Дневник Влада Жирковийского
Шрифт:
– Влад. Я, конечно, рад, что ты так быстро пошел на поправку. Но ты уверен, что нанимают именно так?
– Ты не понял, она замерзла. Я ее греться отправил.
– Так, я начинаю понимать. Дай угадаю, у девочки нет прописки, гражданства и денег?
– Всегда поражался твоему дару провидения.
– Дверь никому не открывай, буду через 10 минут.
– А что? Могут убить?
– Выражусь проще: если кому откроешь - покалечу, чтобы больше к двери не подбегал.
– Понял. Сижу, жду.
Но связь уже оборвалась, и я остался сидеть, уныло изучая темный экран телефона.
В моих рубашке и штанах девушка больше напоминала пугало, нежели представительницу прекрасного пола. Ей все было велико и длинно. Пришлось подвернуть рукава и штанины, что не сильно украсило наряд.
Я предложил ей поесть, но она наотрез отказалась и сразу начала убираться, не реагируя на просьбы сесть и отдохнуть. Судя по ее лицу - она до смерти боялась, что я ее сейчас или изнасилую, или выставлю обратно на мороз. Причем что хуже - она еще не решила.
Ну и ладно. Пусть бегает с посудой и веником, поговорить можно и на ходу.
– Так как тебя зовут?
– уже прекрасно зная ответ.
– Вера.
– А я Влад.
– Врет она все. Изольда ее зовут по паспорту.
– Сколько хочешь получать в месяц?
– Да мне ничего не надо. Только поесть, да уголок какой, чтобы поспать можно было.
– Мгм. У меня есть пес. Он сейчас катается со Славой, но скоро вернется.
– Большой?
– в больших синих глазах мелькнул ужас.
– Нет. Но крокодилообразный. Не злой, слюнявый только.
– Ну, это не страшно. Если не злой - думаю, поладим.
– Хм. А как вам мой кот?
– Потрясающий, - с теплой улыбкой, растопившей мое сердце.
Кот сидел у меня на коленях и с недоверием следил за новым домоправителем, скидывавшем вкусные объедки со стола в мусорку. Сие коту не нравилось, и пока он был против.
– Ладно. Платить буду двадцать.
– Так много.
– В глазах несчастной мелькнул ужас. Я почему-то почувствовал себя растлителем малолетних.
– Ну так и обязанностей много: стирка, уборка, глажка, штопка, кормить и убирать за животными, за продуктами будешь бегать. Деньги на еду я буду выделять.
– Но... это немного. Совсем немного обязанностей...
– растеряно.
Мне нравится ее настрой. Хотя со страхом в глазах надо что-то делать... не дело если она от меня так и будет шарахаться. А если так?
– А еще я голубой. Живу со своим другом Славой. Он немного псих, но слабых не трогает. Да и вообще здесь редко бывает.
Паника в глазах начала ослабевать. На меня уже смотрели с теплом и обаянием. Я так и знал, что она меня боится. Главное предупредить Славу. А то она что-нибудь брякнет, и он меня
– Мы экстрасенсы.
– Экстра кто?
– Ну, нечисть прогоняем, привидений всяких. Проклятия снимаем. Ведьм на чистую воду выводим.
– Интересная, наверное, работа.
– Необыкновенно.
– Улыбнулся я, потирая поврежденную ногу.
– А ты кто по образованию?
– Я... да какое там. Школу-то не окончила толком.
Продолжить мы не успели - дверь открылась, и вошел Слава. В руках - море пакетов. Под мышкой радостный пес, мечтающий всех облизать.
Пса и пакеты опустили на пол. И визжащее чудовище немедленно сбило с ног кота, пробежалось по его нежному пузу и кинулось ко мне, спеша забраться на колени и облобызать родное лицо.
Дверь закрылась. Отбиваясь от пса, пытаюсь познакомить Славу с Верой. Странно, но пес на девушку никак не отреагировал. Хотя обычно чужих не любит. Думаю, это хороший знак.
– Слава.
– Парень протянул руку девушке.
– Вера.
– Радостно улыбнулась та, старательно вытирая руку о ближайшую тряпку, некогда бывшую толи половой, толи полотенцем.
– Гм. Ну и... как вам у нас?
– Очень уютно. Только немного не убрано.
Славка усмехнулся и пошел переодеваться. Главное он выяснил: незваных гостей пока не было.
23:51
Квартира сверкала! Нет, честно. За какие-то четыре часа она успела отдраить полы, вынести весь мусор, прибрать на кухне, перестирать гору грязной одежды и теперь развешивала ее на балконе. Не уверен, что могу ставить ноги на паркет - я почти вижу в нем отражение своего лица.
А в довершении ко всему с кухни доносились упоительные ароматы борща, поджарки, картошки и пирогов.
Сидим со Славой в зале, смотрим телевизор, наслаждаемся уютом.
– А ты вот знал, что у нас ковры есть?
– Нет.
– И я не знал. А они были. И ведь нашла, расстелила.
– Угу.
– А ты вот знал, что у нас шторы есть?
– Нет.
– А я чувствовал, что кроме гардин должны быть и занавески. И ведь повесила. Здорово, да?
– Да.
– А кот! Впервые вижу, чтобы он за кем-то хвостом ходил. А все почему? Ласка.
– Хм.
– И пес ее признал. Лезет, целует, хвостом виляет. Нет, ты видел?
– Влад. Если я сейчас не узнаю кто убийца - я тебя лично закатаю в маринад и поставлю на полочку, чтоб не отсвечивал.
Фыркаю и, скрепя сердце, изучаю умное лицо Эркюля, с самого начала серии знавшего кто убил дворецкого.
И тут в дверь постучали. Нет, не так. В нее грохнули чем-то тяжелым и громко потребовали открыть. В этот момент, Эркюль, кажется, назвал убийцу. И лицо у Славы и без того нерадостное стало совсем хмурым.