Дивизия имени Дзержинского
Шрифт:
И еще об одном факте из далекого 41-го. 17 ноября в 2 часа ночи вражеской авиацией на Москву на Лефортовский гарнизон была сброшена бомба, в результате чего загорелся склад боепитания, а часовой красноармеец В.Д. Свеклин, призыва 1940 г., был тяжело ранен. Его отправили в медсанбат, где он скончался. Свеклин до конца выполнил свой долг, он совершил такой же подвиг, что и Артемий Трифонов, зачисленный навечно в списки части. Пост есть пост, что в ЦК партии, который охранял Трифонов, что на складе боепитания, где под бомбежкой принял смерть Свеклин. Было бы справедливым вспомнить о солдате Свеклине, увековечить память о нем, возбудив ходатайство о навечном зачислении в списки части.
Дивизия – одна из старейших во внутренних войсках. За заслуги ее неоднократно представляли к награде. Об этом свидетельствуют ордена на Боевом Знамени соединения. Но мало кому известно, что в 1945 г. командир дивизии генерал-майор И.И. Пияшев и начальник политотдела полковник Б.Г. Бабин направили руководству войск реляцию о представлении
Дивизия – замечательная кузница кадров. И те, кто прошел эту школу воинской службы, получил здесь знания, опыт и закалку, вспоминают своих первых командиров, товарищей, все, что было связано со службой в дивизии, с уважением и благодарностью. Тысячи бойцов и командиров дивизии были направлены в действующую армию в период войны. В рядах дивизии служили будущие командиры полков, соединений, корпусов, армии, округов, войск. Среди них генерал-полковник П.Л. Артемьев, бывший командир ОМСДОНа, ставший начальником Управления оперативных войск НКВД, затем командующим войсками Московского военного округа; генерал-лейтенант К.Ф. Телегин, бывший военком полка, ставший в период войны членом Военного совета Московского военного округа, затем Московской зоны обороны, Донского, Центрального, Белорусского и 1-го Белорусского фронтов; генерал-лейтенант И.И. Яценко, бывший командир полка, ставший замначальника погранвойск НКВД СССР; генерал-лейтенант М.И. Марченков, бывший командир ОМСДОНа, ставший начальником войск НКВД Украинского округа; генерал-майор А.И. Гульев, бывший комполка, ставший начальником войск НКВД по охране железнодорожных сооружений и особо важных предприятий промышленности, затем зам. начальника внутренних войск; генерал-майор М.Д. Папченко, бывший комполка, ставший командиром 21-й стрелковой дивизии войск НКВД, затем командующим 46-й армией Ленинградского фронта (о нем писал в своем романе «Блокада» писатель А. Маковский); генерал-майор А.А. Забалуев, бывший комполка, ставший начальником штаба Северо-Кавказского фронта; в дивизии получили закалку полковник М.Ф. Орлов, командовавший в войну отдельной мотострелковой бригадой особого назначения (ОМСБОН), ставшей учебным центром подготовки и заброски в тыл врага партизанских отрядов, разведывательно-диверсионных групп, в составе которых было и немало бывших омсдоновцев; полковник И.Н. Ростовцев, возглавивший в войну политотдел 15-го стрелкового корпуса, павший смертью храбрых в 43-м в боях за Харьковщину; старший лейтенант Г.Н. Арбузов, отличившийся в войне с Финляндией, во время Отечественной войны возглавивший партизанскую бригаду и павший геройски в бою в тылу врага в августе 42-го (о нем написала прекрасный очерк бывшая партизанка В.В. Романова «Мы – арбузовцы», опубликованный в сборнике «Память грозовых лет»). Здесь открылась дорога в «пятый океан» будущему Главному маршалу авиации А.Е. Голованову. Дивизия гордится своими Героями Советского Союза и первыми Героями Российской Федерации. 16 воинов были навечно зачислены в списки частей.
На пройденном пути много славных дел. Но были и драматические эпизоды, которые никак нельзя записать в актив, но и умолчать негоже. Господствовавший в стране режим привлекал части дивизии, как и другие полки, для осуществления противоправных акций по выселению ряда народов. В конце 1949 г. в Софии по просьбе тогдашнего руководства Болгарии в связи с происходившим судебным процессом над Трайчо Костовым (все это, как выяснилось впоследствии, являлось сплошной фальсификацией) находился сводный отряд из ОМСДОНа. Об этом несколько лет тому назад в еженедельнике «Совершенно секретно» было опубликовано воспоминание одного из участников этой, окруженной в свое время таинственностью, командировки.
А сколько еще бывших омсдоновцев стали замечательными инженерами, учеными, врачами, рабочими, тружениками сельского хозяйства! Можно не сомневаться, что все, кому довелось служить в этом соединении, помнят о нем с благодарностью и гордостью.
ХРОНИКА. ДОКУМЕНТЫ. ФАКТЫ. ВОСПОМИНАНИЯ
В ДОМ НА ПОКРОВКЕ ПРИШЛА ВОЙНА
«Чтобы
Павла Артемьевича Артемьева один из его сослуживцев характеризовал так: «Наделенный большой волей и мужеством, незаурядными организаторскими способностями, прекрасно знавший солдатскую службу». Неудивительно, что именно генерал-лейтенанта Артемьева уже на пятый день Великой Отечественной войны назначают командующим войсками Московского военного округа и Московской зоны обороны. Объем работы этого человека трудно даже вообразить. Под его руководством идет мобилизация военнообязанных – к началу 1942 г. Москва и область направили в действующую армию более миллиона человек. Одновременно формировались соединения, ранее не планировавшиеся, создавались новые военные училища, школы, курсы, фронтовые и госпитальные базы. А надо было еще решать и вопросы размещения частей, прибывавших из других областей и республик. Ответственность – не сносить головы, если что! – за все: укрепление противовоздушной обороны столицы, сооружения и весь фронт на Можайской линии обороны протяженностью 220 километров.
В начале октября Артемьев в очередной раз выехал в действующую армию, и по его предложению началось строительство Тульского оборонительного обвода, минирование дороги Мценск—Тула. Цель – не пропустить противника в Тулу. Сталин, выслушав доклад Артемьева, приказал двинуть туда все, что возможно, «без оглядки назад», задержать врага на 5—7 дней до прибытия резерва.
Вот каким запомнился Артемьев К.Ф. Телегину в те дни: «Он осунулся, лицо обветрилось. Бессонные ночи под Тулой и на рубеже сказались на его могучем организме. Чувствовалось, что он смертельно устал, что ему просто необходимо хоть немного отдохнуть, но обстановка этого не позволяла. Да и сам Павел Артемьевич был не из тех, кто может хоть на минуту забыться, когда не все сделано, что можно и нужно сделать сегодня. Впрочем, быть может, впервые за время нашей совместной работы я увидел командующего раздраженным, расстроенным оттого, что не все и не везде делалось так, как хотелось бы, как требовалось».
Под прикрытием Можайской линии наши отходившие войска смогли привести себя в порядок, переформироваться и задержать передовые части противника. По сути дела, в течение недели удалось создать новый фронт, но при этом Москва готовилась к уличным боям.
Спустя двадцать пять лет после тех событий Павел Артемьевич писал в «Московской правде»: «Москва готова была сражаться каждой улицей, каждым бульваром, каждой площадью и каждым домом. Ни о какой сдаче города не могло быть и речи, потому что все понимали: здесь, у стен столицы, решается судьба войны, судьба страны, судьба революции». Но и тогда, 14 октября 1941 г., в статье «На защиту Москвы» утверждал: «Сильно укрепленный город взять невозможно. Мы должны сделать все, чтобы наша Москва стала крепостью. У нас есть чем защищать нашу красную столицу. Вся эта могучая техника скажет свое грозное слово в этих боях. Население города Москвы вместе со всей Красной Армией уже сейчас должно подготовиться к борьбе не только с вражеской пехотой, но и с вражескими танками. Из окон, из ворот домов, из каждого закоулка посыплются на немецкие танки бутылки с горючим, связки гранат. Мы не пропустим вражеские танки. В боях за Москву мы нанесем врагу такой удар, который явится началом конца гитлеровских походов. Москву мы отстоим».
В свою квартиру дома на Покровке Павел Артемьевич в те дни наведывался редко, но перед парадом на Красной площади приехал наверняка – Сталин поручил ему командовать этим необычным парадом.
Письмо или похоронка?
Как и по всей стране, дом на Покровке встречал в те годы почтальонов с надеждой и тревогой: какая весть ожидает? Письмо от близкого человека принесут тебе сегодня или похоронку?
...Они умело воевали, хорошо командовали, обитатели дома на Покровке. Мотострелковый батальон под началом капитана Ивана Ключко сдержал в районе Ищеино наступление численно превосходящего противника. Капитан Михаил Седловский был начальником штаба Отдельной бригады особого назначения – уникального соединения, вобравшего в себя добровольцев из студентов, спортсменов, политэмигрантов, пограничников, чекистов, разведчиков, сотрудников органов милиции. Бригада готовила и направляла в тыл врага партизанские отряды и разведывательно-диверсионные группы, сыгравшие неоценимую роль в рельсовой войне, сборе разведданных. Она участвовала в минировании подступов к столице и боевых действиях в самый критический период обороны Москвы. К сожалению, не удалось выяснить судьбу самого Седловского. Может, эта публикация поспособствует.
Капитан Георгий Каретин, проживавший в 57-й квартире, в 1941 г. был назначен командиром 15-го Краснознаменного мотострелкового полка 21-й дивизии. Полк под его командованием геройски сражался в районе Кудом-Губа, несколько месяцев сдерживал натиск врага в направлении Поросозеро. В этом полку совершил подвиг младший лейтенант А. А. Дивочкин. Один, ведя огонь попеременно из двух орудий, он сумел отразить атаку фашистов, за что в числе первых в ту войну трех воинов внутренних войск был удостоен звания Героя Советского Союза. В середине августа 1941 г. во время тяжелого боя пал смертью храбрых командир Каретин. Его супруга, Анна Александровна, осталась с двумя девочками: восьмилетней Риммой и трехлетней Ниной.