Дневник эльфийского сутенера
Шрифт:
— По–моему, таких способных — половина Эркалона, — возразил Моргалик. — А в твоем магистрате и вовсе каждый первый.
— Без этого дара выше старшего писца не поднимешься, — пожал плечами Асвиг и с сожалением посмотрел на последнюю опустевшую бутылку. — Значит, договорились. Кархи копит деньги на мой гонорар и обед, а я начинаю его отрабатывать. Всего хорошего, мне сегодня надо сдавать срочный отчет.
— Пошел дрыхнуть после твоего винца, — тут же перевел Моргалик.
— Послеобеденный сон улучшает ясность ума, — Асвиг непринужденно улыбнулся. — Ну, до встречи!
— Моргалик,
— Быстрее разлетаются только книжки о похождениях распутниц. Все же неграмотных мужиков в Эркалоне будет побольше, а картинки можно рассматривать и без надписей. Там и так все понятно.
— Любовь и приключения на сеновале, значит, — задумчиво протянул Кархи, о чем-то усиленно раздумывая. — Ладно, это я так, просто интересно стало. Ну, бывай, Моргалик, у меня тоже куча дел. Надо башню хоть чуть–чуть в порядок привести. Эх, не вовремя заболел Урр–Бах! Кархи кивнул на прощание приятелю, расплатился со слугой и покинул таверну. Моргалик же, потребовав перо с чернилами и бумагу, начал набрасывать план следующей статьи.
Гоблин направился в «Эльфийский дуб», нужно было сообщить Нирре, что ее робкий воздыхатель чуть не стал очередным обладателем не вянущих цветов. По дороге Кархи гадал, как отреагирует Нирра на его новость. Троллиха ни разу не дала понять Урр–Баху, что считает его больше, чем хорошим приятелем. Сейчас наступал момент откровения и гоблин не сомневался, его друг в первую очередь поинтересуется у него о реакции ненаглядной на весть о его опасной болезни. Кархи подумал и решил, что в любом случае скажет троллю, что Нирра, несмотря на суровый вид, не смогла скрыть тревогу в прекрасных глазах и скупую слезинку. Даже две слезинки.
В «Эльфийском дубе» было как всегда не протолкнуться. Сестры скучали за столиком, гоблин заметил в руках Нирры пижонский ярко–желтый кошелек. Улов казался неплохим и Кархи, поприветствовав вольных предпринимательниц, тут же взял быка за рога:
— Нирра, Марсиэль, у меня для вас ужасная новость! — выждав эффектную паузу, гоблин понизил голос и добавил:
— Урр–Бах при смерти! Он неудачно подвернулся под кинжал с «Укусом покойника».
Нирра изменилась в лице, схватила Кархи за грудки и с угрозой спросила:
— Где он?! Почему ты здесь, а не с ним? Лекаря хоть вызвал, дубина?!
Гоблин, голова которого при каждом вопросе троллихи тряслась как ивовый лист на ветру, радостно прохрипел:
— Лекарь сказал, что в этом случае он бессилен.
Нирра зарычала не хуже Урр–Баха:
— Где он сейчас, олух ты болотный?!
Кархи, с трудом хватая воздух ртом и тяжело дыша в захвате Нирры, решил заканчивать проверку чувств и поспешно сказал:
— Я оставил его у одной подружки, у нее оказался знакомый целитель, Эрнамер. Эльф малость над ним помагичил и сказал, что Урр–Бах будет валяться в постели не меньше месяца. Будет все время спать, а потом отъедаться. Да отпусти ты меня, задушишь!
Нирра выпустила из рук гоблина и уже более спокойно потребовала:
— Рассказывай все, иначе разобью
— Сейчас он не помирает, а выздоравливает. Я малость не так выразился, тоже переживаю.
— Малость! — фыркнула Марсиэль.
— Прошу прощения, девушки, — гоблин на всякий случай сделал шаг назад, видя, что Нирра начинает закипать. — Зариэль, она поет в «Эльфийских пупках», очень нас выручила. Уломала целого эльфийского целителя Эрнамера, чтобы он забесплатно спас Урр–Баха. Она настоящая лапочка и красавица. Сейчас Урр–Бах лежит в ее доме, набирается сил под присмотром ее служанки. А она гром–баба, будьте спокойны, не даст Урр–Баху нарушить указания целителя. Через пару недель он очнется и сможет попросить у тебя руки. Нирра, не отказывай ему. Он славный парень, хоть и очень скромный. Будет до старости дарить тебе цветы и кольца.
Нирра не смогла скрыть смущения и резко сказала:
— Ваши цветы я буду помнить до конца жизни! Я хочу его видеть!
— Нирра, голубушка, только не сейчас! — взмолился гоблин. – Я должен договориться с Зариэль. Да и дел невпроворот. Мы сейчас с напарником решили открыть свое детективное агентство. Надоело пахать на дядю.
— Ты особенно надорвался, — уколола Марсиэль. – Кстати, а почему вы не рассказывали, какие у вас интересные знакомства?
— Я же говорю, работали днем и ночью, поесть не всегда успевали, и то на ходу. Зато теперь у нас появилась милая башенка, там мы с Урр–Бахом будем принимать богатеньких клиентов и красивых цыпочек с интересными проблемами.
— Что за башня? – насторожилась Нирра. – Кархи, ты случайно не напился? – троллиха шумно втянула воздух.
— Башня Шутника, — гоблин с удовольствием наблюдал за изумлением девушек. – Мы с Урр–Бахом подружились с ее хозяином. Но мусора там — на десяток телег. Мне надо как-то прибраться хотя бы на первом этаже. Хочу сделать подарок нашему троллю, чтобы он порадовался. Девчонки, а может вы мне поможете навести там порядок? – с надеждой спросил гоблин.
Девушки переглянулись.
— Завтра мы свободны, — приняла решение Нирра.
— Вот и замечательно! Прямо утром и приходите. Ведра, метла и тряпки я обеспечу.
— Я хочу увидеть Урр–Баха как можно скорее, — предупредила Нирра.
— Хорошо, я поговорю с Зариэль. Пока, девчонки, — Кирхи быстро покинул заведение. Дел у него и впрямь было немало. Сначала он у Сурша одолжил большую старую тачку, несколько облезлых метел, с десяток мятых ведер и кучу ветоши. Старьевщик, не слушая возражения Кархи, заодно добавил несколько лопат. Гоблин не стал делать секрета из того, что он теперь совладелец башни Шутника, тем более, что за рассказ о том, как это получилось, ему бесплатно наливали выпить.
Свою ошибку Кархи понял вечером, когда выходил из башни. У входа его встречала толпа из сотни родичей, знакомых, соседей, знакомых родичей, соседей знакомых и трава знает кого еще. У половины из них в руках была выпивка или закуска. Возглавляли отряд поздравляющих Тупая Башка и дядя, которому Урр–Бах когда-то сломал руку.
— Кархи, негодник! Зажилил башню и молчок? – с укоризной произнес дядюшка.
— Кузен, так правильные гоблины не поступают, — поддержал родственника Тупая Башка.