Дневники Джинна. Часть 1
Шрифт:
– Доброе утро, соседи! – небрежно бросила она скорее моему отцу, чем мне, и повернулась к Столбину, – мы же договорились, Винни! Сегодня большой праздник – приезжает мама! Больше ни одного мерзкого каштана в нашем милом садике!
– Да… помню маму, – чуть дыша, кивнул ее муж, и тут же выпалил полный отчет о проделанной работе, – все шло отлично! Я обсудил дело с Петровичем, пилу смазал, удлинитель нашел, поставил лестницу, как вдруг… – на этом месте он сделал таинственную паузу, придавая своей речи драматический окрас, –
– Спасите! – прошептала я себе под нос, затаив дыхание, вождь могла одной левой выдернуть каштан вместе с корнями, – кто-нибудь… Макс…
– Маленькая Йод-Ведеркина! – злостно коверкала мою фамилию «большая Злобина», (не забыть попросить у Ника сотню бомб-вонючек), – не суй свой нос в чужие дела, деточка! Приведи себя в порядок и не мешай моему мужу работать! Не успела приехать, уже на ребят вешается. Связалась с местными хулиганами! – она споткнулась о домкрат и растянулась на клумбе с розами, – Ай! Винни, старый тюфяк, живо слезай оттуда – я сама залезу! Раскидал тут свои безделушки! Марш в гараж – ты наказан!
– Они с Колтиным целовались вчера! – ехидно хихикнул ее сын, торжествующе высунув язык – терпеть не могу его глупую челку, – я сам видел, как ему не нравилось!
– Неправда! Глупый Сынчик! – закричала я, чувствуя, как краснеют мои уши, – я никого не целовала! Вот бы Макс сейчас был здесь, ты бы похудел в два раза!
Вождь решительно обернулась в сторону каштана, и тут ее взгляд разом потеплел, гнев сменился на милость, ярость на ласку, здравый смысл на абсурд:
– Ути, маленький мамулин поросеночек! Брось бяку, малыш! Дай, почешу животик – разгоним блошек!
Винни Столбин, густо краснея, выронил «бяку»-пилу и, едва удерживаясь на лестнице, расплылся в блаженной улыбке. Прежде он не слышал от жены ничего подобного.
– Ррр-гаф! Гаф-хфры-гаф! – раздалось прямо у основания лестницы.
Семейный мопс Месье Жан Поль Чарльз Жермондо, в простонародье Жопульчик, грыз трон из веток и прутиков, принадлежащий цветочной королеве и по-прежнему вкусно пахнущий сметаной. Без сомнения, вождь обращалась именно к псу. Подняв вверх темные бархатные ушки, он весело захрюкал, усердно виляя загнутым поросячьим хвостиком.
Столбин старший, наконец, опомнился, с досады включая бензопилу. Улыбка мигом испарилась с его лица, лысина засверкала от пота и возмущения.
– Стойте! Старый пень! – закричала я, от безысходности зарядив в Винни тапком.
Большая удача, что этого не заметил никто, кроме самого Столбина старшего. С нескромной руганью, он угодил в клумбу с желтыми георгинами – личное оскорбление чести и достоинства вождя.
– Ой, какое несчастье, – пробормотал отец, – вы не ушиблись?
Бензопила смолкла, вождь безмолвно крушила изгородь между нашими палисадниками. Я приготовилась к долгой мучительной смерти.
– Доброе утро, Мед-Ведеркины! – прозвучал негромкий
Глава двенадцатая, про укрощение соседей и родителей. Король врунов
Возле наших разросшихся до неприличия кустов роз стоял Макс. На нем был прежний черный пиджак и светлая футболка с рисованной мартышкой. Под мышкой он сжимал скрученный журнал обычных комиксов, кажется, на обложке был супермен. Весьма странное ребячество для такого, казалось бы, взрослого и толкового парня.
Честно, вчерашний больной и бледный Макс был неплох, а сегодняшний здоровый и загорелый оказался просто великолепен. Лишь неземной спокойный взгляд, да роскошные черные волосы остались прежними. Шею обнимал все тот же серебряный браслет в виде хамелеона с острым сверкающим гребнем на спине, на руках по-прежнему блестели змеиные кандалы.
Я так обрадовалась его появлению, что совсем забыла про свою драную пижаму и битый вид. Столбина старшая, истошно взвизгнув что-то вроде «я же в неглиже», спешно скрылась в распахнутом дверном проеме.
Отец, понимая, что это мой очередной вчерашний знакомый, кивнул ему и тут же тихо добавил:
– Это и есть тот самый твой Колтин? А в мое время на свиданки бегали вечером!
– Папа! Это же Макс! Он спас Тимку! – возмутилась я, спеша отворить калитку, и благоразумно добавила про себя, – и прогнал вождя!
Из соседского окна, которое по всем признакам соответствовало кухонному, донесся сюсюкающий голос Столбиной:
– Малыш, лови сосисочку! Лелик, брось! Это не тебе! Для Жо-жо! Осторожнее, там мои георгинчики!
– Как дела? – спросила я Макса, имея в виду: «Чего так рано пришел?».
– Сойдет, – ответил он, кивая моему отцу в качестве приветствия, – ты звала меня?
Я хотела было ответить правду, но тут с нашей кухни раздался настойчивый мамин позывной на завтрак. Запахло блинчиками и ромашковым чаем.
– Это тебе! – Макс достал из-за спины мой выброшенный тапок, – в следующий раз целься лучше. Кстати, симпатично выглядишь.
– Издеваешься? – простонала я, забирая свою собственность, моя шея хрустела, спина ныла, – я с утра просто разваливаюсь!
– Скушай яблоко, – серьезно ответил он, – в них много витаминов!
Я глубоко вздохнула, закатив глаза в небо, и потащила его завтракать. На полпути снова раздался жуткий звук бензопилы, с моих губ сорвался громкий измученный стон.
– Нет! Сколько можно! – перекрикивала я рев, на землю с хрустом упала пара срезанных веток. Я умоляюще посмотрела на спокойного, как удав после обеда, Макса, – сделай же что-нибудь!
И тут, будто по команде, верхняя планка лестницы громко хрустнула. Последний раз в воздухе взвизгнула пила, крепко выругался и сам Столбин. В следующую секунду со страшным грохотом все полетело вниз.