Длань Хаоса
Шрифт:
Девушка тем временем уже стояла у ног умирающего воина.
– Вот и все, госпожа. Похоже, пора мне попрощаться с вами. Жаль, что мне придется уйти из жизни именно так. Но, как я полагаю, излечить меня сейчас не в силах даже самый талантливый врачеватель.
– Он тебе не понадобится. – Спокойно заверила Эвелина, усаживаясь рядом. – Я помогу тебе. Но взамен, дабы не быть бесполезной для Гелиона, возьму немного твоей крови. Не бойся, ты не умрешь от этого. Самое страшное, что может случиться – ты лишишься чувств. Словно светская дама. – Взгляд Казара был затуманен, но он готов был поклясться,
– Что ж, если вы действительно можете спасти меня, пожалуй, я готов пойти на подобную слабость. – Воин попытался придать голосу бодрости, отвечая на шутку, но сил у него не осталось теперь даже на это.
Однако девушка уже не слушала его. Ее взгляд застыл, прикованный к месту одного из укусов на ноге мужчины. Тонкие изящные пальцы словно по собственной воле потянулись в направлении небольшой раны, слегка содрогаясь от напряжения. Казар хотел о чем-то спросить ее, но производимое действо настолько зачаровало его, что все слова попросту исчезли из его разума. Кроме того, даже абсолютно не разбираясь в магии, он каким-то странным образом чувствовал, что Эвелину сейчас прерывать нельзя, ибо от каждого взмаха, даже самого незначительного поворота этой маленькой руки в данный момент зависела его жизнь. И попытаться снова сохранить ее у девушки шанса уже не будет.
Минуло совсем немного времени и, повинуясь силе Алой Ведьмы, кровь начала медленно вытекать из отверстий, оставленных укусами змей. Она просачивалась наружу, капля за каплей, вытягиваясь в тонкие жилки в направлении пальцев Эвелины. Сначала темная, почти черная, собираясь в небольшие капли, она опадала вниз, на землю. Но вскоре ее цвет изменился на совершенно обычный, алый, какой и должно иметь жидкости, текущей по человеческим венам.
Что-то во взгляде девушки изменилось. Она повернула руку, и жилки крови, тянувшиеся к ее пальцам, быстро собрались над ладонью в один переливающийся сгусток.
– Я извлекла яд из твоего тела вместе с пораженной им кровью. Смерть больше не властна над тобой. По крайней мере, сейчас. – Она быстро повернулась и пошла назад, к своему мастеру, оставаясь безразличной к произнесенным ей вслед словам благодарности.
Воин вздохнул. Он подумал, что, пожалуй, за время их совместного путешествия ему пора было бы свыкнуться с тем, что его попутчица, а теперь еще и спасительница его жизни, по-настоящему замечает в этом мире присутствие только одного человека. Даже тогда, когда речь идет о самом обычном общении. Что ж, причины на то у нее и правда были.
С величайшим трудом Казар поднял свое грузное тело и, хромая, отошел назад, туда, где, как он полагал, его не настигнет ни монстр, ни случайный отголосок заклятья.
Эвелина вновь приблизилась к Гелиону. Алый сгусток все еще парил над ее ладонью.
Маг не смотрел на нее – слишком сильного сосредоточения требовало удержание столь огромного существа в этой непрочной и ненадежной клетке.
– Я сделала то, о чем ты просил. Это было несложно.
Ответом девушке послужило молчание, но она точно знала, что ее слова все же достигли сознания Гелиона.
– Я готова сразиться с ним. Опусти защиту.
Медленно, словно пробуждаясь ото сна, мужчина покачал головой.
– Ты не сможешь совладать
– Значит он – наш судья и палач? – Спросила Эвелина. Взгляд ее обратился к монстру, но страха в нем не было. Лишь отголосок печали, возникший на мгновение, и тут же исчезнувший под гнетом присущего ей обычно равнодушия.
– Этот исход вполне возможен. – Снова ответил Гелион. – Хотя на самом деле суть моих слов заключалась только в том, что способности каждого из нас поодиночке будут бесполезны. Хаос, обволакивающий этих змей, изменен почти так же, как меняю его я, воздействуя своими силами во время заклинаний. Его материя уплотнена, и я ощущаю ее, как если бы создал все это сам. А еще я почему-то знаю, что под слоем почти непроницаемой защиты находятся совершенно обычные живые существа, состоящие из плоти и крови.
Речь мужчины оборвалась, словно этот короткий разговор утомил его. Однако Эвелина осознала причину молчания сразу же. Отвлекшись на нее, маг начал утрачивать влияние над сферой, сдерживавшей чудовище, и теперь пытался вновь обрести его.
– Дабы мы не пали здесь, я должен перенять контроль над оболочкой Хаоса, покрывающей их. – Наконец продолжил он.
– Но разве все это – не результат чьего-то заклятья? Учитывая сказанное тобой, это может оказаться вполне вероятным.
– Не думаю. – Гелион, наконец, посмотрел на нее. Тело его при этом оставалось неподвижным, подобно мраморной статуе. – Сила, что я ощутил, больше похожа на дикую, не обремененную сложным сознанием стихию. Кроме того, я абсолютно уверен, что магией Хаоса в этом мире дано обладать лишь мне.
Эвелина кивнула. Никогда в своей жизни она не подвергала сомнениям слова своего наставника, за исключением их первой встречи. И еще ни разу не пожалела об этом.
– Я попытаюсь впитать эту силу, перетянуть к себе, поддерживая при этом существование сферы, сковывающей чудовище. Прежде мне не приходилось делать такого – творить одновременно два заклинания, да еще полностью противоположных друг другу по своей структуре. Но, как бы то ни было, я просто обязан справиться. Что же касается твоей роли, полагаю, ты и сама поймешь, когда настанет твой черед.
Он снова обернулся к монстру, а потом, глубоко вздохнув, закрыл глаза. Мгновение спустя девушка ощутила поток ужасающей силы, порожденной магом, хлестнувший ее подобно порыву яростного ветра, но тут же смягчившийся. И все же Эвелина невольно отступила на шаг назад.
На некоторое время повисла тишина, а потом существо, плененное, по сути, единственной знакомой ему стихией, вновь издало протяжный хриплый звук, чем-то походивший на рев. Но на этот раз не торжествующий, а полный отчаяния и страха. Сама суть, основа его естества, начинала распадаться на части, повинуясь чему-то гораздо более могущественному, нежели то, что ныне составляло его природу. Хрупкий примитивный разум, заключенный в непроницаемую оболочку, теперь таял, растворялся, медленно ускользая в небытие.