Дневник новой русской 2. Взрослые игры
Шрифт:
Я вовремя вспомнила, что издатель не заплатил мне гонорар за книгу. Он был со мной откровенен и прямо, по-дружески, сказал, что в связи с изданием моей книги его материальное положение крайне тяжелое. Да это и понятно, ведь я никому не известный автор, кроме, конечно, родных и близких. И, несмотря на то что я сама в течение двух месяцев покупала по одной своей книжке каждый день, я все же не смогла скупить весь тираж.
Так что пусть все-таки кинокомпания «21 век» заплатит мне гонорар, и тогда я смогу
Но это было еще не все, хотя мне уже очень хотелось, чтобы это было все: на сегодня у меня было слишком много счастья.
Зазвонил телефон. Теперь у меня в одной руке был мобильный с исполнительным директором, а в другой трубка с Аленой.
— Ну что, ты поела? Сколько штук?
— Восемь, — прошептала я в трубку, тихонечко нажала на рычаг и оставила телефон в положении «занято», чтобы Алена не могла перезвонить.
— Итак, если мы договоримся… — продолжала исполнительный директор.
В этом месте переговоров я очень сильно испугалась. Что я могу сделать плохого, что кинокомпания «21 век» откажется иметь со мной дело?
— Если мы договоримся, то кинокомпания «Двадцать первый век» проведет предварительную пиар-кампанию вашей книги. Это такой пиар-ход, чтобы снимать кино по уже известному произведению, — пояснила Марина.
Пиар-кампания моей книги? Ох… Ха-ха-ха, хи-хи-хи, у-у-у!..
— У вас помехи на линии? — спросила Марина.
Оказалось, что пиар-кампания заключается в презентации книги в Москве (поеду в Москву!), в Доме кино (в Доме кино!).
— Ну и еще пресса, — добавила Марина.
Ну и еще пресса!..
Марина продолжала говорить (видимо, что-то незначащее, ведь в целом все было уже понятно), а я пошла к себе в комнату, залезла с телефоном под одеяло и немного так полежала. Там, с головой под одеялом, в тишине, я смогла спокойно подумать — неужели это я?..
Вдруг из телефона донесся мужской голос.
— Начнем прямо сейчас, — сказал мужской голос. — Газета «Кинообозрение».
Я не расслышала — что газета «Кинообозрение»? Но переспрашивать было неудобно, потому что я все равно была под одеялом, но, оказывается, уже давала интервью.
— Вы понимаете, что открываете в российском кино новый жанр? — Тон очень профессиональный, видимо, опытный журналист.
О чем он говорит? Какой жанр?
— Я… ну, я просто написала про одну особу… Она психолог, живет с дочкой, у нее есть подруги, Алена и Ольга, и еще Лысый… это я все сочинила…
Видели бы мама, Мура, Ольга, Алена, Ирка-хомяк, Петр Иваныч и Лысый, и… Андрей тоже мог бы это увидеть: я, как Березовский, сижу в изгнании на своей кровати и даю телефонное интервью!
— Какое у вас хобби? — поинтересовался журналист.
— Хобби,
Но это же правда! Я всегда мечтала быть такой бесстрашной спортсменкой, просто мне мешало что-то подсознательное — думаю, природная трусость.
— Мы позвоним и назначим день подписания договора, — сказала исполнительный директор. — До свидания.
…А как же переговоры?..
Ура, ура, ура!
Вот она и пришла, моя слава. И мама ко мне тут же пришла, и Алена, и Ольга, и Ирка-хомяк тоже пришли ко мне!
— В это невозможно поверить! Какая удача! — говорили все. Я загадочно улыбалась. Имела в виду, что по-настоящему хорошие книги всегда экранизируются. Для нас, писателей, это в общем-то обычное дело.
Мы так вдохновенно обсуждали кинопроцесс, что я даже не заметила, как съели все мамины блинчики с творогом, всю Аленину шарлотку и весь Иркин салат оливье… И нам с Мурой ничего не осталось на завтра, кроме Ольгиных пирожных из «Севера».
Особенно мы разволновались, представляя, как я буду проводить кастинг и раздавать роли.
Мама, Алена, Ольга и Ирка-хомяк уже взрослые и не хотели сниматься в кино, но они все равно смотрели на меня как на источник приятного в будущем (презентации, знакомства с известными актерами, и… что там еще бывает в кино?).
Ну а Мура, конечно, будет сниматься.
Перед уходом Ирка-хомяк зажала меня в углу прихожей. Она все еще старается не улыбаться и не поднимать брови, а теперь решила, что вообще не будет пользоваться лицом до премьеры.
— Эпизод, — сквозь зубы сказала она, — ты меня понимаешь?
— Что эпизод? — не поняла я.
— ПетрИваныч хочет сниматься в эпизоде. Стесняется сказать.
— Может быть, я смогу что-нибудь сделать, — скромно ответила я. Приятно, когда к тебе обращаются с просьбами и ты можешь помочь.
Перед сном думала о будущем, о своем. Как мне остаться простым милым человеком. Обычным, незнаменитым людям легко быть милыми, а вот знаменитостям трудно, почти невозможно вынести испытание.
Что касается денег, то тут я не особенно волнуюсь. Я уже выносила испытание бесконтрольной тумбочкой. Если денег будет больше, чем я смогу вынести, сделаю ремонт, и все, нет денег — нет проблемы. Ну, и подарки всем. Мне давно кажется, что Лев Евгеньич втайне мечтает о таком плюшевом доме, как у Саввы. Не знаю, где я возьму такой большой дом, придется шить на заказ.
Что же касается славы — вот тут я ни за что не потеряю человеческий облик. Останусь таким же простым доброжелательным человеком.