Дивный Мир Будущего
Шрифт:
— Кирк Гаусс! Отойдите к стене! — громкая команда заставляет меня вздрогнуть.
Главарь морщится, но послушно отступает, сопровождаемый движением стальной конечности. Резво семеня железными ногами, робот поворачивается, держа под беспрестанным наблюдением всех участников конфликта — как находящихся в сознании, так и поверженных.
— Тей Козловский! Самооборона признана правомерной! — ощущаю на себе взгляд круглых визоров Немезиды, — Вы и Мари Дин можете покинуть место происшествия. Рекомендую сделать это незамедлительно!
Просьба
Настороженно оглядываясь, девушка буквально тащит меня на себе. Мы спускаемся по ступеням, я едва шевелю ватными ногами.
— Еще увидимся, паренек! — злобный угрожающий голос бандита настигает у самой двери, — Я тебя запомнил!
Не нахожусь, что ответить, а в следующий миг плотная створка отсекает нас от лестничной площадки. Мари подводит меня к лифту, аккуратно затаскивает внутрь кабины.
Признаюсь, на некоторое время я, видимо, отключился. Или, во всяком случае, перестал воспринимать действительность. Помню какие-то проходы, коридоры, этажи… Помню нежные руки и опасную близость соблазнительного девичьего тела… А потом, сразу, внезапно — мы с Мари стоим у полноразмерной двери, в центре которой приветливо подмигивает зеленый кружок. Девушка толкает створку, та послушно раскрывается. Красотка заводит меня внутрь комнаты.
Прихожу в себя, сидя на тщательно застеленной кровати. В принципе, не слишком-то широкая кровать — единственное, что есть в комнате, по той простой причине, что нечто другое сюда не влезет физически. Ложе занимает весь пол, оставляя узкую полоску прохода в совмещенный санузел.
Из-за полупрозрачной двери душевой слышится плеск воды. Путь до комнаты помнится мне рваными отрывками, только сейчас сознание начинает работать без смазанных помех. Последнее, что зафиксировала память — Мари, исчезающая за створкой со словами: «Я сейчас!»
Пока девушка занята банными процедурами, прокручиваю перед глазами недавнюю конфликтную ситуацию. Никак не могу взять в толк — почему Немезида прибыла так поздно? Неужели в мире, где в голову каждого вживлена нейросеть, а количество камер наблюдения на метр площади просто зашкаливает, невозможно наладить оперативную службу предотвращения преступлений?
Задаю этот вопрос Нимфе. Ответ произносится бесстрастным голосом служителя закона.
— Будем следовать фактам. Тей, что вы видели?
— Трое головорезов пытались изнасиловать девушку!
— Уточняю: вы думаете, что трое индивидов, вызывающих у вас явную неприязнь своей наружностью, якобы пытались проявить сексуальное насилие.
— А
— Не важно, что очевидно, а что нет. Не имеют значения мысли, мотивы и рассуждения. Единственное, что нужно принимать во внимание — это поступки и их последствия для общества.
— Хочешь сказать, что нужно было подождать, пока подонки не приступят к делу? — никак не возьму в толк, что подразумевает ИскИн, — Возможно, было бы уже слишком поздно, во всяком случае, для девушки!
— Это ничего не меняет, Тей, — успокаивающе заключает Нимфа, — Нельзя ограничивать чувства и домыслы. Перефразируя древнего мудреца: «Ничто из того, что входит в человека, не может его ни осквернить, ни возвысить. Человека оскверняет либо возвышает лишь то, что выходит наружу!»
На секунду задумываюсь. Мне не очень нравится такой подход, хотя в нем явно присутствует некое рациональное зерно.
— Интересно, что это за мудрец, — произношу скорее патетически, чем с любопытством, — Сдается мне, он плохо кончил…
— Так или иначе, Тей, — ИскИн отвечает, хотя я и не жду ответа, — Такова Доктрина. Такова Система. Вам придется приспособиться.
Ох уж это «придется»! Сразу же возникает желание спорить, возражать, противиться. Подыскиваю слова для ответа, но в эту секунду внутренний диалог прерывается появлением девушки.
Дверь ванной распахивается почти беззвучно, оттуда выходит Мари: красная, мокрая, разгоряченная. И абсолютно голая, если не считать полотенца, обернутого вокруг тела. Тонкая белая тряпочка скрывает слишком мало — не хватает длины. Сверху махровая ткань едва держится на полной груди девушки, снизу — чуть прикрывает срам. Отвести взгляд от пышущего жаром девичьего тела оказывается гораздо сложнее, чем я предполагал.
Мари замечает взгляд и как будто немного смущается. Красотка поворачивается спиной, берясь руками за влажные волосы. Она ведет гребнем по черным локонам, но мне от этого не легче: слишком уж много плоти видно из-под задравшегося полотенца.
— Я… Спасибо, что помог! — девушка начинает разговор чуть нервно, стараясь скрасить неловкость.
— Не за что. Чего уж теперь… А что это за парни?
— Местная банда, — Мари недовольно морщится, — Они уже не раз нам… то есть — мне! — переходили дорогу!
Замечаю невольную оговорку, но решаю пока что не цепляться к словам. Продолжаю сидеть, украдкой наблюдая за девушкой. Боюсь, что любая попытка встать выдала бы мое возбужденное состояние с головой.
— Почему же их не переловят? — нахмурившись, вопрошаю я, — Почему терпят беспредел? Почему Немезида бездействует?