Дневник Кэролайн Форбс
Шрифт:
— Я не уеду, — четко, по слогам произнес я.
— Уедешь!
Я резко дернулся, когда услышал дикий крик Хейли, этого хватило Марселю, чтобы оттолкнуть меня и освободиться.
— Стой! — Элайджа сделал шаг вперед и выставил перед собой руку в знак того, чтобы вампир отпустил девушку.
Мужчина дернул её за руку, и Хейли поднялась с колен. Движения давались ей с трудом. Мешал живот, и ей было трудно дышать под землей затхлым воздухом камней.
— Мы можем договориться, — продолжал Элайджа.
— Я всего лишь хочу, чтобы вы все уехали из моего, МОЕГО, города, — сказал Марсель.
Я поморщился. Когда-нибудь
Эл посмотрел на меня, но я проигнорировал его взгляд.
— Отпусти девушку. Она ни в чем не виновата. Отпусти.
— Нет, пока вы не дадите своего согласия.
Элайджа вздохнул:
— Хорошо.
— Вы блефуете, — сплюнул темнокожий вампир.
Я усмехнулся: и ежу было понятно, что Эл врет.
— И что теперь нам делать, если ты не веришь, что мы действительно уедем? Отдай девушку. И ты нас больше не увидишь.
— Глен пойдет с вами, — Марсель кивнул на вампира.- И если вы завтра же не уберетесь из этого города, он убьет её. Ясно? — мужчина хитро улыбнулся. И мне захотелось выбить ему все его зубы. До последнего.
Элайджа кивнул. Он что соглашается? Я недоуменно посмотрел на него, но он лишь прошептал мне: «Молчи»
Что он задумал?
Брат протянул руку Хейли, помогая ей пройти к нам поближе.
— Мы уедем, обещаем, — кивнул Эл, проталкивая волчицу к ведьме.
И тут случилось то, чего я ждал: брат резко дернулся и оказался около одной из марселевских ведьм. Та не успела ни моргнуть, ни тем более ничего сделать, как её сердце оказалось в руках у первородного вампира. Вторая же ведьма начало что-то лихорадочно шептать. Факелы тут же загорелись с большей силой. В замкнутом подземелье подуло ветром. Я кинулся к вампиру, что охранял Хейли, и мигом свернул ему шею и, скрутив её по оси, оторвал голову. Почувствовав резкий пьянящий вкус вампирской крови, я бросил безжизненную голову на каменный пол и, кажется, улыбнулся. Я что-то промычал тогда про убийства, не помню. Что-то про удовольствие. Что-то говорил с маниакальной улыбкой. Я плохо помнил что было в тот момент. Обычно меня жутко клинит, когда я начинаю убивать. Разум затуманивается, я начинаю философствовать и нести бред. Плохо осознаю, что делаю. Схожу с ума от состояния аффекта.
Кто-то закричал, что-то дернулось, а я продолжал говорить. Я услышал дикий крик Марселя, что мы приехали в ЕГО город и начали захватывать ЕГО территорию, что в чужой монастырь со свои уставом не лезут, что-то еще. В душе почувствовал ликование: вывести врага из себя, пошатнуть его уверенность и психику — это бесценно. Я что-то сказал ему, чтобы разозлить.
Вокруг меня было столько звуков: плач, крики, шум ветра, огонь то полыхал, то затихал. Меня отбросило в сторону, к стене. Посыпались камни, затрещал коридор. Эхом отозвался чей-то пронзительный крик. Хейли. Черт!
Я кинулся на звук. Обо что-то споткнулся. Это был труп другой ведьмы. Увидев, как что-то метнулось в сторону выхода, мигом оказался около этого человека. Хейли. Я заметил только её глаза, полные страха. Схватив её за руку, я огляделся. Элайджа был с ведьмой.
С потолка ссыпались камни и пыль. Кажется, ведьмы разрушили подземелье. Я схватил девушку крепче за плечи и ринулся прочь из этого завала. Движение были скованными, коридор трясся, как мог…
Я оглянулся. Наверное, за поворотом было помещение, где скрывались еще одни вампиры. Они всё пребывали и пребывали. Я чертыхнулся. Их было слишком
Не замечая её криков, я кинулся к брату. Схватил Деверо за руку и сказал, чтобы она уходила вместе с волчицей, пока коридор полностью не завалило. Девушка лишь что-то пробурчала, но я уже её не слышал. Надо было остановить этих чертовых вампиров.
Убить их. Убить… всех.
========== Часть 13. Глазами Клауса ==========
19 ноября, суббота
Пришел в себя я уже дома. Звуки медленно стало врываться в тишину моего подсознания, и я только тогда понял, что ничего не слышал всё это время. И вообще смутно помнил, что произошло. Я убивал. Убивал много, кроваво, с дичайшей улыбкой на лице. Кровь врагов испачкала руки и одежду, но мне было плевать. Главным тогда для меня была месть. И убийства.
Я попытался отогнать от себя эти туманные воспоминания. Безуспешно.
После того, как оказалось, что живых вампиров в коридоре больше не оказалось, мы с Элом кинулись к выходу. Его почти завалило. Пробираться пришлось долго, чуть ли не ползком. Когда, наконец, мы оказались на свежем воздухе, я вздохнул с облегчением.
Поведение Марселя мне показалось странным: я, конечно, понимаю, он рассчитывал, что с такой кучей вампиров нам не справиться, но он явно прогадал. Его цель выгнать нас из города была понятной, но неужели он думал, что это ему удастся? Наивный.
Я скинул с себя окровавленную кожаную куртку. Болела спина. Кто-то успел всадить мне кол под лопатку, который я заметил только пару минут назад, когда он стал причинять неудобства. Я присел на диван. Усталость давила на всё тело, хотя вампирам не свойственно чувствовать это.
В комнату вошел брат. Он о чем-то разговаривал с ведьмой. Я не вдавался в подробности. Мне неинтересно. Эл скинул с себя изодранный в нескольких местах пиджак на пол.
— Весело было, — саркастично бросил он, закатывая рукава грязной рубашки.
— Ага, — я сплюнул это слово.
— Помочь? — спросил брат, кивая мне на кол, торчавший из моей спины.
Я кивнул.
Пока брат возился сзади, я пялился в одну точку. Когда же Элайджа всё же соизволил выдернуть деревяшку из-под лопатки, я зарычал. Было неожиданно и, черт возьми, больно!
Я почувствовал вязкую горячую кровь у себя на спине. Чуть размял болевшее плечо и вздохнул. Нужно было пойти к Кэролайн, проверить всё ли в порядке с моей девочкой, убедиться в том, что она спокойно сидит в своём номере и не злится на то, что я её бросил тогда в ресторане. Но сначала я должен был умыться. Не хочу, чтоб она видела на мне кровавые следы. Ей не стоило беспокоиться и забивать свою голову нехорошими мыслями. Я встал с дивана и направился в ванную…
Душ успокаивал. Я смывал с себя усталость сегодняшнего дня, кровь свою и врагов, пыль и грязь. Старался дышать глубоко и часто, предвкушая, как окончательно приду в себя после стольких событий, когда, наконец, окажусь рядом с Кэролайн. С этим солнышком…
Губы невольно растянулись в улыбке. Я вспомнил её светло-голубые глаза. Её пухлые губы, их вкус у меня до сих пор был жив в памяти. Её нежная кожа, касаться которой одно удовольствие. Но она, наверное, места себе не находит. Беспокоится, злится.