Дневник ангела-хранителя
Шрифт:
Та качнулась назад, держась за щеку. Потом ощупала свою губу: свежая кровь была там, где обручальное кольцо Марго попало ей по губам.
— Я хочу, чтобы вы собрали вещи и убрались отсюда. — Соня оглянулась на Тоби.
Тот кивнул.
— Позволь мне сперва показать ее доктору.
А потом Лучиана и Пуи появились из углов комнаты и окружили Марго, как волчицы. Они шептали ей тихо, как котята:
— Он всегда предпочитал тебе Соню. Разве это не единственная причина, по которой он женился на тебе? Чтобы сблизиться с Соней. Красивая, прикольная Соня. Не то что ты!
На мгновение я подумала — не схватиться ли с этими двумя, но потом пришло знакомое ощущение
Поэтому я встала перед Марго, положила руку ей на лоб и наполнила ее голову всеми хорошими воспоминаниями о ней и Тоби, о ночи, когда они плыли на лодке по Гудзону, о путешествии на машине в Вегас, о его обещании всегда быть верным, о том, что в глубине сердца Марго чувствовала: Тоби всегда будет ей верен.
Она опустилась на колени, давясь глухими, сухими всхлипами.
Соня прошла на кухню и вернулась несколько мгновений спустя со стаканом воды и ксанаксом. [35]
— Дай ей это, — сказала она Тоби.
— Нет! — закричал он. — Больше никаких лекарств!
— Это позволит ей поспать, пока ты не решишь, что делать. — Соня сунула ксанакс ему в руку. — Она выглядит так, будто не спала несколько дней.
Соня была права. Марго и вправду не спала несколько дней. А Тоби ничего не заметил.
— Тоби, это счастливые таблетки?
35
Ксанакс (алпразолам) — успокаивающее средство.
— Да, Марго, это счастливые таблетки.
— Хорошо, Тоби.
— Выпей еще воды, Марго.
— Хорошо.
Вскоре Марго свернулась клубочком на диване и крепко уснула.
Соня появилась из кухни и протянула Тоби кружку кофе.
— Мне жаль, Тобес, но я никак не могу ей позволить воровать мои вещи. Это принадлежало моей матери. — Она подняла медальон.
Тоби опустился на диван рядом с Марго и тихо всхлипывал, пока Соня объясняла эффект наркотиков, что нужно сделать прямо сейчас и как помочь Марго отказаться от этой штуки.
И я, впервые за десятилетия, подумала: «Она настоящий друг. Самый верный из моих друзей».
И я не обвиняла ее за то, что она осталась верна своему слову и настояла на том, чтобы Тоби и Марго выехали из ее дома, как только Марго проведет две недели в постели, две недели без наркотиков. Соня пообещала, что они останутся друзьями. Она даже помогла им перевезти все вещи в новую квартиру на Десятой авеню.
Возвращение после этого грехопадения было подобно карабканью без веревки по крутой скале. Марго отказывалась искать помощи. Вместо этого она занималась восстановлением старомодным способом: в постели, за запертой дверью, окруженная книгами, бутылками с водой и подушками, в которые она вопила, когда сжимался кулак наркомании. Тоби тихо приступил к рутине регулярного наполнения чашек кофе и коротким и ясным докладам о том, что происходит во внешнем мире.
— Пэта Таблера только что обменяли из «Янкиз» [36] в «Кабз». [37] Рейган назначил сегодня первую женщину-судью Верховного суда. [38] «Саймон и Гарфункель» [39] только что дали бесплатный концерт в
Когда Марго стала отваживаться на вылазки из спальни и из своей наркомании, Тоби нашел работу в местной школе. По велению Гайи он засадил Марго за работу — редактировать его новую книгу, прежде чем он пошлет ее издателям, и Марго расцвела от возможности снова погрузиться в книги. Как и я. Видеть грубые наброски первого романа Тоби, тираж которого, надо сказать, разошелся в течение двух месяцев, было истинным наслаждением. Я читала бок о бок с Марго, внося предложения, заостряя ее редакторский глаз, заставляя ее исследовать каждую сцену, каждого персонажа. Впервые за долгое время она меня слушала.
36
«Нью-Йорк янкиз» — бейсбольная команда Нью-Йорка.
37
«Чикаго кабз» — бейсбольный клуб Чикаго.
38
В 1981 году судьей была назначена Сандра Дей О'Коннор.
39
«Саймон и Гарфункель» — вокально-инструментальный дуэт, популярный в 1960-х годах; в 1970 году распался; в 1981 году дал совместный концерт в Центральном парке Нью-Йорка.
А потом — утро, которое я узнала. Школьники бежали по улице, неся сделанные из тыквы головы и маски призраков.
Золотистые разменные монеты осени собрались у лестничного колодца.
— Ты беременна, — сказала я Марго.
«Нет, я не беременна», — подумала она.
— Ну так пойди и сделай тест, — сказала я. — Вот увидишь. Вот увидишь.
18. Послания в воде
Думаю, все именно так, как говорится: материнство представляешь лучше, когда испытываешь его второй раз.
А может, я просто в тот раз была к нему готова. Не знаю. Но когда я наблюдала за маленьким зерном света внутри Марго, я желала, чтобы его сердце начало отстукивать свою азбуку Морзе, этот тревожный ритм бытия. Я наблюдала — и сердце мое при этом замирало, — как десятки раз тело Марго угрожало утопить тихую мелодию новой жизни в вирусах, токсинах, гормональных приливах. Но свет оставался внутри, как маленькая фигурка, прильнувшая к тонущей мачте, покачивающейся на красных шквалистых валах.
Марго рассказала Тоби. Гайя издала радостный крик и подпрыгнула — я не стала делиться с ней новостью просто ради того, чтобы посмотреть на ее теперешнюю реакцию, — а Тоби сделал шаг назад, видя разочарование на лице Марго, стараясь сдержать свое возбуждение.
— Ребенок? Ох, это тяжело. То есть… Я имею в виду, это замечательно. Так ведь?
Марго пожала плечами и скрестила на груди руки.
— Дорогая, все в порядке. — Тоби взял ее за плечи и притянул к себе. — Мы не должны оставлять его, если ты не хочешь…
— Я знала, что ты никогда не хотел иметь от меня ребенка… — оттолкнула она его.
Проекция ее собственных чувств. Я отошла от свирепого света солнца, завернувшись в тень.
— Я уже пыталась от него избавиться. — Она вздохнула, ее глаза наполнились слезами.
Ложь. Она испытывала Тоби.
Лицо Тоби вытянулось. Долгая пауза. Мрачный взгляд.
«Вот откуда все пошло под откос», — подумала я.
— Пыталась?
— Угу! Я… пробовала свалиться с лестницы. Это не сработало.