Дневник леди Евы

Белова Юлия Юрьевна

Был спешно подготовлен большой зал. На кухне царила суматоха. Пока гостей принимали на третьем этаже, в отведенных для них комнатах, Джейсон, сэр Алан и Китни перенесли сэра Роджера, одетого в парадное одеяние, в большой зал и усадили в кресло хозяина. После этого слуги принялись сновать, накрывая на стол. Леди Ева подошла к дверям большого зала к началу пира. Она не собиралась участвовать в нем, как всегда, но оставаться в комнате и ждать, чем все кончится, тоже не могла.

Сэр Роджер сидел на хозяйском месте, опираясь на тяжелую резную трость. Справа от него разместился Джейсон, слева, чуть ниже — Китни. На лестнице послышался шум шагов, и Ева отступила в нишу возле зала, чтобы ее не заметили. На площадку

ввалилась веселая компания рыцарей. Впереди шел молодой мужчина, чуть постарше Роджера, такой же невысокий, но не такой крепкий на вид. У него было круглое лицо, которое можно было бы назвать приятным, если бы не чересчур полные для мужчины губы. Его голубые глаза были широко распахнуты, создавая ощущение «славного малого». Однако его манера общаться показалась Еве несколько преувеличенно сердечной. Рыцари вошли в зал, Ева подвинулась к дверям.

При виде гостей сэр Роджер встал.

— Добро пожаловать, сэр Адальберт и вы, достойные рыцари! — произнес он, и — Ева не поверила своим глазам — сделал несколько шагов к краю помоста, на котором располагалось хозяйское кресло! На трость он опирался так легко, что казалось, мог обойтись совсем без нее.

— Прошу вас, располагайтесь и разделите с нами нашу скромную трапезу, — спокойно продолжил он, затем так же непринужденно вернулся на свое место.

Ева возвратилась в свою комнату, все ещё не веря в то, что видела. Есть ли предел силам этого человека?

Шум пира утих глубоко заполночь. Леди Еве не спалось. Она растолкала дремавшую на лавке возле окна Мэри и отправила узнать, вернулся ли милорд в свою комнату. Узнав, что он вернулся, молодая женщина пошла проверить, как там дела.

Сэр Роджер лежал на кровати, поверх одеяла, и казалось, спал. В спальне висел тяжелый запах спиртного. В комнате находился только Китни.

— Как только гости отправились спать, мы принесли его сюда, — сказал сенешаль вполголоса, — Не знаю, как там его нога, но он вставал несколько раз за вечер, провозглашал тосты, и по нему ничего не было видно.

Леди Ева наклонилась над рыцарем. Отстегнула от пояса ремешок, поддерживающий правый чулок-шосс и открыла бедро. Отек усилился и налился красным. Непонятно, как он мог стоять на такой ноге. Оставалось только надеяться на лучшее.

Гости уехали утром следующего дня. Больше всего Еве не понравился тот факт, что, как она видела с верха лестницы, сэр Адальберт долго разговаривал во дворе с Ведерной Салли.

Завтрак прошел так же, как и пир, а провожали отъезжающих во дворе Китни и Джей. Это было не совсем по правилам, но другого выхода не было.

— Теперь, надеюсь, у нас есть ещё немного времени, — говорил сэр Роджер, пока Ева прикладывала к его бедру холодный компресс, — Что-то он наверняка заметил, но думаю, мне удалось сбить его с толку. Ручаюсь, он не сможет дать уверенного ответа на вопрос — здоров я, или нет. А раз так, то он не будет пока ничего предпринимать. Рисковать он не станет, я его знаю.

А Ева все думала о том, что же наговорила сэру Адальберту неудавшаяся леди Блэкстон.

Глава 4

Ещё не придумано слово «Шпион»

С самого начала медицинской практики в этом времени леди Еве сильно мешало отсутствие привычных лекарственных средств. Иногда ей просто везло — попадались природные материалы, в которых содержались нужные вещества (как в случае с лечением Катберта). Некоторые ингредиенты можно было купить у торговцев. Но больше всего помогало общение с пациентами и их родственниками. В этом мире, где опасность подстерегала на каждом шагу, иногда в самых неожиданных местах, люди могли надеяться только на себя. Основы первой помощи, в пределах знаний этого времени, конечно, знали все — от пажей до рыцарей. Женщины просто обязаны были уметь обрабатывать раны, могли при случае принять

роды. Но одним из важнейших навыков считалась способность разбираться в травах. Объем знаний у всех был разный, к тому же этот бесценный опыт засоряла масса предрассудков, и все же Ева не могла не признать, что многие свойства трав и их сочетаний в современном ей мире оказались просто оттеснены традиционной медициной и утеряны. Травами лечили всё — от внутренних болезней до кожных воспалений. К этим знаниям молодая женщина относилась с большим уважением и никогда не упускала возможности расспросить очередную знахарку.

Кроме того, время, в котором ей довелось жить, открывало совершенно неожиданные возможности. Как-то одному из рыцарей, отправлявшемуся в Бристоль по делам, она написала наудачу название одного из трактатов Галена, который в ее время считался утраченным. Каково же было ее удивление, когда рыцарь, вернувшись через несколько месяцев, привез ей не только ту книгу, которую она просила, но и длиннейший свиток, как потом оказалось, написанный самим Авиценной, и совершенно не известный Еве. По словам рыцаря, торговец уже совсем отчаялся продать его кому-нибудь и клялся, что тот, кто хочет иметь трактат Галена, непременно обрадуется и этому свитку. В этом случае торговец как в воду глядел: радости леди Евы не было предела. Пришлось приложить немалые усилия, чтобы найти переводчика, но когда она получила переведенную копию свитка, оказалось, что в нем содержались практические советы по приготовлению лекарственных смесей для питья, мазей и компрессов, используемых при лечении послеоперационных осложнений — как раз то, над чем она сама билась уже не один год.

Но для всего нужны ингредиенты, поэтому теперь, когда Ева получила, наконец, долгожданную свободу передвижений, сбор лекарственных растений стал важной частью ее жизни. Как только сэр Роджер перестал нуждаться в постоянном уходе, она взяла за правило уходить каждый день в лес, или в луга, окружающие замок за травами. Иногда она брала с собой кого-нибудь из деревенских женщин. Глория, жена Китни, оказалась бесценным источником информации о том, кто из них может поделиться какими-нибудь знаниями. Часто компанию составляла Мэри. Тут уже Ева выступала в роли учителя.

Прогулка по лесу оказалась не настолько опасной, как это раньше представлялось молодой женщине. После массовых «чисток» и показательных преданий суду выловленных разбойников, количество бродяг в окрестностях Блэкстона и Торнстона значительно уменьшилось. Некоторую опасность представляли собой дикие звери, более смелые и многочисленные, чем во времена, в которые родилась Ева. Но и с этой проблемой можно было справиться. У егерей в запасе есть масса историй и рекомендаций, как избегать встреч с наиболее опасными представителями фауны, и охотники всегда готовы были рассказать что-то полезное. Молодая женщина не пренебрегала и их советами.

После нескольких удачных вылазок она стала уходить в лес и одна, прихватив на всякий случай с собой испытанные средства самозащиты — маленький нож, острый, как скальпель, и пузырек с соком веха. Во время одного из таких походов произошла необычная встреча.

Лето перевалило уже за вторую треть — время самого большого травного изобилия. Уходить из замка леди Еве приходилось рано утром, почти затемно, даже ворота ещё не были открыты. Её выпускали через калитку — небольшую дверцу, располагавшуюся рядом с основными воротами. Несмотря на малые размеры, ее в свое время основательно укрепили. Два слоя толстых дубовых досок и массивная бронзовая пластина между ними составляли тяжелую дверь, окованную полосами меди. Внутренний порог был почти на ладонь выше внешнего, так что желающие выбить дверь снаружи столкнулись бы с естественной баррикадой, а для применения тарана эта дверца была слишком мала, так что калитка была защищена даже лучше, чем большие ворота.