Дневник молодого специалиста
Шрифт:
Я не успел рассмотреть ничего больше, потому что Кирилл быстренько прогнал оборванцев ударами плашмя мечом, сбросил со стола то, что там было, и потребовал у кого-то кувшин жжёнки, уху и свиной окорок. Пока пухлая официантка — или служанка? — нам всё это собрала и притащила, в корчму зашёл седой человек, и все вокруг зашумели: "Старый бард! Старый бард!"
Господа рыцари тут же пригласили барда за свой стол, поставили ему пива и спросили, что нового слышно? Но тут оборванцы, которых Кирилл только что прогнал, вернулись с подкреплением и начали затевать драку. Им не повезло: появился разъярённый и здоровенный хозяин с огромным
— Флориан, ректор нашего Королевского университета, был в Гамберге и видел тамошнего красного дракона. И двух единорогов.
Сначала я решил, что бард говорит о ещё каких-то корчмах, потом — что это прозвища людей, но когда все стали обсуждать драконьи и единорожьи масти и достоинства, у меня отвисла челюсть.
— Ты ешь, ешь! — толкнул меня ногой под столом Никодимыч. — Уха знаменитая, а окорок во рту тает.
Тут я понял, что один сижу, раззявив рот, а мои спутники наминают ужин за обе щеки. И если я не поспешу, то о знаменитой ухе ничего не узнаю, а окорок растает в чужих ртах.
— У Сони, между прочим, музыка играет. И танцевать можно, — вдруг надула губы Муся, оставив своих слушателей хлопать глазами в попытках понять её строфы и подходя к нам.
— Не грусти, барышня! В "Золотом Скакуне" всё это есть и тебя достойно, — сообщил Никодимыч, шельмовски улыбаясь.
— Так пойдёмте туда. Это будет уже десятая моя корчма!
— Десятая? — снисходительно переспросил Никодимыч. — Пошли!
Тут все с энтузиазмом вскочили и опять потащили меня, так что я еле успел прихватить блюдо с окороком. В полумраке не видел, каким путём, но мы тут же оказались на пороге "Золотого Скакуна". Громадный, как медведь, вышибала осмотрел нас, сморщил заросшую, изрытую шрамами физиономию и буркнул что-то невразумительное; но когда увидел на своей ладони монету, неуклюже поклонился чуть ли не до земляного пола, покрытого соломой.
В этой корчме было тоже шумно и приятно, но куда более дымно, хотя и светло. Дымили светильники? Я не сразу привык, немного покашлял, а за это время какая-то тень провела нашу компанию к круглому столу и буркнула мне: "Со своей закуской? Нехорошо!" Никодимыч подмигнул тени, она ответила ему сдержанной улыбкой. Потом принесла кувшины с отличным вином, миску какой-то каши и жареного гуся. Вино исчезло, как вода в пустыне, а вот к еде никто, кроме меня, не притронулся.
Я доел окорок и принялся за гуся, рассматривая нашу компанию, которая в "Золотом Скакуне" выглядела уже немного по-другому: длинные локоны у мужчин исчезли вместе с бородой и усами, штаны и рукава напоминали тыквы, а на головах наших дам были не рога, а вполне милые кудряшки, только почему-то припудренные сиреневой и серебристой пудрой. Да ещё эти высокие каблуки у всех. Вот без каблуков я бы отлично обошёлся!
— Смотрите, там под стеной сам Робин из Козьей пущи, — кивнул Кирилл в сторону соседнего стола.
— Ах! Ох! — отозвались Инна и Муся.
— А кто это? — тихо спросил я.
— Это известный и всеми любимый рыцарь-эльф! — воскликнула разгорячённая Муся. Но увидев, что объект их воздыханий, заинтригованный криком, обратил на них внимание и насторожил острые уши, девушки скромно опустили
— Ха, говорил я, что сюда стоило прийти? — Никодимыч расплылся в широкой ухмылке. — Тут бывают такие знаменитости! А хоть бы и в том углу, смотрите… Знаете кто это? Это Топор, местный палач. А вон там, тот вот, в золотом вышитом кафтане — главный конюший герцога Башнебрамского.
— А там Мартелла, моя тётка, — прошептала Муся, пригнулась и спряталась за Кирилла.
Величественная Мартелла с причудливым сооружением из веток и перьев на голове проплыла мимо нас к двери, как каравелла мимо лодочки, и скрылась за дверями. Муся громко вздохнула:
— Чтоб её гамбергский дракон сожрал! Если бы увидела меня… Дома думают, что я хожу учиться вышивке. Я и хожу… иногда. Но если бы она увидела меня, то об этом полгорода бы услышало!
— А если узнает? — ухмыльнулся Никодимыч, наливая всем в рюмки из бутылки, которую опять принесла тень.
Но Муся не успела ответить, потому что появились четыре парня со странными музыкальными инструментами в руках и начали наигрывать что-то заунывное и громкое. Все вокруг тут же захлопали и затопали, а Никодимыч схватил за руку Мусю и потащил танцевать. Инна сжала мою ладонь:
— Наконец-то! Пошли!
— А как под это танцевать?
— Смотри на других.
Ну, понятно, под такую музыку можно было только прогуливаться взад и вперёд, держась за руки и уступая или не уступая дорогу другим парам и раскланиваясь при этом. Но я был только рад: на высоких каблуках чувствовал себя жутко неуверенно!
Коротышка-музыкант крикнул:
— Перемена! — и прежде чем я успел спросить, почему перемена, ведь здесь не школа танцев, как остроухий рыцарь-эльф схватил Инну за руку и вывел на середину зала. Инна и не думала протестовать, когда он обнял её рукой за талию. И они пошли в танце, тихо разговаривая, а я вздохнул с неменьшим облегчением, чем недавно Муся, и потихоньку вышел из корчмы.
Ночной воздух показался мне великолепным, хотя чем-то пованивало… навозом? Наверное, ведь тут принято ездить верхом. И вообще… Я понемногу проветривался и приходил в себя, в голове стали появляться здравые мысли. Куда это мы попали? Чудеса происходят со мной с тех пор, как я работаю в этой фирме, но последние дни — это что-то невероятное?!
Мои рассуждения перебила шумная компания, вырвавшаяся из корчмы, — наши, Муся плюс рыцарь-эльф, ворковавший с Инной.
— Ещё не поздно, — говорил Никодимыч, похлопывая себя по штанам-тыквам, — ночь только начинается. Куда? Ближе всего до "Хромого бродяги".
— Я не в восторге от "Бродяги" и взаимно, — сообщил Кирилл. — Немного дальше "Сломанный меч".
— Там сейчас ремонт, — возразил Никодимыч. — Лучше в "Медвежий угол".
— В "Медвежьем углу" сегодня VIP-party, — сказала Муся.
— "Жирная сирена", — вдруг предложил рыцарь-эльф, оторвавшись от воркования с Инной.
— Точно! — сказали хором Никодимыч, Кирилл и Муся.
— Где? — машинально спросил я.
Никодимыч ткнул пальцем в тьму, которую пытался побороть жалкий свет лунного серпика, и я понял, что это название очередного нашего приюта.
— Порт, доки… опасные места, — засомневался Кирилл.
— Раз живём! — решительно сказала Муся.
— Я был там только днём, — всё ещё с сомнением говорил Кирилл. — Хотя это место весёлое, но там попадаются очень… такие… знаете….