Для тебя моя кровь

Шагапова Альбина Рафаиловна

– Вставай ! – приказала она.

Чего совершенно не хотелось делать, так это вставать и смотреть на неё . Скорее всего моё нежелание отпечаталось на лице, так как она произнесла:

– Нам нужно поговорить, Инга. Ты же не можешь лежать на песке вечно?

Вот тут то вы ошибаетесь, уважаемая жрица, ещё как могу. Если захочу то проваляюсь тут до самой смерти. Куда уж лучше, чем в ваших ваннах. Я лениво открыла глаза и уставилась в безупречную синеву неба. Как хорошо!

– Инга, - вновь позвала вампирша. – Что за ребячество?

Я ничего плохого тебе не сделаю, ты просто позавтракаешь и мы поговорим. У тебя ещё будет возможность позагорать.

Я нехотя поднялась, машинально смахивая с одежды песчинки, понимая, что разговор будет не из приятных.

Мы расположились за небольшим столиком, прямо под одним из окон бунгало, неудивительно, что я смогла расслышать каждое слово, в плетённых креслах, напротив друг- друга.

На тарелке передо мной очутилась пара тостов, и томат, разрезанный на две половины. И что за у вампиров манера такая, неприятные разговоры начинать с еды. Будто бы мне в горло что- то полезет.

Но жрица беседу не начинала, ждала, когда я начну есть.

И тосты, и свежий сочный томат туго проталкивались внутрь меня с помощью чая. Чтобы проглотить хоть один кусок мне приходилось делать над собой усилие, словно не ела, а тяжкую работу выполняла.

– Достаточно- вынесла вердикт вампирша, забирая у меня тарелку с недоеденным тостом и половиной томата. – Уже не плохо.

Кричали птицы, шумело море, глаза слипались от накатившего чувства усталости. О чём там она хочет поговорить? А не всё ли равно? Поваляться бы сейчас на этом белом песочке, запрокинуть голову в небесную синь. В таком райском месте и умереть не страшно. Кстати, об этом мне и нужно поговорить с вампиршей. Потом буду отлёживать бока, а сейчас- дело.

С трудом, разлепив глаза и глубоко вздохнув, я проговорила, как можно твёрже:

– У меня нет никакого желания проходить этот обряд. Знаете, мне ваших общепитов хватило и всяких там огненных клеток от министра. Хочу сдохнуть безболезненно, быстро и красиво, на берегу моря.

– Обряд- не моя прихоть, а Вилмара, так что ничем не могу помочь – сухо отрезала жрица.

Её губы поджались в тонкую полосу, брови сурово сдвинулись. Как же сын похож на неё!

– Мы находимся на небольшом островке Аффа, который является храмом воды. Здесь наиболее сильны энергетические потоки, в чём ты только что успела убедиться. С юда приходят те, кому нужно исцеление особой энергией, попросить о чём- то богов, узнать магический потенциал ребёнка, создать брак или успокоиться и отпустить всё суетное перед смертью.

Осуждающий взгляд верховной жрицы прожигал, пылал ненавистью, словно я пришла разрушить их святыню. Она сидела передо мной прямая, строгая, невероятно прекрасная, показывая всем своим видом, что я здесь- инородное тело, которое должно быть немедленно удалено.

– Ты человек, тебя не должно быть здесь. Ты одним своим присутствием оскверняешь это место.

Для подобных оскорблений она заставила меня прервать приём солнечных ванн ? Ей было так необходимо сказать мне эти слова?

Тем

временем вампирша продолжала:

– Я так была рада за Вилмара! Его союз с Адаминой открыл бы нам столько возможностей. Она сильный маг и смогла бы поделиться с ним своей магией. А знаешь что это такое? Это сила их пары, одна на двоих. Их семья стала бы самой могущественной во всём Далере. У Адамины хорошие гены, отличная родословная, у них бы с Вилмаром получился бы здоровый ребёнок, сильнейший маг. И не важно, какой стихии он бы принадлежал, огню или воде, главное- сама магия.

Мне казалось, что вокруг верховной жрицы сгустились чёрные клубы ярости. И не важно, что она не повышала голос, в каждом её слове сквозила неприязнь, омерзение ко мне, словно я была виновной во всех её бедах и совершённых грехах. Красота этой женщины пугала, отталкивала. Она напоминала ядовитый цветок, яркий, завораживающий, притягательный , но смертельно- опасный. И эта женщина родила Вилмара? Это она не спала ночами, когда у маленького вампирчика резались клыки, когда он хотел крови, когда болел? Хотя что я знаю о вампирах- младенцах и их матерях. Довольно! Пусть эта дамочка говорит то, что хотела сказать и проваливает, или вернее даст возможность свалить мне. Как то жаль терять отпущенные мне двое суток на выслушивание хвалебных од Адамине.

– Но в жизни моего сына появилась ты – жалкая никчёмная человечка и всё разрушила. Ты ничего не сможешь ему дать, ты будешь брать, высасывать из него магию, ничего не давая взамен. И однажды, ты убьёшь его, вытянешь из него силу!

Ну всё, хватит! Моя деликатность, моё нежелание ссориться, мои попытки обходить острые углы и убеждённость в том, что худой мир лучше доброй ссоры никогда не доводили меня до добра. В детском саду я оставалась без игрушек, так как любой мог у меня их отобрать, в школе- без ручек и линеек, так как одноклассники брали и не возвращали обратно, в студенчестве и на работе- без денег, так как взять у меня в долг и не вернуть было у однокурсников и коллег в порядке вещей. Я постоянно боялась кого- то обидеть, смутить, поставить в неловкое положение, отказать. Люди могли говорить нелицеприятные вещи, откровенно хамить, вести себя неподобающим образом, а стыдно за них становилось мне. И я проглатывала обиды, игнорировала хамство. А ради чего?

– Зачем вы говорите мне всё это? – так же спокойно, но, надеюсь, так же надменно и холодно проговорила я.- Или вы думаете, что я всю свою жизнь мечтала перебраться через портал? А может , мне хотелось кормить вампиров, врагов человечества. Своей кровью? Вы сами притащили нас сюда, раздарили чиновникам, словно фарфоровых статуэток. Да мне и даром не нужны ни ваши храмы, ни ваша магия, ни ваш Вилмар.

Вот по поводу последнего я слукавила. Вилмар мне был нужен, ещё как нужен. Даже сейчас, зная, что он хочет подвергнуть меня чему- то страшному, моя глупая душа рвалась к нему, ждала с ним встречи. Она, беспечная, влюблённая душа, не слушая голоса разума, продолжала верить в то, что Вилмар ничего плохого сделать мне не сможет. И, наверное, благодаря этой слепой вере я сидела напротив вампирши, так же выпрямив спину, а не дрожала от страха в дальнем углу.