Диверсантка
Шрифт:
Так и рос Алексей: утром пробежка на занятия, вечером - кросс по пересечённой местности до дому. Да ещё уроки выучить нужно, да по хозяйству помочь - вдвоём ведь жили. А вот во время каникул уводил дед Ршыун внука в дальние походы, по непролазной, нехоженой тайге, где лишь звериные тропы да редкие охотничьи заимки с обязательным припасом дров и спичек. Учил читать следы обитателей леса, показывал, как прятаться, как к добыче подкрадываться - охотиться учил.
По взглядам нивхов, мир устроен просто, но упорядоченно и справедливо. Охотник бьёт лося, ему нужно питаться и кормить семью. Но и убитый лось уже вписан в великую Книгу Жизни
В этом же заключалось и искусство меткого выстрела. «Целиться из ружья, конечно, нужно, - говорил старый Ршыун, - но пулю посылает не палец, нажимающий на спуск. Не глаз ловит цель на мушку - духи направляют руку твою через волю, а воля - полёт пули. Если ты в ладах с миром, не нарушаешь великих законов, не ищешь выгоды для себя одного - можешь вообще закрыть глаза. И стреляй. Попадёшь точно...»
Долго не давалась эта наука Алексею. Ну как же так? Вот - мушка, прицельная планка, вот - цель на мушке. Теперь останови дыхание, замри и пла-а-а-вно так...
Бах! Зверёк порскнул в заснеженный подлесок и был таков.
Дед только смеялся. Иногда отвешивал шутейный подзатыльник. И принимался повторять всё сызнова.
– Вот шумит тайга над головой - слышишь? Духи ветра и духи леса шепчутся между собой. О чём говорят, нам с тобой знать не положено, но слушать можно. Вот ручей журчит, духи воды пересмеиваются. И трава шелестит о чём-то своём, и земля шуршит под ногами не зря. Почувствуй это всё, поладь с этим, стань и травой и ветром. Но главный дух - дух охоты. Тот, что ведёт тебя по правильным тропам на встречу со зверем. Он и убережёт, если надо, и подскажет. Только умей слушать. А в нужный момент - сведёт воедино волю, взгляд, руку и сердце для точного выстрела. Тот, кто голос этого духа не слышит, никогда настоящим охотником не станет.
Так учил старый нивх. Может быть, не такими словами, по-своему объясняя окружающую природу, но смысл получался именно такой.
Шло время. Алексей осилил четыре класса, шёл ему тринадцатый год, но в тридцать третьем ввели семилетнее обязательное образование. Выходило, нужно было учиться дальше. Дед почесал реденькую бородку и заявил, что семилетка, это для тех, кто на завод наладился, или трактор по полям волтузить хочет. Для того чтобы зверя метко бить и четырёх классов хватит. Указы из Москвы до Приамурья добирались долго, порой годами, и дед Ршыун устроил внука в заготовительную артель. Теперь Алексей считался полноправным охотником и ничем другим, кроме добычи пушнины не занимался. И освоил-таки мастерство под руководством мудрого наставника.
Грянул сорок первый год. В июле Алексей аккурат отпраздновал восемнадцатилетние, а в сентябре его вызвали в военкомат. Охота за пушным зверем кончилась, началась охота на людей. Изгина определили в стрелковую дивизию, и в октябре сорок первого он уже бился на Московском направлении. Хорошо запомнился первый бой. Немцы прижали
Поэтому во время стрелковой подготовки он добросовестно выполнял наставления инструкторов. Учился вновь: как правильно держать винтовку, как стрелять из положения лёжа или с колена. Как целиться и нажимать на спусковой крючок. Параграфы Уложения по стрелковому делу ложились на приобретённые в тайге навыки, отодвигали в сознании науку деда. Лёжа в промёрзшем снегу Изгин отчаянно рвал затвор, досылая патрон, и посылая пулю за пулей в сторону неприятеля, не слишком-то заботясь о меткости стрельбы. Но это до поры...
Когда ударили орудия, боец вжимался в землю, забыв, кто он есть и как его зовут. И лишь губы шептали обращение к духам земли - помогите, защитите, не дайте погибнуть! А когда ротный крикнул: «В атаку!» - показалось, ноги удержат, не захотят поднимать непослушное тело. И он так и останется на месте - безвольно лежать, уткнувшись лицом в хрусткий снег. Но старшина Егоров, сорокалетний мужик, успевший повоевать ещё в финскую, ухватил за воротник шинели, поднял рывком.
– Вперёд, твою мать!.. Давай, солдат, всем вставать страшно, но валяться тут - позорно! За нашу Советскую Родину!..
И он бросился вместе с другими в атаку - на пулемётные очереди, в огонь и дым, навстречу смерти. Остался жив, только галифе промочил, и схватились они у гульфика ледяной коркой. Никто из бойцов не посмеялся потом. Похлопали по плечу: «Так у всех бывает по первому разу, парень. Не журись».
С тех пор минуло немало времени, с каждым боем Алексей становился спокойнее и увереннее. Тем временем наши войска перешли в контрнаступление, рота уже участвовала в освобождении Подмосковья и Калуги. Потом дивизию перебросили на Южный фронт, и вот он здесь.
Стрелок выбрал себе возвышенное место с хорошим обзором и немного в стороне от окопа. Из трёхлинейки можно вести прицельный огонь на километр с гарантией, этого более чем достаточно. Цели его - командиры подразделений, пулемётчики. Если очень постараться, можно попасть в смотровую щель «четвёрки». При открытой заслонке триплекс не всегда выдерживал прямое попадание пули. Убитый механик-водитель делает бронированную машину на время беспомощной. Тут уже ребята из истребительного отряда постараются. Разбить из противотанкового ружья гусеницы для них милое дело. А пока сам умостился поудобнее, изготовился.
И тут началось. Артподготовка была короткой, но плотной. Снаряды рвались вокруг, вздымая тонны грунта, свист осколков заставлял сердце замирать. Ничего другого, кроме как вжаться в землю и ждать, не оставалось. Ждать и верить, что уцелеешь в этом огненном кошмаре, в этой смертельной свистопляске зазубренного раскалённого металла. Бить врага может только живой боец, а он, Алексей, тем более не имеет право погибнуть - на него рассчитывает командир.
В ушах ещё звенело, и в воздухе плавала густая пыль пополам с дымом. Невыносимо воняло сгоревшей взрывчаткой, но с немецкой стороны уже потянулись, пригибаясь, фигуры в серых мундирах. Немедленно заработали пулемёты, прикрывающие пехоту. До переднего края обороны фрицев было метров четыреста, пули принялись резво взбивать фонтанчики на бруствере наших окопов...