Дневник летучей мыши
Шрифт:
Озверевший цеховик со своими людьми бросился в нижнюю квартиру, но там не было ни души, хотя оставались следы кое-каких подозрительных работ.
Как выяснилось впоследствии, Иван Игнатьевич со своими подручными, среди которых был опытный подрывник (в прошлом капитан инженерных войск, уволенный в отставку из-за конфликта с начальством), определив точное место сейфа, заложили под ним несколько маленьких взрывных пакетов в специальных звукопоглощающих чехлах. Все эти пакеты были одновременно взорваны, часть пола вместе с сейфом провалилась вниз и
Злоумышленники ушли через тот же пролом, заделав его деревянным щитом и накрыв ковром.
После этого они уложили сейф с его содержимым в большой платяной шкаф, шкаф спокойно вынесли на улицу, где их поджидал автофургон с надписью «Перевозка мебели».
В этом фургоне сейф увезли на дачу, где его не торопясь вскрыли и извлекли все содержимое.
Самое привлекательное в этой операции было то, что подпольный бизнесмен не мог заявить в милицию об ограблении, поскольку тогда ему пришлось бы объяснять следователю, откуда у него в доме взялись такие сумасшедшие деньги.
Вот с таким легендарным человеком встретился сегодня Маркиз.
Несмотря на свое блестящее прошлое, к тому времени когда Иван Игнатьевич по возрасту и состоянию здоровья решил удалиться от дел, его сбережения оказались недостаточными для приличной жизни, пенсии же он не заработал. По странному стечению обстоятельств специалистам его профиля пенсия не начисляется. Поэтому выдающийся старичок не отказывался от небольших разовых заработков. В основном он подрабатывал профессиональными консультациями.
Летом его можно было найти в знаменитом «Катькином садике», как называют в Петербурге сквер рядом с памятником Екатерине Великой. В этом сквере собираются пожилые шахматисты, разыгрывая на скамейках блестящие партии, и Иван Игнатьевич частенько играл с ними. Зимой же он перебирался в бильярдную «Касабланка», а вот теперь устроился гардеробщиком в ночной клуб…
– Ну, голубь сизокрылый, – проговорил Иван Игнатьевич, внимательно оглядев Леню, – с чем пожаловал? Какая забота привела тебя к старику?
– Вы ведь, Иван Игнатьевич, всех знаете, – отозвался Леня. – У вас не память, а компьютер…
– Всех, голубь ты мой, один Бог знает! – усмехнулся старик. – Да еще, пожалуй, кадровое управление МВД…
– Ну не скромничайте! В этом вопросе, я думаю, вы второй после Бога, и никакое управление с вами не сравнится…
– Ладно-ладно, сизокрылый ты мой, на лесть все мы падки, особенно на грубую… так и быть, поговорим с тобой. Только ты же мой порядок знаешь – деньги вперед…
– Само собой, само собой… – Леня достал бумажник и протянул старику две хрустящие зеленые купюры.
– Ох ты, голубь ты мой… – Иван Игнатьевич огорченно поморщился. – Извини старика, только, сам понимаешь, инфляция, кризис и все такое… да и доллар последнее время как-то неустойчив… короче, тариф-то у меня
– Нет проблем! – И Леня ловко заменил зеленые бумажки другими, более яркими.
– Ну хорошо, – удовлетворенно проговорил старый консультант, убрав деньги во внутренний карман пиджака. – И что же ты, сизокрылый мой, хочешь узнать?
– Не случалось ли вам, Иван Игнатьевич, встречать вот такую татуировочку? – И Маркиз показал старому домушнику свой рисунок, на котором он довольно похоже изобразил коронованного скорпиона.
– Вот оно как! – Старик пожевал губами и вернул рисунок Лене. – Ох, продешевил я! Надо было взять с тебя по двойному тарифу… ну ладно, раз уж уговорились… – Он еще немного помолчал, а потом с интересом взглянул на Маркиза: – Никак вернулся этот мазурик?
– Вы мне пока что ничего не рассказали, так что я даже не знаю, о ком вы меня спрашиваете! Кто вернулся и откуда?
– Ну, раз уж ты мне, сизокрылый ты мой, принес эту картинку – значит, точно вернулся! Откуда он вернулся – это вряд ли кто знает, а только одно тебе скажу: начнутся снова большие дела! Даже жаль, что я уже на пенсии!
И Иван Игнатьевич рассказал, что лет десять назад работала в нашем городе небольшая, но очень удачливая шайка, или, как выражаются менты, организованная преступная группировка.
Во главе этой шайки стоял человек, которого никто в городе не знал в лицо, знали же его только по кличке – Скорпион.
Этот самый Скорпион сделал себе и своим подельникам соответствующие татуировки – вот как раз такие, как на Ленином рисунке. Татуировки с изображением скорпиона в короне. Собственно, это все, что о нем знали.
Ну, естественно, кроме его знаменитых дел.
Судя по делам, Скорпион отличался удивительной, просто невероятной гибкостью и ловкостью, мог пролезть в самую узкую форточку и как муха ходил по потолку.
– Конечно, его ловкость приукрашивали, – усмехнувшись, добавил Иван Игнатьевич. – Но сам понимаешь, сизокрылый мой, не бывает дыма без огня! Ведь я достоверно знаю, что это он, Скорпион, провернул дело с бероевским чемоданчиком!
– Вот оно как! – Маркиз присвистнул.
Дело было знаменитое, про него слышали многие, да только никто не знал автора этой операции. Но раз Иван Игнатьевич сказал – значит, это точно Скорпион, старик зря болтать не станет…
Та громкая история случилась в северной столице в самом конце бурных и достопамятных девяностых годов, когда большинство знаменитых бандитов и рэкетиров уже нашли вечный покой на Серафимовском кладбище, а остальные занялись легальным бизнесом и многие крупные состояния были уже составлены. То есть, как говорил классик марксизма-ленинизма, в нашей стране уже миновал период первичного накопления капитала.
Правда, в беспокойных южных регионах положение было значительно менее устойчивым. И вот как раз из такого региона приехал в северную столицу крупный бизнесмен (так он по крайней мере себя называл) Ахат Бероев.