Дневник гниющего

Ульянова Таша

Статус лидера среди зомби — это бремя, ведь избранник берёт ответственность за апокалипсис. А мир ещё не видал проект подобного размаха. Арабские шейхи со своими небоскрёбами могут лишь нервно раскурить кальян в сторонке. Чтобы апокалипсис состоялся нужен чёткий план, вменяемый дедлайн, грамотный подбор кадров.

На правах лидера, как мог объяснил коллегам важность единственного укуса ради пополнения наших рядов. Демонстрировал на деревьях. Вроде бы поняли.

Пища для размышлений: стыдно признаться самому себе, но руководить очень даже приятно. Грудь распирает от тщеславия. Скорее всего

это из-за того, что при жизни я был неудачником. Сейчас тяжело вспомнить… или вспоминать…

5

Новостройки начинались сразу за деревьями. Во многих многоэтажках не успели закончить внутреннюю отделку до наступления дня Z. Пустые оконные проёмы напоминали глаза мертвецов — наши глаза. На минуту мы застыли у кромки леса, с изумлением разглядывая «коллег» из кирпича и в том просчитались — караульные-строители заметили нас. Поднятые тревогой, люди приготовились к обороне.

Как наивно с их стороны уповать на прочность сетки-рабицы! Хотя подобное заблуждение присуще прежнему миру, когда каждый дом являлся закрытой территорией исключительно для «своих». «Чужим» вход был заказан. Окружающие удобства оплачены, ими не надлежит делиться с незваными гостями! Считалось, что чем крепче ограждение, тем дороже, а значит выше уровень жизни. Ради жилплощади в подобном районе не грех работать без выходных и добровольно отдаться в рабство банку на следующие 15–25 лет.

Мы взяли на себя право разрушать предрассудки прошлого, поэтому с готовностью пошли штурмовать хлипкую преграду.

По истечении десяти минут выяснилось, что сетка-рабица достойна титула «нерушимость». Пока мы упрямо воевали с металлом, строители швырялись кирпичами, лили смолу. Небольшого успеха удалось добиться сломав ворота за которыми начинался ров. Десяток зомби самонадеянно полезли через препятствие. Останавливать их никто не стал — чужие решения надо уважать. Строители сразу же вылили в ров заготовленное для подобного случая содержимое бетономешалки, и коллеги стали частью асфальта.

Возгордившись успехами на поле боя, люди пустили в ход тяжёлую технику.

Против лома нет приёма. С ковшом экскаватора не с руки бодаться, а его гусеницы перемалывают всё и вся, так же неудержимо, как само время — так думали строители. Одного они не взяли в расчёт — зомби взвалили на плечи судьбу целого мира, и отступать нам некуда.

Полчище трупов явило живым грандиозную гниющую кучу малу. Техника была взята нахрапом, строители покусаны и отпущены по ближайшим канавам до назначенного срока. У них есть часов десять, чтобы попрощаться с прошлым и присоединиться к нашему коллективу уже состоявшимися, лишёнными бремени страстей безликими частями единого.

Пища для размышлений: судя по вышеизложенному, квартирный вопрос некогда остро стоял передо мной. Видимо, гниение не добралось до какой-то части мозга и память просачивается тонкой струйкой сквозь чистоту моего нынешнего сознания. При жизни я был несчастен, обременён её тяготами. Смерть подарила подписку на безлимитный пакет «Внутренняя гармония». Вот только грусть иногда прилетает спамом…

6

В наших рядах пополнение. Новенькие — все как на подбор: загорелые, в касках, полосы на жилетах

сверкают, глаза полны покоя. Некоторые притащили инструмент.

Бывает, что зомби носят сувениры из прошлого: бейджи, игрушки, домашних любимцев (точнее, остатки от них). Дело в мышечной памяти: кошатники бессознательно тянутся к меху, любители пива припадают к забродившей лужице. Но кувалда — это нечто. По её воле, словно по мановению волшебной палочки, перед нами распахиваются все двери.

«Тук-тук» вежливо просится кувалда в очередную квартиру. Мы входим без приглашения, позабыв вытереть ноги. Новенькие полностью освоились в коллективе и сполна оценили преимущества нынешнего статуса. Зомби ведут интересное существование: много двигаются, посещают различные места, знакомятся с новыми людьми. Это было бы идеальной жизнью, если бы не являлось привилегией смерти.

Голодные зомби одолевают бесчисленные лестничные пролёты новостроек стремительнее, чем единственную ступень жизни. От урчания в желудках сотрясается фундамент. И поскольку застройщик-вор сэкономил на материалах, перила ломаются от малейшего натиска. Мы срываемся в глубину этажей с мыслью: «Как не стыдно?! А, если бы это были дети?» Но детей увезли у нас из-под носа десятью минутами ранее на нескольких автобусах.

Понемногу на небе загораются звезды, пустеют квартиры. После холодного ужина на природе, тёплое семейное застолье — то, что надо.

Меченый умудрился подавиться наручными часами. К шприцу и оголённому заду добавилось мерное тиканье в районе кадыка — определённо с такой удачей спичек ему лучше не доверять.

Пища для размышлений: обращение строителей — хорошая идея. Теперь нужно раздобыть водителей маршруток, чтобы апокалипсис без остановок промчался по планете.

7

Раньше маршрутчиков нам повстречались пилоты и стюардесса — не первой свежести, в рваной форме, гармонично вписывающейся в линейку одежды «апокалипсис лето-осень». Сотрудники авиалиний бесцельно бродили вокруг рухнувшего самолета. Безработных приняли в массовку, так сказать: приняли на борт.

В первый же день стюардесса проявила кипучую активность: выстраивала нас в шеренги, тянула руку, словно требуя предъявить билет. Пилоты издавали странные звуки: то ли покашливали, то ли имитировали хрипы поломанного двигателя. Но как только впереди показался супермаркет с большим вино-водочным отделом — звуки тут же оборвались, и пилоты устремились сквозь витрину.

Стюардесса рычала им вслед, наверняка подразумевая, что водкой мёртвых только поминают, сами они её не пьют. Алабая легче удержать на привязи при виде кошки, чем лётчикам запретить алкоголь.

К буйству служащих аэрофлота присоединилось с пол сотни коллег. Мне пришла идея, что бутылкой среди наших можно приманить и водителей. На наживку клюнули врачи, учителя, шахтёры, сантехники, домохозяйки. Водители не поддавались.

Тогда на полках супермаркета я отыскал пахучую «елочку» и стал бродить, распространяя салонный аромат. На запах потянулось множество зомби, среди которых я выделил облачённых в майку и шорты, со скрюченными пальцами, излом которых оказался вовсе не проявлением артрита, но памятью фаланг об округлости баранки.