Длинный
Шрифт:
Судя по имеющимся картам друзьям оставалось пройти около двухсот пятидесяти верст. Продуктов в дорогу было взято достаточно, поэтому чтобы не слишком светиться и не подвергать себя излишнему риску, провоцируя местных жителей, приятели строили свой маршрут так, чтобы проходить мимо крупных поселков и городков в темное время суток. Благо, что торопиться было некуда и можно было останавливаться в любое время, и большую его часть, посвящать отдыху, рыбалке или наконец занятиям. Чистописание разумеется пришлось пока отложить, а вот изучение языка или чтение остались вполне доступны. Вдобавок ко всему, изучение языка превратилось в некую игру, которая тем не менее давала ощутимые результаты. С некоторых пор, друзья старались большую часть времени общаться на Испанском. Проходило это довольно весело. Даже если не учитывать Российский
В итоге двести пятьдесят верст пути друзья преодолели почти за неделю.
На небольшой пристани, уже находясь практически в черте города Ростов-на-Дону, им попался дотошный старичок, тут же обменявший их суденышко, на небольшой домик находящийся на его подворье и использующийся в качестве летней кухни. Теперь продав свой ялик, друзья получили возможность жить в этом домике до конца июля. А так как ялик все равно предполагался на продажу, то приятели решили, что такое предложение вполне соответствует их планам. Задерживаться здесь очень надолго они не собирались, предполагая уйти еще южнее примерно в район Одессы. А продолжать путешествие по морю было бы верхом глупости. Все же ялик речное судно и выходить на нем в море, было бы опрометчиво. А самым большим удивлением для Длинного стал тот факт, что Леха оказался уроженцем Ростова-на-Дону.
— А, разве я этого не говорил? — Удивленно спросил он.
Более того, он даже помнил свой бывший адрес. И этому нашлось вполне банальное объяснение. Как оказалось, едва Леха научился относительно хорошо разговаривать, как мать научила его фразе, которая поможет вернуться домой, если он вдруг случайно заблудится или потеряется. В этом случае он должен был подойти к любому городовому и произнести: «Я Алексей Сабуров, живу на Николаевском переулке дом семь». Вот такая заботливая мама. Разумеется, ничего подобного в то время не произошло, но зато сейчас, Леха точно смог сказать где именно он жил до отъезда отсюда. Впрочем, нечто подобное было и в детстве Длинного, правда тогда его мама заставляла запомнить только свое имя. Возможно тогда этого было достаточно, во всяком случае, по мнению мамы.
Зато сейчас эта фраза помогла отыскать бывший дом Алексея, а когда они вместе с Длинным появились возле дома, то случайно встреченный ими мужчина вдруг остановился, вгляделся в Алешкино лицо и удивленно воскликнул:
— Ляксей Михалыч! Вы ли это?
Как позже выяснилось, этот мужик когда-то служил у родителей Лехи в качестве кучера и дворника. И знал Леху буквально с рождения. Да и сам Алексей, тоже припомнил этого дядьку и вскоре они вполне мирно общались между собой делясь новостями. Оказывается, это именно он помогал хоронить отца Лехи и потому проводил приятелей до местного кладбища и указал могилу, в которой был тот похоронен. И это было, пожалуй, лучшим, хотя и очень грустным, подарком для мальчишки.
Используя оставшиеся от Графа*** некоторые ценности, друзья, время от времени сбывая их в ломбард, жили вполне прилично. Особо не отказывая себе в мелких удовольствиях, они посещали театральные представления, заходили в синематограф, отдыхали в парках. В общем вели жизнь вполне обеспеченных молодых людей. Учитывая, что их одежда, хоть и слегка, но очень аккуратно перешитая для Алексея, а у Длинного вообще по всем показателям была сшита лучшими зарубежными мастерами, их принимали скорее за сыновей какого ни будь новоявленного нувориша, сумевшего подняться в свете Новой Экономической Политики. И отношение к ним было соответствующее. Но похоже подобный образ жизни и привлек к ним повышенное внимание криминалитета. Впрочем, как оказалось в дальнейшем, не только он.
В один из дней июля, Леха остался дома, а Длинный решил наведаться к скупщику, чтобы сдать тому очередную николаевскую пятирублевую монетку. Прошла почти половина лета, и друзья решили, что пора готовиться к отъезду. Ростов-на-Дону, город неплохой, но хотелось побывать
Разменяв монетку, Длинный зашел на вокзал, где приобрел два билета до Одессы, и отправился домой, чтобы обрадовать своего приятеля. Леха, хоть и соглашался с решениями Длинного, но все же было заметно, что он не слишком хочет покидать этот город. Все же он здесь родился, здесь прошли его лучшие годы, в конце концов здесь похоронен отец, и хотя бы из-за этого жаль покидать это место. Длинный прекрасно понимал его, и обещал, что они обязательно приедут сюда опять. А когда приобретал билеты, решил дать Лехе несколько дней, чтобы вновь посетить места, от которых он так не хотел уезжать.
И вот сейчас он возвращался домой, чтобы обрадовать приятеля в том, что их отъезд откладывается на недельку, из-за полной загруженности поездов. Конечно же на самом деле все было немного иначе, но наш герой решил, что такая причина тоже звучит очень неплохо.
Неподалеку от дома сидел какой-то беспризорник, покуривая самокрутку и разглядывая прохожих. Мазнув по нему взглядом, Длинный вошел в дом и просто ошалел от увиденного. В доме царил полный разгром. Немногие вещи, в открытую хранящиеся у друзей, были разбросаны по всей комнате, постель разворочена, а сено из тюфяка выпростано и распихано по углам чьими-то ногами. Погром был знатный. Но самое главное в доме отсутствовал Леха. И это было самым паршивым.
В этот момент в дом несколько вальяжно прошел недавно замеченный беспризорник, и небрежно отбросив попавшуюся ему под ноги растрепанную книгу, вывалившуюся из вещей, и затушив свою самокрутку о поверхность стола, выпятил нижнюю челюсть презрительно произнес.
— Чё, придурок, доигрался? Карочи. Хочешь увидеть своего братца придешь на Придонскую. И чем быстрее, тем лучше для него, а то получишь его по кусочкам.
После чего презрительно сплюнув собрался покинуть помещение, но находящийся в ступоре, как могло бы показаться постороннему, Длинный, сделав шаг одним движением собрал в кулак ветхую одежку на груди пацана, и развернувшись со всего маха впечатал последнего в стену, где тот ударившись о нее всем телом сполз на пол потеряв сознание. Длинный же подхватив стоящее у крыльца ведро с водой окатил беспризорника, отчего тот довольно быстро очухался и начал грозить всеми карами «барчуку» за то, что тот поднял на него руку. Присев на корточки перед пацаном, Длинный отвесил ему пару пощечин, чтобы тот замолчал и начал подробно расспрашивать его, что здесь произошло, по чьей наводке все это случилось, и где ему теперь искать Леху. Причем расспросы сопровождались далеко не просьбами, поэтому пацанчик вначале еще как-то хорохорился, но после увидев, и почувствовав на своей тушке, что все гораздо серьезнее, чем он представлял вначале, стал выкладывать все что знал. И по его виду было заметно, что он еле сдерживает себя от страха и боли, и если хотя бы мог предположить такое, ни за чтобы не стал ввязываться в это дело.
Длинный между тем, отодвинул из угла старый проваленный диван, и вскрыв люк, находящийся в полу, достал оттуда свои вещи и начал переодеваться на глазах у беспризорника.
Друзья, еще только заселившись в дом, сразу же решили, что не стоит оставлять на виду самое ценное, что у них имелось. Дед, отдавший в их распоряжение домик, конечно пообещал, что не сунется к новым жильцам. Но кто знает его мысли? Не сунется сам, так подошлет другого, тем более, что хоть и отдал ключ от двери, но запасной ключ вполне мог остаться у него. И потому выпилив квадрат пола, друзья сделали себе небольшой тайничок, куда сложили наиболее ценные вещи. Поставленный в угол старый диван, надежно скрыл наличие тайника, и теперь, Длинный облачался в старую одежду, оставшуюся еще с приюта, и вооружался ножами и обрезом ружья, взятым с собой в дорогу. Беспризорник, видя такое дело еще больше задрожал, понимая, что, рассчитывая на барчуков белоручек, попали кого-то другого, скрывавшегося под чужой личиной, и по комнате поплыл запах дерьма.