Дневник безумного старика

Танидзаки Дзюнъитиро

В молодости моя мать считалась красавицей. Она все еще была красива, когда мне было лет 15-16. Вспоминая ее тогдашний облик и сравнивая его с внешностью Сацуко, я поражаюсь, насколько они отличаются друг от друга. Сацуко тоже считается красавицей. Именно поэтому Дзёкити на ней и женился. Но какое различие между двумя типами красавиц, между 27 годом Мэйдзи (1894) и 35 годом Сева (1950)! У моей матери были красивые ноги, но совсем не такие, как у Сацуко. Не скажешь, что это ноги человеческих существ одной и той же расы, что и те и другие – ноги японок. Ножки матери были очаровательны и такие маленькие, что могли уместиться у меня на ладони. Мать моя ходила в гэта, носками внутрь. (Во сне мать была в черной верхней накидке, но в гэта без носков. Не хотела ли она нарочно показать

мне голые ноги?) В эпоху Мэйдзи не только у красавиц, но у всех женщин была такая гусиная походка. У Сацуко ноги изящные, узкие и длинные, как рыбки. Сацуко гордится тем, что плоская японская обувь ей не годится. А ноги моей матери были широкие. Когда я смотрю на ноги Бодхисаттвы милосердия, держащего веревку [61] , в храме Сангацудо в Нара, я всегда вспоминаю ноги матери. Ростом же в то время все были такими, как мать, женщины ростом около пяти сяку не были редкостью. Я сам родился в эпоху Мэйдзи, мой рост 5 сяку 2 сун [62] . Сацуко выше меня на 1 сун и 3 бун [63] , ее рост 161 см 5 мм.

61

Ипостась Бодхисаттвы Каннон, улавливающего с помощью веревки (в форме петли) живые существа, чтобы вести их к спасению.

62

Мера длины, равняется 3,03 см.

63

Мера длины, равняется 3,03 мм.

И в употреблении косметики прежние женщины очень сильно отличались от нынешних большей простотой. Замужние, то есть старше 18-19 лет, брили брови и чернили зубы. С середины эпохи Мэйдзи этот обычай вышел из употребления, но во времена моего детства был еще распространен. Я до сих пор помню специфический запах краски для зубов. Если бы Сацуко увидела мою мать в таком виде, что бы она подумала? Она сама волосы завивает, в ушах носит серьги, губы красит коралловой, жемчужной, коричневой помадой, брови подводит, веки подкрашивает, наклеивает фальшивые ресницы и красит их тушью. Днем глаза подводит темно-коричневым карандашом, а вечером краской и тушью. А что делает с ногтями – не хватит никакого времени, чтобы это описать. Неужели за какие-нибудь шестьдесят лет японская женщина так изменилась? Я сам удивляюсь, как долго я живу и сколько видел всяких перемен! Что бы подумала моя мать, если бы узнала, что ее сын, ее Токусукэ, которого она родила в 16 году эпохи Мэйдзи (1883 г.), еще живет в этом мире, бесстыдно влюбился в такую женщину, как Сацуко, жену ее внука, что он получает наслаждение от ее издевательств над собой, что он ради нее готов пожертвовать и своей женой и своими детьми? Разве она могла представить, что через 33 года после ее смерти ее сын станет безумным, а в наш дом войдет такая невестка? Я и сам не мог этого предположить.

………………………………………………..

12 сентября.

…... Приблизительно в четыре часа ко мне вошли моя жена и Кугако. Кугако долго не показывалась в моей комнате. Получив отказ 19 июля, она перестала со мной общаться. Даже когда она с моей женой и Кэйсукэ уезжала в Каруидзава, она сюда не пришла, а встретилась с ними на вокзале Уэно. Когда недавно я был в Каруидзава, она всячески меня избегала. Понятно, что сегодня она и жена пришли не просто так.

– Благодарю вас, что вы так долго заботились о детях.

– Зачем пришла? – решительно перебил я ее.

– Особой причины нет...

– Вот как? Дети выглядели прекрасно.

– Спасибо, благодаря вам они в этом году прекрасно отдохнули.

– Наверное, потому, что я их редко вижу, я бы их теперь и не узнал, так они выросли.

В этот момент вмешалась моя жена:

– Кстати, Кугако узнала что-то очень интересное и хочет тебе об этом рассказать.

– Что

же это такое?

Опять явились сказать что-то неприятное.

– Ты помнишь господина Ютани?

– Это тот Ютани, который уехал в Бразилию?

– Да. А сына его ты знаешь? Когда Дзёкити женился, он с женой пришел к нам вместо отца.

– Разве все упомнишь? В чем же дело?

– Я тоже его не помню, но он связан по работе с Хокота, и в последнее время они сблизились. Иногда они встречаются.

– Ну и что же из этого?

– А в том, что господин Ютани был недалеко от Хокота и с женой зашел к ним. Его жена страшная болтушка, и Кугако думает: не нарочно ли она пришла, чтобы это сообщить?

– Что сообщить?

– Пусть дальше расскажет Кугако.

До тех пор они стояли передо мной, расположившимся в кресле, и тут тяжело плюхнулись на диван. Кугако старше Сацуко всего на четыре года, а выглядит как пожилая женщина. Она утверждает, что жена Ютани болтушка, но сама ей не уступает.

– Недавно, на следующий день после того, как мы приехали из Каруидзава, вечером 25 числа прошлого месяца, в Коракуэн был матч на звание чемпиона Азии по боксу в легчайшем весе. Вы это знаете?

– Откуда мне это знать?

– Значит, был матч. В тот вечер Сакамото Харуо, чемпион Японии в легчайшем весе, впервые завоевал это звание, нокаутировав таиландского чемпиона Сиринои Лукпракриса.

Кугако произнесла имя Сиринои Лукпракриса без малейшей запинки, в то время как я ни запомнить, ни произнести его без остановки не мог, – я бы обязательно укусил себе язык. Вот что значит поднатореть в болтовне!

– Господин Ютани с женой поехали туда немного пораньше, чтобы увидеть всю программу. Вначале справа от госпожи Ютани оставались свободными два места. Перед началом матча на звание чемпиона шикарная дама, держа в одной руке бежевую сумочку, а другой размахивая ключами от машины, вошла в зал и села на одно из них. Кто, вы думаете, это был?

Я молчал.

– Госпожа Ютани сказала: «Я видела госпожу Сацуко только в день свадьбы, с тех пор прошло семь-восемь лет. Ничего странного, что она меня не помнит и в такой толпе на меня не обратила внимания, но я-то ее не забыла: такую красавицу, увидев один раз, забыть невозможно. С тех пор она еще больше похорошела. Я подумала, что молчать неприлично, и уже хотела обратиться к ней: мол, не супруга ли вы молодого господина Уцуги? – но в это время появился какой-то мужчина, мне неизвестный, и сел рядом с госпожой Сацуко. Было видно, что они хорошо знакомы, так как они начали дружелюбно разговаривать». Я молчал.

– Это бы еще ничего. То есть, ничего хорошего в этом нет... Но пусть скажет мама.

– Что же тут хорошего? – вставила моя жена.

– Мама, скажите вы, я не решаюсь... Но что прежде всего бросилось в глаза госпожи Ютани, было кольцо с кошачьим глазом, который блистал на пальце Сацуко. Она говорит: «Госпожа Сацуко сидела справа от меня, я хорошо могла разглядеть камень у нее на левой руке». Она говорит, этот кошачий глаз – большой красивый камень, такой редко увидишь, в нем не меньше пятнадцати каратов. Мама говорит, что до сих пор не видела у Сацуко такого кольца, я тоже ничего не знаю. Когда она смогла купить такую драгоценность?

Я молчал.

– Я помню, как разразился скандал, когда премьер-министр Киси [64] купил где-то во французском Индокитае кошачий глаз. В газетах писали, что такой камень стоит два миллиона. Во французском Индокитае драгоценные камни дешевые, это там он стоит два миллиона, а если такой камень привезти в Японию, цена его повышается больше чем в два раза. Сколько же стоит камень Сацуко!

– Кто мог купить ей такую вещь? – вставила опять моя жена.

– Как бы там ни было, этот камень очень красив и необыкновенно блестит. Госпожа Ютани смотрела на него в совершенном изумлении.

64

Киси Синсукэ (1896-1989) – премьер-министр с 1956 по 1960 гг.