ДМБ: Большие маневры
Шрифт:
Так вот, главврача для этого заведения выписали из самой столицы. А мужичок перебрался сюда на постоянную основу да приехал не на чем-нибудь, а именно на «Линкольне».
Местные жулики и бандиты не могли себе позволить такой роскоши - кататься на столь дорогой эксклюзивной технике и поэтому сломали себе все глаза в те моменты, когда доктор позволял себе появляться на своем авто в центре поселка.
Дураком специалист по психам не был. Он содержал свою машину строго на территории больницы, не ставил ее никогда в собственный гараж на ночь и тем более не бросал надолго во дворе. Пару раз пытались вскрыть эту красоту,
Цена за тачку росла чуть ли не каждую неделю. А после того как неудачей закончились попытки угнать ее, местные жлобы предлагали за автомобиль хорошие деньги. Пусть на нем нельзя будет и прокатиться хоть один раз по городу, но главный кайф в том, чтобы спереть машину, стать ее обладателем, а толкнуть можно где-нибудь и в другом месте. Главное - завладеть.
Поскольку тачка видная, простым дело не будет. Сто пудов, а машину увести хочется. Хотелось этого и Борису Ивановичу. Просто для того, чтобы поднять свой авторитет еще выше и показать остальным людишкам, насколько они мелки.
Всей этой подноготной Витек не знал. Его больше волновали абсолютно не способствующие удачному угону обстоятельства. Так как машина надолго без хозяина не оставалась на улицах, угон посреди бела дня исключался. На ночь тачка ставится в дурдом. А там сто восемьдесят пациентов, причем из них, по информации Бориса Ивановича, шестьдесят буйные. Но с доктором все ладят и машину не трогают. Почему? Непонятно. Пару раз заглядывали через забор. Стоит себе «Линкольн», вокруг него ходят психи, и все спокойно. На машине ни царапинки, а особо одаренные натирают авто различного рода косметикой так, что она блестит и сверкает, еще больше раззадоривая местных жуликов в те моменты, когда является народу.
Так как Витек находился под воздействием совсем недавно выпитых декалитров водки, он уснул сразу. Но ему не суждено было дрыхнуть безмятежно. В голове постоянно роились мысли о собственной опрометчивости, бегали маленькие зеленые чертики, потом они замирали, распадались и становились теми самыми долларами в руках, за которые Витек продался Борису Ивановичу.
Ясным, теплым, летним утречком Резинкин выдвинулся на изучение объекта, прихватив папашкин полевой бинокль.
Учреждение 13/01 располагалось на приличном таком бугре. Вершину плоского холма обнесли забором. На самом пике навтыкали сваи и построили четырехэтажный дом, зимою продуваемый всеми ветрами, а летом сжигаемый нещадным солнцем.
Неслабая высота забора - в два человеческих роста - и колючая проволока по всему периметру наводили Витька на грустные размышления по поводу возможности выполнить заказ.
На въезде ворота с механическим приводом и будка с охранником. Что внутри делается, рассмотреть сквозь стальные листы, покрашенные едкой зеленой краской, невозможно.
Изучив обитель психов с дальних подступов, Витек стал раздумывать над тем, где бы ему разместиться, чтобы поглядеть, что же творится на территории закрытого спецучреждения. Пришлось приложить немало усилий для восхождения на огромный развесистый дуб, стоящий одиноко в поле и позволявший Витьку видеть через оптику бинокля не только четвертый и третий, но и второй этаж здания. А вот то, что происходило во дворе, так и оставалось загадкой, так как летать по воздуху он не умел.
Принято, что отрицательный
Ему уже надоело рассматривать это серое панельное здание, и он вертел головой из стороны в сторону, любуясь местными пейзажами. Резинкину казалось, что с высоты этого дерева он может даже увидеть крышу собственного дома. По левую руку вальяжно разлегся родной поселок Припрудненский. Вон видать магазин в целых два этажа. Дальше ментовка, здание администрации, а вон, кажется, и его дом. Серый шифер и огромная, сделанная папашкой для устойчивого приема, телеантенна. Чуть ли не местная Останкинская башня. Помнится, в первое время, когда отец врыл огромную трубу в землю, над ним угорала вся улица. А затем привыкли и даже завидовали, когда заходили и смотрели, насколько качественный телесигнал идет к их индивидуальному телевизору.
Движение по новенькой, совсем недавно заасфальтированной строителями дороге привлекло внимание Виктора. Он увидел «Линкольн Тауэр» цвета кофе с молоком и затаил дыхание, мгновенно вооружившись биноклем.
Машина быстро ехала по пологому подъему, приближаясь к воротам больницы.
Похоже, доктор чалит в свою вотчину. Интересно, он и живет там же? Или же у него семья есть и дом здесь снимает, а может, даже и купил? Бородатый ничего не рассказывал. Может, не знает. Мало ему это интересно. Ему машину подавай. Поди ее возьми!
Полюбовавшись на произведение американской промышленности, Витек слез вниз и побрел в кабак брать самоотвод.
Борис Иванович внимательно выслушал все доводы Резинкина и пообещал прибавить еще штуку баксов сверху, а немедленно в аванс добавил пять сотен. Витек сел рядом.
– Борис Иванович, - зашептал он.
– Я не могу. Мне ничего дельного в голову не приходит. Я с машинами работаю, которые свободно на улице стоят.
– Но он ее больше, чем на двадцать минут, не оставляет!
– воскликнул бородатый.
– А ты за это время не справишься. Пива хочешь?
Витек скривился:
– Для того чтобы взяться за это дело, надо быть сумасшедшим.
Глаза местного авторитета блеснули.
– Вот и ладненько! Так, может, пива попьем?
Вернувшись домой, Витек объявил маме, что он вместе со своей девушкой отправляется на пять дней в небольшой турпоход, отдыхать на природе.
Мать, не наглядевшись на сына за четыре дня, решила, что он поступает по отношению к ней несправедливо. Но отец поддержал своего сынка, и Витек с деловым видом стал собираться.
Подруга его долго отнекивалась и не хотела обманывать родителей Виктора, но он убедил ее, потратив из полученных в аванс денег сто баксов и купив скромное золотое колечко. После чего девушка была согласна грешить на всю катушку.
Собрав монатки и распрощавшись с родителями, Резина направился в автомастерскую к Славке, где объявил, что он заночует, и попросил ему не досаждать, так как он выполняет спецзадание.
Вячеслав, наблюдая за тем, насколько по-деловому к предстоящему мероприятию подходит его кореш, только спросил о возможности посодействовать. И Резина заверил его, что ему представится случай оказать поддержку.