Дмитрий Донской
Шрифт:
Свадьба и смерть князя Андрея Константиновича.
Лицевой летописный свод. XVI в.
Монашеское смирение старшего брата ничему не научило Бориса Константиновича, а медлительность брата Дмитрия побудила к действию. Он решил, что пора начать собственную игру. Приехав в Нижний Новгород, чтобы присутствовать на пострижении брата Андрея в монашеский чин, Борис, вместо того чтобы вернуться к себе в Городец, остался
Оставшись в Нижнем Новгороде, Борис немедля отправил послов в Орду. Это было новым нарушением семейной субординации. Младшие князья не имели права «ведать Орду» в обход старшего брата. Но Борис уже «закусил удила». Он просил у хана Азиз-Шейха, преемника убитого заговорщиками хана Мурата, ярлык на столицу княжества – Нижний Новгород. Трудно сказать, какими правовыми аргументами он обосновал эту сомнительную просьбу. Но нет сомнений, что Борис подкрепил ее щедрыми дарами и посулами. Возникает вопрос: где мог взять необходимые для успехов в Орде крупные суммы городецкий удельный князек? Ответ может быть только один: в сундуках богатых нижегородских купцов, уставших от бессилия своих князей…
И хан решил дело в пользу Бориса Городецкого.
Зимой 1364/65 года в Нижний Новгород из Сарая прибыло ханское посольство. «Тое же зимы прииде посол из Орды от царя Баирам Хози и от царици Асан, и посадиша в Новегороде Нижнем на княженьи князя Бориса Костянтиновича» (50, 183).
Старший брат и законный претендент на нижегородский стол после «отставки» Андрея князь Дмитрий Суздальский не сумел воспрепятствовать самоуправству младшего брата. Верный своему правилу решать дело миром, он начал с того, что отправил в Нижний Новгород для объяснений с Борисом сыновей Василия Кирдяпу и Семена. (Впрочем, зная дерзкий нрав обоих братьев, можно допустить, что они поехали выяснять отношения с дядей и без ведома отца.) Однако Борис не захотел с ними разговаривать и даже приказал не впускать племянников в город. Оскорбленные до глубины души, суздальские братья разъехались двумя путями: Василий помчался в Орду с жалобой на действия Бориса, а Семен вернулся к отцу в Суздаль (358, 424).
Потерпев неудачу в первой попытке договориться с Борисом, Дмитрий Суздальский все еще надеялся с помощью уступок и пожалований уговорить брата уйти из Нижнего Новгорода обратно в Городец. Для большей убедительности (а может быть, и просто для того чтобы перед ним открыли городские ворота) Дмитрий отправился на переговоры с мятежником в сопровождении суздальского владыки Алексея и матери – престарелой княгини Елены. Борис открыл ворота, но в переговорах не отступил ни на шаг. Желая наглядно показать свою решимость отстаивать нижегородский стол, он той же осенью начал обновлять городские укрепления (43, 74).
Поражает решимость, с которой действовал этот возмутитель спокойствия. Основанием для нее могла служить лишь твердая поддержка нижегородской посадской общины и местного боярства. Можно думать, что еще в правление Андрея Константиновича Борис подолгу жил в Нижнем Новгороде и завязал прочные связи с местной знатью. В этом на стороне Бориса была и сама география. От Городца до Нижнего Новгорода было всего полсотни верст, тогда как от Суздаля – верст 250. Исторически Суздаль был антагонистом Нижнего Новгорода, тогда как Городец – его «младшим братом».
Упустив возможность (или осознав невозможность) стремительным набегом изгнать Бориса и вернуть нижегородский стол,
Но время лучший лекарь. Внимание Дмитрия Суздальского вскоре переключилось от ссоры с Борисом на более важную проблему. Старший сын Василий привез ему из Сарая от хана Азиз-Шейха еще один ярлык на великое княжение Владимирское…
«Тое же зимы (1364/65) прииде из Орды князь Василеи Дмитреевич Суждальскыи от царя Азиза, а с ним царев посол, а имя ему Урусъманды, и вынесе ярлыкы на княжение на великое князю Дмитрию Костянтиновичю Суждальскому» (43, 77).
Это было сильное искушение: попробовать с третьей и последней попытки утвердиться на высшей ступени власти на Руси. Державные владимирские высоты притягивали и не отпускали всякого, кто хоть один день сидел на золотом великокняжеском столе. Суздаль отделяли от Владимира не более 40 верст. Всадник на хорошем коне мог преодолеть это расстояние за три часа. Но для Дмитрия Суздальского это была скачка длиною в жизнь…
Разговор отца и сына был долгим и тяжелым. Василий Кирдяпа не в добрый час явился в Орду. Гибель хана Мурада и новый всплеск борьбы за власть в Сарае остановили все дела и надолго задержали Василия в степях. И вот, наконец, новым ханом Азиз-Шейхом (занявшим трон в 1364 году после гибели Мурата) вопрос был решен по прошению суздальцев. Однако отец не мог похвалить сына за этот успех. Старинная пословица гласит: «Дорога ложка к обеду». Еще недавно столь желанный ярлык на великое княжение Владимирское теперь сильно осложнял и без того весьма шаткое положение Дмитрия Суздальского. Вести войну на два фронта (за Нижний Новгород – с братом Борисом и за Владимир – с Дмитрием Московским) он не мог и думать. Благодаря присутствию «царева посла» с непроизносимым именем Урусманды Дмитрий Суздальский мог занять Владимир и торжественно взойти на великое княжение Владимирское. Но что дальше? Посол со своими татарами канет обратно в марево степей. А через неделю-другую после его отъезда к Владимиру двинется московское войско. И кто знает, удастся ли ему, как прежде, укрыться от мести москвичей в своем родном Суздале?..
Не получив от природы большого ума, Дмитрий Суздальский все же ясно понимал: третья война с Москвой не сулит ему ничего, кроме новых неудач и унижений. Военный потенциал маленького Суздальского княжества был несопоставим с возможностями стремительно растущей Москвы. Ждать помощи от Нижнего Новгорода, где засел мятежный брат Борис, уже не приходилось. Из рассказов Василия Кирдяпы Дмитрий Суздальский знал, что и в степях суздальцам, в сущности, не на кого было рассчитывать. Приславший суздальцам ярлык на Владимир сарайский хан Азиз-Шейх сидел на шатком троне и не склонен был втягиваться в русские усобицы.
«Гибель хана Мюрида, который был, вероятно, талантливым полководцем, развязала руки многим претендентам на трон, которые не рисковали прежде вступить с ним в соперничество. В Гюлистане провозгласил себя ханом и начал чеканку монеты Азиз-Шейх, наследник Мюрида; не покинул Поволжья и изгнанный Абдаллахом из столицы Мир-Пулад, против которого выступил очередной претендент Пулад (Деулиуллах) – Ходжа. Их соперничество позволило Азиз-Шейху занять в 1365 г. столицу. К 1367 г. ему удалось существенно расширить сферу своей власти: воспользовавшись тем, что Пулад-Тимур, беспокойный эмир Волжской Булгарии, потерпел от русских поражение на Пьяне, Азиз-Шейх обрушился на него, разгромил, взял в плен и казнил. Сарайский хан назначил новым правителем Булгарии своего ставленника Асана (Исана)» (266, 128).