Дневник похода Тимура в Индию
Шрифт:
Согласно указанию мы судим по внешности, Аллах же управляет тайными помыслами. Когда он [раджа Хуму] стал по внешности мусульманином и поел коровьего мяса, считающегося запретным, то удостоился высочайшей ласки. По его просьбе было решено, чтобы его охраняли и покровительствовали ему.
Воскресенье двадцать третьего числа [месяца джумади ал-ухра] [336] провели на этой остановке, чтобы дать возможность присоединиться к высочайшему лагерю войскам, отправившимся против области Лихавар [337] . В этот день было получено известие, что принцы и эмиры, отправленные в упомянутую область, взяли город Лихавар и берут [с населения] выкуп. Шиха Куку, последние действия которого не соответствовали первоначальным, тоже захватили. Много людей в начале своих дел кружится на поприще доброжелательства и лишь в конце концов обнаруживается, кто выиграл пари. Многие люди [с умыслом] подчеркивают свою службу и хвалятся преданностью, и лишь
336
2 марта 1399 г. — Ред.
337
В тексте ***
Подтверждение этого положения в том, что упомянуто в предисловии к этой книге. Начало же книги сего /181/ мирозавоевательства, украшение платья этого покорения вселенной и печать сего царствования выражена [в одном принципе] “правда и сила” [338] . Всякое творение, вступающее на путь служения [его величеству] искренним сердцем и на нем прерывающее непоколебимо и стойко, день ото дня будет преуспевать в степенях [заслуженного им] счастья, а каждый допускающий криводушие и сворачивающий с правильного пути, сам подставляет свою голову палачу гнева.
338
В тексте ***.
Может быть и так, что некоторые невежественные люди, неопытные в делах, не имеют понятия о внутренних побуждениях и судят [обо всем лишь] по внешнему положению, что [мол] раз он стал служить и выполнял [все] условия нахождения на службе, то ради чего же он не допущен к получению царственных милостей? Однако умным людям и все до тонкости знающим остроумцам определенно известно, что если бы служащий не совершал сильного проступка и великого греха, то он не становился бы достойным упреков и порицания. Если бы [его] внутренняя мерзость и сердечное коварство не проявлялись, то он не заслуживал бы осуждения и мучения. Передается от святейшего посланника — да почиют на нем благословения Аллаха и да приветствует он его! — следующее [выражение]: “Бывает человек, совершающий поступки обитателей ада”, [следовательно], у такого человека и [все его] достоинства остаются во власти ада, так что получает ли он за это божественную милость и удостаивается ли божественной помощи, оказываемой обитателям рая. Это противоречило бы приведенному хадису.
Как много в мире людей, которых ты находишь чуждыми [себе, но] которым ангелы высочайшего ранга и обитатели светло-голубого рая приносят из сокровищниц потустороннего мира чудесные халаты и нарядные почетные платья и надевают на них! Как много людей на этой преходящей станции считается [благочестивыми] подвижниками, надевающими платье /182/, знакомых [с божеством], которые в тот день [страшного суда] увидят на челе своем клеймо бедствия и снизойдут в место, уготованное для чуждых [божеству].
Дело в том, что были две серьезные причины захватить его [Шиха Куку]: одна явного порядка, другая скрытого. Явная причина была та, что между двумя реками, Гангом и Джауном [339] , он попросил разрешение отправиться в свою область, чтобы распорядиться о поднесении подарков [его величеству, а затем] на берегу реки Байах, иначе называемой рекою Лихавар [340] , присоединиться к ставке убежища вселенной. Когда Шиха Куку достиг своей страны, он устроил веселый пир со всеми наслаждениями, занявшись питьем вина и [всякими] чувственными удовольствиями, оставаясь беспечным в отношении того, что им было обещано [его величеству], и в отношении назначенного срока возвращения, особенно по отношению к счастливому монарху, равного величием Александру [Македонскому], к государю, могуществом подобному Фаридуну, который распорядился охранять его и опекать, который вознес его из глубины неизвестности до вершины величия и [дал указание, чтобы] повсюду в пределах /183/ Индостана не грабили и не брали в плен тех индусов, которые, ссылаясь на него, говорили: “Мы — из числа подданных Шиха Куку”. Ради него проявляли к ним покровительство и милость, и за это [за все], допустив по отношению [к его величеству] возражения с угрозами, он решил ему воспротивиться! [341] .
339
В тексте ***.
340
В тексте ***
341
До сего места со слов “Дело в том, что были две ...” и т. д. параллельно приведено извлечение из рукописи указанного
Когда прошли три дня пути от берегов реки Байаха, как было назначено, [Шиха Куку] уклонился [от своего обещания] и не прибыл. Доложили [об этом его величеству] и было решено, что Шиха Куку проявляет нерадение и не приедет в высочайший лагерь. На это указывает то обстоятельство, что на любого из приезжавших туда [к нему высочайших] рабов он не обращал внимания, вроде “садра мира” Маулана Убайдаллы, Хинду-шах-хазина [казначея] и других, которые в силу их распорядительности смогли [бы помочь ему] достичь высокого достоинства и растворить двери [преследуемых им] целей перед лицом своих желаний.
342
Из известной сатиры Фирдауси на султана Махмуда Газни.
Здравомыслящий разум указывал [ему] путь, что нужно прикрепить руку надежды ремнем к седлу счастья великих мужей веры /184/ и доставить корабль [своих] исканий к берегу спасения с помощью великих обладателей власти.
Но его сердце заперли на ключ несчастья, он же ни на один атом не побоялся этого и не послушал советов пира [старца] разума, который является муршидом [руководителем], направляющим к истине.
Когда Шиха Куку выступил с такими неправильными действиями, огонь гнева и раздражения хаканскрго величества начал пылать языками; он зажег [государя], и тот приказал произвести на него нападение с грабежом, захватить его и привезти к нему. Однако скрытое в этом было то, что его величество по выражению физиономии Шиха Куку своим царственным взором проникновенно увидел доказательства и следы лицемерия, которые были видны на страницах жизни Шиха Куку, и преданность, которую он проявлял, не производила впечатления на светозарное хаканское сердце и не была воспринимаема [его величеством] так, чтобы он и внутренне верил ему и сущность действий [его] одобрил и благосклонно принял. Если тысяча человек занялись бы [постройкою] здания, постигаемого внешними чувствами, то [это] их здание не привело бы к разрушению одного сердца. Если одно сердце будет благоустроено [и совершенно], то будет стражем-охранителем целого пояса земли, оно все возьмет под свою защиту; сердце есть совокупность двух морей, мира видимого и мира, недоступного чувствам; оно — надзиратель за всемогуществом царских шатров, хранитель тайн того, что доверено [из мира вечности в этот преходящий мир]; оно — вместилище среднего состояния между потусторонним миром и миром видимым. Достоинство степени сердца можно познать по тому, что оно есть зрелище божественной милости и господней мудрости. Ежегодно, один раз, в пору весны, милостивым взором он [творец] окидывает сады, огороды и разного рода деревья. В каждой частице из многих частиц и из [всего] предопределенного он показывает сотню тысяч диковин и вещей, отданных во временное хранение [в этот мир], из которых ни одна не похожа на другую: душистые ветви, ароматные цветы фруктовых деревьев, озаренную землю, приукрашенные луга, разноцветные розы, из коих одни красные, как сердце страстно желающих видеть предмет отсутствующий /185/, другие желтые, как лица отшельников, третьи белые, как сердца правоверных, четвертые — цвета яхонта, как душа влюбленных. Все это влияние одного [лишь] взора истины. Если от одного такого взгляда [творца] обнаруживается столько искусства, то подумай, сколько же удивительных и приятных вещей возникает в сердце друзей [истины] от трехсот шестидесяти взглядов, при действии каждого в течение суток? Сердце, запечатанное печатью несчастья, как может узнать о достижениях святых? Ухо, на которое наложили тавро запрещения [слушать], каким образом может знать об истинном пути? Словом, Шйха Куку, который в такой [базарный] день способствовал сбыту [своего] позолоченного сердца и старался израсходовать низкопробную монету вместо чистой наличности, подвергли испытанию на пробном камне хороших людей, и полноценная проба не получилась.
В понедельник двадцать четвертого числа [месяца джумади ал-ухра] [343] , переправившись через реку Джинава [344] и пройдя пять курухов пути, сделали остановку. Во вторник двадцать пятого числа много народа утонуло было в реке, но по милости его величества несчастным была оказана помощь [и их вытащили. Его величество] отдал приказ, чтобы отдали [всем], выбившимся из сил, лично ему принадлежащих лошадей и мулов, посадили бы на них и благополучно переправили через реку.
343
3 марта 1399 г. — Ред.
344
В тексте ***