Для крутых закон не писан
Шрифт:
— Кто стукач в ФСБ?! — гаркнул капитан. — Кто?
— Я не знаю, — прохрипел Виноплясов.
— Кто знает?
— Витя, — выпалил кровью охранник и потерял сознание.
Николай вытащил из-за пояса пистолет, прицелился мужчине в лоб и два раза хладнокровно выстрелил. Пули пробили лобную кость Виноплясова, разнесли его череп и превратили в кровавую кашу мозг. Бугров спрятал пистолет, сел в джип и рванул в погоню за банкиром.
А «Майбах» по-прежнему несся по прямой, и люди в нем надеялись, что им удастся спастись. Тарасов видел, как Кеша свернул в лесок, видел, как капитан обстрелял
— Значит, Кеша готов, — с ужасом констатировал Виктор.
— Точно, — ответил Вадим.
— Быстрее, быстрее! — торопил водителя банкир. Он все время оглядывался и смотрел на стремительно приближающийся американский военный джип.
«Мерседес» несся по шоссе со скоростью сто километров в час и пролетал светофоры на красный свет. Один раз он чуть не врезался в выезжающую из-за перекрестка грузовую машину, но мастерство тарасовского водителя спасло их от аварии. Но все равно «Хаммер» неумолимо нагонял беглецов.
— Он нас скоро догонит, — сказал Тарасов своим, как и он, напуганным охранникам. — Что будем делать?
— Черт его знает, что, — парировал Костя, вынул укороченный автомат Калашникова и передернул затвор. — Будем отстреливаться.
— Да, хреново дело, — констатировал Тарасов. — И за подмогой обратиться не к кому.
«Мерседес» ехал быстро, но джип еще быстрей, и наконец расстояние между ними сократилось до двадцати метров.
— Он приближается, — запричитал обезумевший от страха Тарасов, — предпримите что-нибудь.
— Что? — рявкнул Вадим.
— Расстреляйте его из автоматов.
— Да его такой пулей не возьмешь, это американский джип, у него кузовное железо толстое.
— Тогда взорвите его!
— Чем взорвать, у нас гранат нет, — оправдался Костя.
А Николай, не сбавляя скорости, настиг «Майбах» и с ходу врезался ему в зад мощным бампером. «Мерседес» отбросило в сторону на пару метров, но он был бронированный, тяжелый, удержался на дороге и не слетел в кювет. Тогда Бугров снова атаковал лимузин и саданул ему углом бампера в правую заднюю дверцу. Та мигом помялась, машину занесло на три метра, но она выровнялась и продолжала мчаться по трассе.
Тогда капитан поравнялся с «мерином», сильно крутанул руль влево и долбанул его бортом в борт. Удар получился сильный, он помял крылья и двери «Мерседеса», но все равно не спихнул его с дороги. Ведь обе машины по весу были примерно равны. Если бы лимузин был обычный, без броневой защиты, то он бы уже давно покоился в канаве. А этот усиленный металлом броневик взять было нелегко.
Терпение у Николая кончилось, он немного сбросил скорость, объехал «Майбах» с другого бока и снова нагнал его. Поравнялся с ним, направил на окно водительской двери пулемет «максим» и дал длинную очередь. Град пуль обрушился на толстое стекло, и оно, не выдержав натиска, мгновенно превратилось в звенящую крошку. Прозрачная броня, как ее называют специалисты, могла выдержать три, ну пять пуль, но двадцать — никогда.
Пули влетели в салон и мгновенно разнесли голову водителю «Мерседеса». Он упал грудью на руль, свалился вправо и направил автомобиль в придорожную канаву.
Николай развернулся, съехал в канаву, остановился возле лимузина, взял с сиденья автомат Калашникова, снял его с предохранителя и вышел из кабины. Он подошел в поверженному «Майбаху» со стороны багажника и попробовал открыть заднюю дверцу. Дернул за ручку, но та не поддалась. Видимо, замки заклинило, а изнутри никто открывать капитану не собирался.
— Выходите, или брошу гранату в окно, — гаркнул Бугров и засунул руку за пазуху, показывая беглецам свои агрессивные намерения.
— Выходим, — вдруг услышал он жалобный голос Тарасова.
— Давайте без глупостей. Оружие на землю! — скомандовал капитан, поднял автомат и направил его на дверцу. — Медленно, чтобы я видел руки.
Через мгновение замок двери щелкнул, и она стала не спеша открываться. Николай присел за капотом, прицелился в просвет дверцы и увидел руки телохранителя Кости, а потом и его голову.
— Оружие! — рявкнул капитан, и секьюрити бросил автомат на землю.
— Больше ничего нет, — сообщил он и вылез.
— Отходи от машины на пять шагов и ложись лицом на землю, — скомандовал Бугров и стал ждать выполнения команды.
Когда первый охранник улегся, в проеме появился второй. Он бросил «калаш» в траву, вышел, подошел к Косте и лег рядом с ним. Следом за ними появился трясущийся от страха Тарасов. Он повторил действия своих телохранителей и завалился в высокую траву неподалеку от них.
— Лежать смирно! — рявкнул Бугров, встал, поднял автоматы, подошел к машине и осмотрел ее просторный салон. Переднее сиденье и ветровое стекло были обильно забрызганы кровью убитого водителя. Его обезглавленное тело покоилось на соседнем сиденье, а то, что осталось от головы, лежало на полу под торпедой.
Коля с отвращением взглянул на плоды своего труда, убедился, что в машине больше никого нет, кинул на пол конфискованные «калаши», захлопнул дверцу и обернулся к беглецам.
— Пойдем поговорим. — Николай взял Тарасова за шиворот модной кожаной куртки и поволок к дороге. Отойдя на десять метров, он уложил банкира на спину и пнул его ногой в пах. Тарасов ойкнул, сжался в комок и с неподдельным ужасом посмотрел в злые глаза Бугрова. А того распирали негодование и ярость. Он свирепо посмотрел на Тарасова, размахнулся и, ни слова не говоря, врезал ему кулаком в челюсть.
Банкир откинулся на траву, охнул, выплюнул изо рта кровавую массу и стал медленно отползать от капитана.
— Это тебе, мразь, за Люсю. — Бугров снова размахнулся и долбанул Тарасову ногой в живот. — А это за Павлика.
Виктор Александрович согнулся в три погибели, захрипел и стал сучить ногами по траве.
— А это за Ральфа. — Бугров врезал банкиру кулаком в глаз, и тот завопил от адской боли.
Теперь ты мне скажешь имя твоего стукача в ФСБ, той сволочи, что меня тебе заложила. — Николай направил на банкира автомат и передернул затвор.