Дневник идеальной жены
Шрифт:
Он предложил отвезти ее домой и Настя согласилась. Хотя Тигра не велела ей этого делать, категорически. Мол, он должен начать охоту. И завоевать Настю. А вот когда дозреет, тогда отказываться нельзя. Как определить момент, когда Давид дозреет – не объяснила. «Будешь мне все рассказывать, я тебе подскажу. А вообще… женщины это чувствуют обычно!»
Так почему же Настя согласилась сегодня? Именно этот вопрос она задавала себе, пока ехала в машине своего спутника. Он сидел рядом с ней и молчал.
А Насте страшно было самой себе признаться, что Давид ей просто понравился. Это было неожиданно. Она ожидала чего угодно, что он
– Елена Степановна, я хочу вас попросить кое о чем. Мне это очень важно. Пожалуйста, объясните – для чего все это. Почему вы решили «нанять» меня в любовницы вашему мужу. Это ведь так ди… необычно.
– Дико ты хотела сказать, да? Знаешь, ты права. Это дико. И странно. Но – ты поймешь это очень скоро – жизнь богаче фантазии, как говорит один из моих любимых писателей. И тебе еще предстоит самой в этом убедиться. Я расскажу тебе то, о чем ты просишь. Но не сегодня. Когда все получится. Договорились?
Настя согласилась. Ничего другого ей не оставалось. И продолжала ломать себе голову, пытаясь понять мотивы происходящего.
– Ты думаешь обо мне? – вдруг нарушил молчание Давид.
– Да, – неожиданно честно ответила Настя.
– И что именно ты думаешь?
– Вряд ли ты хотел бы это знать.
– И правда – пусть это будет загадкой. Поехали ко мне?
– Да, – Настя прекрасно помнила, что нарушает план Тигры. Но удержаться не могла. Давид нагнулся к шоферу:
– Поехали домой.
Интересно, куда он меня повезет? – думала Настя. Наверняка, у него есть квартира для встреч с женщинами. А может у них с Тигрой несколько квартир, ведь возможности позволяют. Это была еще одна загадка сегодняшнего вечера. Отгадка оказалась самой неожиданной.
Дверь им открыла Тигра.
Вид у нее был необычный – в спортивном костюме, довольно дорогом, наверное, но все же это вам не пеньюар и ночная сорочка, с тюрбаном из полотенца на голове и синяками под глазами. Она не ждала никого. И была крайне удивлена, когда из-за спины Давида показалась Настя.
– Анастасия, вы? Что вы здесь делаете? Давид, ты откуда так рано?
Давид прошел мимо Тигры в дом, буквально волоком таща за собой Настю.
– Поднимайся на второй этаж, первая дверь направо по коридору. Жди меня там. Я сейчас, только возьму нам что-нибудь выпить.
Он, казалось, не замечал своей жены. А та изумленно наблюдала за отправившимся к бару Давидом. Потом подняла глаза на Настю, переминающуюся с ноги на ногу у лестницы.
– Иди-иди, детка. Слушай, что тебе говорит хозяин дома, как я теперь понимаю, пригласивший тебя к нам в гости. Иди, не стесняйся. – Глаза ее недобро блестели.
Настя поднялась наверх и остановилась на площадке второго этажа, спрятавшись за колонной. Ей были видны кусок бара, плечо Давида и спина еще утром такой грозной, а теперь почти жалкой начальницы – стремительно увядающей женщины, привыкшей ко всеобщему обожанию и подчинению, и никак не желающей принимать происходящие с ней перемены.
– Что происходит? Ты с ума сошел? Приводить в дом своих потаскух?
– Она –
– Да. Она работает у меня, но это не значит, что ей место в моем доме в спальне моего мужа.
– Ну, дом не твой, а наш. Так что мы оба можем приглашать в него гостей.
– Пожалуйста. Прошу тебя. Хватит. Объясни мне, что Настя делает в нашем доме, и почему ты отправил ее наверх, – тон Тигры изменился неожиданно, теперь она хныкала и это было очень странно.
– Лен, не придуривайся, пожалуйста. Ты же сама все придумала – Настя нанята мне в любовницы, так почему бы ей не спать со мной?
Настю бросило в жар. Все это время она внимательно вслушивалась в супружеский диалог и не сильно задумывалась о том, почему Давид решил привести ее сюда. Теперь же, услышав, что он знает об их с Тигрой плане, ей в момент стало дурно. Откуда он знает? Кто мог ему сказать? Что теперь будет? И еще одно. Насте вдруг стало очень плохо и обидно от мысли, что это конец их плану. Обидно было не только из-за денег, о них Насте не думалось в этот момент, а от мысли, что ей теперь не быть с этим удивительным мужчиной, которого она знает только несколько часов, но с которым уже хочется быть как можно дольше. Это было неожиданно, потому что никто этого не планировал – ни Настя, ни Тигра. Хотя не может быть, чтобы начальница не предусматривала такой исход своего плана – не влюбиться в Давида, как теперь казалось Насте, практически невозможно. И уж кому как ни Тигре, жене и психологу, это знать. Теперь Настя поняла и то, почему начальница требовала такого точного отчета обо всем происходящем – чтобы предпринять меры.
А разговор у бара тем временем продолжался.
– Ты решила, что у меня должна быть постоянная любовница, пожалуйста. Мне твой выбор нравится. Девушка очень приятная. Во всех отношениях. Вот бы только волосы подлиннее ей, а то на пацана похожа.
– Тебе же нравились такие приче…, – Тигра поняла, что выдает себя и замолчала на полуслове.
Давид расхохотался:
– Так и это продумано?! Ай да Лена, ай да молодец! Какие еще приятные сюрпризы меня ждут? Что приготовила мне моя любимая женушка?
– Что ты несешь? Это неправда! Прекрати!
– Все, – вдруг очень серьезно и как-то даже устало проговорил Давид, – мне надоел этот цирк. Бойтесь своих желаний, они иногда сбываются. Я пошел спать.
– Но откуда…
– А, и кстати. Девочку винить не смей. Она не при чем. Мне ничего не рассказывала. У меня свои источники. Бай, дорогуша. До завтра.
Ночь была дикая. Во всех смыслах. Настя такого не могла себе представить даже в самых отчаянных фантазиях. И дело вовсе не в самом сексе. Дело в осознании того, что происходит что-то невообразимое: Настя в постели с мужчиной, жена которого наняла ее в любовницы и при этом находится в одном с ними доме. Но самое фантастическое было в том, что эта мысль абсолютно не мешала потрясающему сексу, которого у Насти не было давно. А впрочем, что там давно – вообще ничего подобного не было. В ее любимых романах и книгах такая идеальная ночь состояла из секса, признаний, объятий и шампанского. Именно такую идеальную ночь она и ждала в своей жизни. Но оказалось, что это когда много секса и больше ничего. Ни слов, ни признаний, ни разговоров по душам. Ничего. Кроме секса.