Для вкуса добавить "карри", или Катализатор для планеты
Шрифт:
– Мне это бросилось в глаза почти сразу, после того как я попала к караванщикам. Мы же проделали большой путь, проехали много деревень и посёлков, и везде я замечала, что мужчин и мальчиков больше. В Маргосе, правда, да и здесь в Банкоре, я такого не вижу, наверно потому, что женщины предпочитают выходить замуж за горожан, в городах всё-таки более комфортные условия...
Макс переминался с одной лапы другую - это характерное движение выражало у него усиленную умственную деятельность.
– Вот и получается, что проблема
Он пристально глянул и произнёс:
– Кари... Я так рад, что мы встретилис-с-сь... Я с-с-столько уз-з-знал и понял благодаря тебе, и даже кое-чему научилс-с-ся... Ты бы понравилас-с-сь моему отцу, если бы вам удалось вс-с-стретиться и пообщ-щ-щаться...
– Может и встретимся, когда-нибудь... Смеркается... Скоро будем выдвигаться.
– Боиш-ш-шься?
– ящер улыбнулся одной половиной пасти и подмигнул.
– Есть немного... Надеюсь, всё получится... Я хотела попросить тебя не показываться Грасу, пусть он думает, что я одна...
– Я и с-с-сам не жаж-ж-жду, чтобы он меня видел, но ты почему этого хочеш-ш-шь?
– Это так важно?
– Для меня да...
– Ещё в лесу, когда я жила с ними, Лакран говорил атаману, что раз на мне нет "родовой метки", значит я... "превращённая"... шпионка ангалинов...
– Что-о-о?!
Ой, зря, наверно, я это сказала. Зрачки ящера расширились, из узких вертикальных полосок, стали абсолютно круглыми "чёрными дырами". Он забегал по комнате, вертя хвостом в разные стороны и тряся головой:
– И про это з-з-знают?!
– Макс, да не волнуйся ты так. Опять древняя священная тайна? Не многовато ли их у вас накопилось?
– Это страш-ш-шная тайна! Очень страш-ш-шная!
– он носился туда-сюда, приговаривая, - отец долж-ж-жен об этом узнать... Как можно с-с-скорее... Как люди могли уз-з-знать об этом?!
– Ты меня спрашиваешь?!
– А кого?! Что они ещ-щ-щё говорили про "превращ-щ-щения"?!
– Да ничего. Карелл посмеялся тогда над Лакраном, сказал, что это всё сказки, но потом... как-то странно повёл себя, что я целый день думала, чем могла его разозлить.
– То есть, это вс-с-сё, что тебе извес-с-стно?
– Всё. А что такое "превращение"? Неужели ящера можно превратить в человека?!
– Кари, нет! Я не могу тебе рассказ-з-зать, не могу... Прос-с-сти... Об этом нельз-з-зя говорить! Страш-ш-шнее этого нет ничего! Я не могу...
Мне было жутко интересно, учитывая, что про эти загадочные "превращения" я слышала не в первый раз. Но рано или поздно я это выясню, а может Макс и сам расскажет, отношения между нами очень доверительные. Ящер продолжал кружить по комнате, вращая глазищами и бурча какие-то ругательства вперемежку с проклятьями. Я наблюдала за его метаньями и радовалась в глубине души, что он не взорвался, не психанул и не уплыл в неизвестность. Всё-таки ответственное дело на носу, а без него мне
Когда я вернулась после ужина, ангалина в комнате не было: "Удрал всё-таки! Не выдержала чувствительная земноводная психика наплыва информации, нет опыта выживания в сплошном информационном потоке. Но не может же он меня подвести! Как в темноте я до скалы доберусь и внутри кромешная тьма... Что же делать то?"
– Ждать...
– послышался голос Мозгового.
– Он вернётся, вот увидишь...
– Хорошо бы... Без него весь план под угрозой.
– Успокойся... Приляг и отдохни, ночь будет тяжёлая...
Я послушалась совета своего "второго я" и улеглась, не раздеваясь, вперив взгляд в камин, на прыгающие языки пламени: "Ну что ж, будем ждать...".
Макс вернулся! Услышав тихое поскрёбывание под полом, я вскочила и откинула крышку люка. Ангалин впрыгнул, стряхивая воду на лету.
– Испугалас-с-сь?!
– он улыбался клыкастой пастью и хитро щурил один глаз.
– Представь себе... Но я рада, что ты в хорошем настроении... нам пора давно. Где тебя носило, можно узнать?
– Я в резиденции намес-с-стника был, в подвале. Оставил запис-с-ску...
– Ты умеешь писать?!
– А почему это тебя так удивляет? Я и читать немного умею...
От возмущения я задохнулась:
– Ты... Ты... Ну ты и...
– Ну кто? Кто?
– он продолжал ехидно ухмыляться и корчить смешные рожицы.
– З -з-змей Горыныч, я з-з-знаю...
– Ты же мог за это время меня читать и писать научить!
– Но ты и с-с-сама справилас-с-сь... Не так ли? Готова?
– Готова.
– Тогда прыгай...
– лодка стояла уже под люком.
До коридора, позади камер, мы добрались глубокой ночью. По дороге успели обсудить подробно наши действия: расчищаем от земли и камней последнюю часть прохода, Макс дёргает за рычаг и "выключает" свой свет, а я зажигаю факел. Потом вытаскиваем Граса и уходим по подземной реке за город. Макс сказал, что будет всё время держаться по близости, но так, чтобы Грас его не видел. По левому рукаву подземной реки нам нужно будет двигаться до тех пор, пока не окажемся на поверхности. После, я возвращаюсь в город, ну а Грас действует по-своему усмотрению... Как-то так... Я утвердительно кивнула на вопрос ящера о том, правильно ли я всё поняла.
До рычага, который отодвигает камень, мы докопались быстро. На вид это был небольшой переключатель, типа "вверх-вниз" с закруглённым хвостиком. Я даже не удивилась: обычный переключатель, только из какого-то чёрного, полупрозрачного материала, похожего на стекло. Я зажгла небольшой факел и стала напротив камня. Пространство было узким, я еле-еле смогла выпрямиться во весь рост. Макс дёрнул за рычаг. Ничего... Мы переглянулись... Сердце камнем ухнуло вниз:
– Всё... Труба дело... Не работает древний механизм... Сломался...