Дневник летучей мыши
Шрифт:
– Да, серьезный соперник попался!.. – продолжал Леня сокрушаться и вдруг, прислушавшись к Лолиным словам, остановился.
– Что ты говоришь?
– Говорю, что снег выпал, а я перелезла в тонкие сапоги. Весна, думаю, завтра уже первое апреля…
– Нет, а до этого? Что ты до этого говорила?
– Что? – Лола задумалась. – Вообще надо проехаться по магазинам, а то мне совершенно нечего носить. Скоро лето, а у меня все шмотки прошлогодние…
– Не отвлекайся! – прикрикнул на нее Леня. – Ты только что сказала что-то важное…
Лола
– Что город такой большой, а я все кручусь в этом районе… – проговорила она наконец.
– А что это ты здесь крутишься? – не отставал Леня.
– Так ты же сам меня посылал в театр… поговорить с костюмершей насчет твоей исторической старухи…
– В театр? – переспросил Леня взволнованно. – Ты хочешь сказать, что здесь рядом этот самый театр?
– Ну, конечно, вот же он! – И Лола показала на темный подъезд, напротив которого был припаркован серый «нисан». – Театр на Фонтанке, тетя Глаша сейчас здесь работает…
– А я думал, что над входом в театр обязательно есть вывеска и какие-нибудь афиши…
– Это над главным входом, – высокомерно пояснила Лола, – а это вход служебный, для актеров и сотрудников театра!.. Серый ты, Ленечка! Надо мне наконец заняться твоим театральным образованием… водить тебя на премьеры…
– Постой! – перебил ее Маркиз. – Так это, выходит, он ехал сюда, в театр… Может быть, он здесь работает?
– Ой! – Лола прижала руки к щекам. – Ой, мамочки! Это же точно он, и как это я сразу не догадалась? Такой ловкий, двигается будто летает, да еще этот разговор в темноте – и про магазин, и про Ильича…
– Какой еще Ильич? – оторопел Маркиз. – Дедушка Ленин, что ли? Лолка, у тебя совсем с головой плохо!
– От Ильича до Ильича без инфаркта и паралича! – по инерции вспомнил Ухо прибаутку советских времен.
– Будете издеваться – вообще ничего не скажу! – злорадно сообщила Лола. – А я знаю, кто такой Скорпион!
– Ну-ну, – с деланным равнодушием усмехнулся Маркиз, – что ты там знаешь… Кстати, почему ты мне не рассказала, как прошел твой визит в театр?
– А ты спрашивал? – мгновенно рассвирепела Лола. – Ты поинтересовался, как все прошло? Ты вместо этого набросился на меня, как лев на зебру, как волк на ягненка, как кот на мышь!
– Слушайте, ребята, может, я пойду, а? – забеспокоился Ухо, он очень не любил скандалов, а с женщинами в особенности.
Он вообще недолюбливал особ женского пола. То есть не то чтобы недолюбливал, а просто не понимал. Считал их слишком сложными и непредсказуемыми. То ли дело – машина! С любой техникой всегда договориться можно, она не психанет в самый ответственный момент, не подведет, не бросит руль на перекрестке и не станет красить губы, повернув к себе зеркало заднего вида.
– Едем домой! – приказал Маркиз, чтобы сохранить перед приятелем свое достоинство.
В
Дома никто не спал.
Аскольд сидел возле самой двери, Пу И выглядывал из-за галошницы.
– Что это вы не спите? – спросил Леня, поставив коробку из-под торта на столик.
Никто ему не ответил – попугая не было дома, но кот Аскольд, скользнув по хозяевам загадочным взглядом зеленых глаз, недвусмысленно направился на кухню.
– Что ты хочешь этим сказать? – проговорил вслед ему Леня. – Неужели ты думаешь, что мы будем тебя кормить посреди ночи? И не надейся! Вообще тебе не мешает немножко похудеть…
Кот посмотрел с холодным возмущением – что это еще за инсинуации, он в отличной форме!
– Артист! – восхитился Леня. – Кстати, о театре. Лолка, как ты относишься к тому, чтобы честно и подробно рассказать мне, что с тобой там случилось? Без твоих обычных шуточек, подколов и шпилек в мой адрес! Давай попробуем на этот раз вести себя серьезно, а? Мы ведь с тобой деловые партнеры!
Вот так всегда, думала Лола, как только начинаешь думать, что Ленька – вздорный и склочный тип, к тому же отравленный манией величия, он тут же меняет это мнение о себе в противоположную сторону. Вот ведь ясно же, что в данном конкретном случае мало того что Маркиза просто-напросто подставили, так еще и этот неизвестный Скорпион переигрывает его по всем статьям. Но вместо напыщенного индюка и фанфарона, как думала Лола, перед ней снова ее прежний друг и компаньон – умный, собранный, решительный и уверенный в себе.
– Вот такой ты мне больше нравишься! – улыбнулась Лола. – А то все ворчал и ругался.
И она рассказала подробно про разговор с тетей Глашей.
– Так что бабуся твоя все врет, никакая она не Саломея и в театре никогда не пела!
– Да уж… – протянул Леня. – Как, говоришь, ее фамилия-то была, Закоркина? С такой фамилией только в кассе и сидеть… А картин-то дома, фотографий понавешала! Тут она со Станиславским, тут она с Булгаковым – совсем завралась!
– Монтаж! – решительно высказалась Лола. – Раздобыла где-то групповые фотографии писателей да артистов, вырезала какое-нибудь женское лицо и себя вставила.
– Фортель, Фортель… – бормотал Маркиз, – снова придется к Ивану Игнатьевичу идти за информацией. Если и правда Фортель был известный вор, то он про него все знает… Ну бабка, как голову-то мне заморочила, артистка прямо!
– С погорелого театра, – вставила Лола. – Ты слушай, что дальше было. Значит, идем мы с Пу И от тети Глаши… – тут она немного запнулась, поскольку не хотела рассказывать о том, что встретила в театре свою бывшую сокурсницу, которая сейчас явно преуспевала, – идем мы и заблудились…