Для тех, кто хочет жить 120 лет счастливым, здоровым и богатым
Шрифт:
За очень короткое время я потерял ВСЕ, вернее, почти все. В материальном плане: жилье, имущество, средства к существованию, перспективы заработка. В личном: жену, ребенка, партнеров, товарищей, друзей, единомышленников. В моральном: уверенность, спокойствие, равновесие, оптимизм.
Но осталось УПРЯМСТВО – я еще докажу, я всем покажу, и вашего Бога все равно нет!! А доказывать-то и некому. Я остался один…
Наверное, это страшно – быть в большом городе одиноким. Мимо тебя проходит много людей, но они тебя будто бы не замечают, ты для них невидим или незаметен. Для незнакомых и, что самое ужасное, для знакомых. А тут еще событие, которое чудом оставило
И вот здесь мне, воинствующему атеисту, человеку, никогда не слушавшему о вере, Господь протянул Свою заботливую руку.
Эти строки для вас, атеисты, и для тех, кто людей к вере призывает, читайте и анализируйте, и не понадобится вам, как мне, сорок долгих лет.
Зашел ко мне в гости один шапочный знакомый, а я и ему рад – так редко кто в гости заходит, да и, честно говоря, никто и не приглашает к себе. Зашел просто слова добрые сказать, так как проходил мимо. Ничего ему от меня не надо было, просто проведать решил.
А увидев меня, удивился изменениям во мне. Он не видел меня всего полгода, но заметил многое: и капли не осталось от былой удали, вид понурый, взгляд потухший, одежда былой лоск потеряла, и в осанке безнадега. Гость сделал вид, что у меня все по-прежнему, спросил только участливо, после приветствий, понимаю ли я сам, что в тупик зашел, или похорохориться еще хочу? Задумался я над его словами и понуро голову опустил. И вновь спросил меня знакомый, признаю ли я господство Бога на земле? Сверкнул я глазами, но промолчал.
А знакомый продолжал:
– Представь, что есть в этом мире НЕЧТО, что может тебе помочь, а ты от этой помощи отказываешься, и твое упрямство доведет тебя просто до смерти. Но если призовешь это НЕЧТО к себе в помощь и признаешь его Богом, то будет у тебя три варианта развития событий.
Первый – ничего не произойдет, и утвердишься ты в своем неверии.
Второй – тебе станет еще хуже, и поймешь, что лучше бы ты этого не делал, и не будешь впредь никогда этого делать.
Но может оказаться третий вариант: все твои беды будут позади, и в первый раз за много, много лет получишь ты успокоение и поймешь, что такое счастье человеческое, и принесет тебе его Бог за заслуги твои, за гордыню отброшенную, за признание Его.
Просто так сказал, без надрыва и агитации, и, оставив на столике молитву «Отче наш», пошел своей дорогой. Долго сидел я и думал, долго сосредоточивался и размышлял, а также вспоминал, кто раньше меня к Богу пришел из таких же атеистов, как и я сам, и список оказался большим. Тогда решил я вспомнить того, кто из моих знакомых воинствующих атеистов еще к Богу не пришел до сих пор. И получилось, что остался я в одиночестве.
Грустно мне стало как-то, тоскливо, и решил я сначала молитву простую выучить и посмотреть, что из этого получится.
Молитва маленькая, думал, за час одолею, а вышло – за неделю выучить не смог. Как же так, с двумя высшими образованиями, три специальных – а маленькую молитву выучить не могу, что за наваждение? В первый раз со мной такое. Размножил я ее сам и положил в разных местах и с собой носить начал всюду, и на вторую неделю стал рассвет перед глазами подниматься. ВЫУЧИЛ. Слава богу, дошло наконец.
А потом был поход в храм, но не полюбопытствовать, а познакомиться и принять Бога в сердце свое.
Как слепой зашел в Божий дом, и как ребенок там заплакал, и стал я просить
И не сожалел я, что сорок лет в потемках ходил, а возрадовался, что наконец-то наша встреча состоялась, моя с Отцом Небесным.
Конечно, мне повезло неслыханно, что я был на свободе, не был прикован к больничной койке, разум мой не был затуманен, не был я наркоманом, не был и алкоголиком, не был бездельником или альфонсом, а ведь могло быть все по-другому. Мне кажется, еще чуть-чуть, и полетело бы все в тартарары, еще бы одна капелька гордыни – и чаша была бы переполнена.
А ведь когда я все имел и счастье хлестало через край, ведь мог же сделать то же самое, и не нужны были все эти испытания. Но нет, нравится нам помучиться, пострадать, у самих себя время бесценное украсть, поиграть в игры смертельные. Как часто самое простое и доступное, предназначенное для нас, мы не используем и даже пренебрегаем им.
Та часть моих испытаний закончилась благополучно. Всего лишь за три года я практически все восстановил из того, что потерял, а в последующие три года все кратно приумножил. И я сам себя прежнего не узнавал. За шесть лет помолодел лет на десять, создал новую счастливую семью и с прежней отношения сохранил, занял достойное место в обществе, стал уважаемым человеком, известным на всю Украину, учеников и последователей воспитал и, самое главное, занялся своим любимым делом, которое стало моей миссией. И все это благодаря ГОСПОДУ нашему и безграничной вере в Него.
Наша дружба с дедом Степаном была бы невозможна, не будь я человеком верующим, – не стал бы он дружбу водить с безбожником. То трепетное отношение к Создателю, которое царило в доме здоровых долгожителей, просто подкупало.
И конечно, у меня было много вопросов к деду Степану, касающихся веры, его отношений с Создателем, его видения мироздания. Я воочию наблюдал, что в его жизни вера занимает гармоничное место, он не является фанатиком или человеком узкого видения.
По большому счету, человек с такими знаниями, как дед Степан, должен жить в скиту и быть отшельником, а может, даже святым при жизни. Ведь он так много знает о законах природы, о людях, о Боге. Но дед Степан живет в миру, пользуется достижениями цивилизации, доступен в общении, и, главное, он прожил уже более ста лет здоровым и счастливым, нет у него никаких перекосов. У него разносторонние интересы и развитие в разных областях жизни.
Я всегда задумывался о людях, ушедших в монастырь. Что они там ждут от жизни? Ведь жизнь и в монастыре продолжается. Или человек представляет себе, что ляжет он там на диванчик, а кто-то будет содержать монастырь, молиться и создавать комфорт. Ведь если человек убегает в монастырь, то в первую очередь он убегает не от мирского, а от самого себя, а такая беготня бесполезна – это бег по кругу. Да и нет никаких диванов в монастырях, и работают там все с удовольствием.
Почему я углубился в эту тему? Все чаще стал встречать людей, которые долго шли к Богу и, придя, стали такими набожными, что ничего, кроме молитв, и не видят в жизни, включая свою же семью, спорт, развитие в других направлениях, даже на здоровье рукой махнули и всех и вся обсуждают. Они стали в обществе изгоями, и им самим от этого плохо, и окружающим с ними не комфортно. В монастырь они не хотят, а в миру им неуютно. Вот они, мне кажется, и отталкивают людей от веры истиной, ведь мало кто хочет походить на людей ограниченных, зацикленных на чем-то одном. По этому поводу и состоялся у меня разговор с дедом Степаном. И вот что он ответил: