Дневники чужого мира
Шрифт:
Герцог помог жене покинуть потайной ход, мимолетно улыбнувшись тому, с каким интересом она проследила за тем, на какую именно завитушку книжного стеллажа нужно нажать, чтобы вернуть все в первоначальное положение.
— Не советую лазить по этим закоулкам в одиночестве, — предостерег он Катю, но та в ответ только дернула плечом и поспешила спуститься со второго яруса библиотеки.
'Вот и разгадка,' — подумала она. 'Очевидно обе потайных ниши находятся на одном уровне.' Оказавшись внизу, она поспешила спрятаться за спину Теодора.
— Что с моим сыном?! — не обращая
— Успокойтесь, нэры, с ребенком все в порядке, он уже дома с отцом.
— Но как же?.. Когда же?.. Алоиз ведь был здесь… — совершенно растерялась женщина, хотя было видно, что ей стало легче.
— У нас свои методы, — последовал короткий ответ. — Нэра Барнеби, думаю, что вам стоит сейчас пройти в зал, вас потеряла дочь.
— А… — Элен указала глазами на Катю.
— Не эта, — мягко улыбнулся Алекс. — Идите к ней и празднуйте.
— Но…
— К сожалению вам пока что нельзя уехать, потерпите, — герцог подал знак, и один из присутствующих магов подхватил под руку ошеломленную даму.
Нэра безропотно покинула библиотеку.
— А как же тайна следствия? — отмерла ее величество, с некоторым неудовольствием поглядывая на Катю. Было совершенно очевидно, что она не одобряет холодность девушки. Однако же Пална сделала морду кирпичом и понадежнее спряталась за широкую дядюшкину спину. Изображать нежную дочернюю любовь она не собиралась.
— Магическую клятву о молчании ей не обойти, — пояснил Алекс и повернулся к брату. — Барти, позволь представить тебе того самого менталиста, по вине которого я торчал в академии два года, — он показал на молчаливого ректора. — Между прочим это наш с тобой родственник, брат. Старший, правда незаконнорожденный…
— А лэрд Вульф, что с ним? — бросив предостерегающий взгляд на Алекса, поинтересовался король.
— Мертв, — подал голос лжеректор. — Раз уж все так случилось, то… — он замолчал ненадолго, а потом улыбнулся. — Коротко говоря, я готов сотрудничать со следствием.
— Сегодня я хочу поделиться с вами радостью, — голос лэрда Глэйв был слышен каждому из гостей.
Их лица обратились к заметно волнующемуся хозяину дома. Одни лишь из вежливости слушали хозяина дома, другие испытывали желание поторопить его в ожидании обеда, который обещал быть роскошным, третьи разочарованно вздыхали, расстроенные тем, что танцы прервали, а были и такие, кто изо всех сил прислушивался к достойному лэрду, желая как можно скорее разнести новости по всему Аргайлу.
— Эта радость огромна, — голос Тео дрогнул.
— Позвольте мне, лэрд, — пришел на помощь дядюшке король. — Пришла пора сообщить всем, что во время моего визита в родовое гнездо Глэйв была заключена помолвка между герцогом Ингарским и лэри Глэйв.
Всеобщее молчание, обнявшее зал, заставило его величество недоуменно приподнять бровь, заставляя подданных опомниться. Лица присутствующих тут же озарились подобающей случаю радостью.
— А потому, — одобрительно улыбнувшись сознательным подданным, продолжил Бартимеус, — дабы не гневить
Еще один королевский взгляд, и зал дисциплинированно взорвался овациями. Стоя рядом с Алексом, Катя с интересом наблюдала за тем, как деревянной походкой не ожидавший такой подлянки от короля дядюшка на негнущихся ногах подходит к Гертруде и берет ее за руку. Пораженная невеста послушно идет вслед за Тео к их величествам, чтобы принести благодарность.
— Не стоит, друг мой, — отмахнулся Барти, — лучше приглашай на свадьбу. Думаю, что праздник Середины Зимы подойдет как нельзя лучше. Да… — прервал он себя. — Что там с обедом? Ту курочку в шоколадном соусе подадут?
— Ну как ты? — негромко поинтересовался герцог Ингарский, склоняясь к жене.
— Под впечатлением, — честно ответила она. — Силен его величество!
— Это у нас семейное, — хохотнул Алекс.
— Тебе это не поможет, родной.
— Ладно, котенок, — вздохнул он и признался. — Я еще не окончательно утратил надежду.
— Надежду? — следуя в столовую удивилась Катерина.
— Ты всегда добреешь после еды, — подмигнул Алекс.
Все-таки праздники это то еще испытание. Раньше бывало пока купишь продукты, приготовишь, накроешь стол набегаешься так, что сил никаких не остается. Скоренько переоденешься и бежишь встречать гостей, потом их развлекаешь, следишь за тем, чтобы за столом все у всех было, подаешь горячее, потом десерт, перемоешь гору посуды и рухнешь в постель. А там отдохнувший муж, и у него хорошее настроение и потребности! Да… Было время.
Зато в этот раз я сама палец о палец не ударила, а упахалась хуже прежнего! А все нервы и общение с августейшими персонами. Может они конечно и родственники, вот только не мои… Во всяком случае королева! Вот! И это я еще не вспоминаю про интриги, невольной свидетельницей которых я стала, всеобщее внимание и безобразную истерику Натали!
Господи, это была такая стыдоба, когда малолетняя нахалка, стоило королю замолчать, начала возмущаться, что я скрыла от семьи такое важное событие. Ее попытались тихонечко вывести, но дурында вырывалась, причитая, что жизнь несправедлива.
— Одним все, а другим ничего! Ей и мужа и соболей и изумруды, а мне?! — отпихивая мать, Натали топала ногами.
— А вам, драгоценная нэри, — в тишине, воцарившейся в зале, голос Барти прозвучал гласом небесным, — надлежит отправиться в леорийский пансион Тишайшей Бригитты, который славится воспитанием дев благородного происхождения. А коли мы с вами ныне почти родня, думаю, что у Светлейшей Иллиад не будет возражений! Там в монастырской тищине вы познаете благодать Пресветлой и вернетесь к нам через пару лет совсем другим человеком.