Дневник императора Николая II (1890-1906)
Шрифт:
В оставшиеся до отлета дни секретарь к императору с прежними глупостями больше не приставал.
Оставалось поговорить с Яной.
Они встретились в очередной гостинице. Расплатились с портье, сели в лифт, поднялись на нужный этаж, заперлись, разделись…
Молоко из грудей княгини уже не сочилось – наверное, она прекратила кормить ребенка. Но любовь на сей раз получилась какой-то судорожной, торопливой.
Как будто в номере, кроме двоих, присутствовал кто-то третий, незримый и неслышный, но требующий определенного внимания к своей
Оставалось еще целых полчаса до сигнала, который должен был подать Найден, когда Яна переползла через Осетра, выбралась из постели и взялась за раскиданную по полу одежду.
И Осетр решился.
– Знаешь, Яночка, – сказал он, сдержав дрожь, попытавшуюся проникнуть в голос, – какое-то время мы не сможем встречаться.
Она замерла. Даже дышать, кажется, перестала. Потом снова ухватилась за свои тряпки.
Словно стремилась с их помощью занять оборону в бою с неизбежностью…
– Разлюбил, что ли? – прохрипела она и откашлялась.
– Я тебя никогда не разлюблю!– воскликнул Осетр, садясь на постели и прикрывшись простыней.
Будто тоже попытался защититься.
– Я тебя никогда не разлюблю, девочка моя! Просто нашим встречам сейчас помешают проклятые дела.
Как же фальшиво это прозвучало!
Но не говорить же, что он покидает Новый Санкт-Петербург. А симулякра вместо себя в постель к любимой не подсунешь. Даже имейся у того все необходимые мужицкие причиндалы, она бы все равно почувствовала подмену. У них, женщин, такое чутье на уровне инстинкта…
– Хорошо, ваше императорское величество. – Голос стал безучастным. – Как скажете…
Осетр скинул простыню, поднялся с постели, подошел и взял Яну за плечи. Встряхнул осторожно.
– Не выдумывай, пожалуйста! Я вовсе не собираюсь бросить тебя! Тут чисто государственные проблемы.
Руки ее висели как плети.
– Рано или поздно тебе все равно придется меня бросить, – горько усмехнулась она. – Невозможно всю жизнь бегать с любовницей по гостиницам. Да и жениться придется – короне потребуется наследник.
Дьявол, сговорились они с Найденом!..
– Перестань! – Он снова легонько тряхнул ее. – Не говори так! Женитьба для императора – не личная жизнь, это просто политическое действие.
Она покивала:
– А наши встречи – тоже политическое действие? – Она опустила голову. – Боже мой, я уже ненавижу твою будущую жену.
– Прекрати! – Ему захотелось ударить ее. – Прекрати немедленно!
– Не кричите на меня, ваше императорское величество! – Она отстранилась и снова начала одеваться.
И тогда он встал перед нею на колени:
– Хочешь верь, хочешь не верь, Яночка… Но я никогда не откажусь от тебя!
Он и в самом деле был сейчас уверен в своих словах. И ему было глубоко наплевать на то, что жизнь меняется и люди порой расходятся…
Она хотела ответить и даже открыла рот. Но промолчала. Тогда и он принялся одеваться.
А
Расстались они у входа в гостиницу, словно чужие.
Яна ушла не оглядываясь, и Осетр смотрел ей вслед, пока она не свернула за угол. Будто и в самом деле ушла из его жизни…
А когда он уселся в кабину глайдера, Найден сказал:
– Жаль мне тебя, твое величество!
Ответных слов у Осетра не нашлось.
Глава тридцать четвертая
Накануне отлета главный мибовец доложил императору, что его задание выполнено – генетический код графини Елены Шуваловой найден. Его отыскали в медицинском архиве системы планетной обороны Медвежьего Брода, где родился император.
– Большое спасибо, Иван Мстиславович! – сказал Осетр. – Передайте на мой комп, пожалуйста.
Через пару мгновений код оказался у него.
Больше ждать было нечего.
На следующее утро Найден Барбышев по липовым документам вывез императора из дворца и переправил в петроградский космопорт, откуда Осетр обычным шатллом добрался до «Алой звезды», одного из двух орбитальных вокзалов, вращающихся вокруг столичной планеты. Поскольку пассажирские транссистемники летали в Пятипланетье раз в три месяца, майора Любавина принял на борт недавно построенный на верфях Нового Кронштадта эсминец «Смекалистый», направляющийся в Пятипланетье с задачей пополнить состав Четвертого флота. Командир «Смекалистого» понятия не имел, кто у него гостит в качестве пассажира, и поначалу даже пытался заставить майора сбрить бороду, но, получив от ворот поворот, в виде продемонстрированного мандата от премьер-министра и настоятельной просьбы помочь обладателю сего документа в сохранении привычного внешнего вида, быстро угомонился.
Наверное, почувствовал, что за счет гостящего на борту корабля «росомахи» удовлетворять командирский зуд не стоит. Можно и нарваться…
Сам перелет в район базирования Четвертого флота прошел без происшествий. «Игла Комарова» уже была испытана в пилотируемом режиме, и было выяснено, что вредных воздействий рукотворные туннели на человеческий организм не оказывают. Надо только – как и при пользовании природными гиперпространственными образованиями – упаковаться на время прыжка в койку-релаксатор.
Осетр, ожидавший, что после фиаско с «магеллановыми облаками» отрубится во время прыжка, вновь оказался в полусне-полуяви и добавил еще один фактик в копилку происходящих с ним странностей.
После финиша в Пятипланетье его немедленно перебросили на борт «Святого Георгия Победоносца».
Встреча с Приднепровским, узнавшим императора и в бороде, получилась теплой. Перед нижними корабельными чинами истинную суть командированного раскрывать, разумеется, не стали, но старшие офицеры прекрасно поняли, кто пожаловал к ним на борт – они же прекрасно помнили, с кем ходили к Дальнему Алеуту. Хотя и глазом не моргнули, когда адмирал знакомил их с вновьприбывшим: