Дневники грез
Шрифт:
Вспоминая детские годы, Кик Сламбер говорил гораздо непринужденнее, чем в начале встречи.
– И что же?
– Вот его точные слова: «Да ты даже не знаешь, что значит ходить на обеих ногах. Твой сон будет таким же нелепым, как бег на костылях». Вот ведь наглец, правда? Я ему сказал: «Тогда я сделаю сон, в котором человек превращается в животное. У тебя ведь нет такого опыта?» Он в ответ лишь ухмыльнулся, мол, никогда не поверит, что я способен создать нечто подобное.
Слушая Кика Сламбера, мужчина невольно испытал сочувствие и, чтобы непрошеной эмоцией не обидеть рассказчика, изо всех сил пытался
Заметив это, Кик Сламбер негромко рассмеялся:
– Вы пытаетесь подавить жалость ко мне, не так ли?
– Это потому, что я сам не люблю, когда меня жалеют. Но что случилось потом? Вам удалось сделать сон о животном?
– Три года спустя созданный мной «Сон, в котором становишься косаткой в Тихом океане» был признан лучшим сном года. Мне было всего тринадцать лет.
– Невероятно! Откуда в вас столько сил и целеустремленности?! Я, конечно, ничего не смыслю в создании снов, но зато понимаю, что вам было намного труднее, чем остальным!
– Как ни странно, сил придавало именно осознание физического несовершенства, а желание быть счастливым мощно меня мотивировало. Часто говорят, что я вдохновляю других людей с инвалидностью. Я очень рад, но в первую очередь я работаю для самого себя. Невозможно прожить всю жизнь ради того, чтобы вдохновлять кого-то другого. Так было и с произведением про косатку. В начале сна косатка отплывала от берега в открытое море. На самом же деле я думал о себе. Это я сам желал отплыть от берега того мира, в котором так много меня ограничивало. Не сравняться с другими людьми в количестве ног, а оказаться в иной реальности, где ноги вообще не нужны. Думаю, будь я от рождения здоровым человеком, имей возможность сколько угодно бегать по берегу, мне бы и в голову не пришло прыгнуть в воду. Как и другие, я бы просто боялся, что утону, и никогда не узнал бы мира морских глубин. Теперь я даже рад, что родился таким.
– Вы потрясающий человек!.. А я всегда беспокоюсь, что подумают обо мне люди. Я больше забочусь о том, чтобы не причинять неудобств, чем о собственных интересах…
– Мы не можем видеть себя глазами других людей. Просто пытаемся понять, что о нас думают, используя доступную нам информацию: выражение лица или особые нотки в голосе. Порой эта информация вводит нас в заблуждение – не даром же говорят, что внешность обманчива. Вы не можете видеть нас с Уной, но я хочу, чтобы вы представляли лица людей, которые вас поддерживают и ободряют, потому что именно так мы относимся к вам.
– Представить людей, которые меня поддерживают… Что ж, это несложно – мне помогают друзья и родные. А еще женщина-психолог, к которой я часто хожу на консультации, – серьезным голосом ответил мужчина. – Если бы ко мне вдруг вернулось зрение, я тоже стал бы заботиться о других. Хочу отплатить добром за все добро, которое получаю.
– Вы помогаете другим уже сейчас, хотя, похоже, не понимаете этого. Признаться, в последнее время у меня было тяжело на душе, и наш сегодняшний разговор очень много для меня значит, – ответила Уна Слипленд. – В школьные годы я увлекалась искусством, и, когда пришел интерес к созданию сновидений, я сделала ставку на живописные пейзажи. Мне всегда лучше других удавалось передавать богатство цвета, но что касается сюжета или динамики,
В голосе Уны Слипленд звучала неподдельная искренность.
– Возможно, ваше несчастье позволило вам стать настоящим собой, – вдруг сказал Кик Сламбер.
– Что вы имеете в виду? – удивился мужчина.
– Потеряв зрение, вы по-настоящему научились ценить постороннюю помощь. Не все люди в сходных обстоятельствах думают и чувствуют одинаково, и далеко не у всех родилось бы желание отплатить добром за добро. Но у вас оно появилось. Теперь вы меня понимаете? Не пытайтесь увидеть себя чужими глазами, постарайтесь увидеть собственными.
– В ваших словах что-то есть… – задумчиво проговорил мужчина. – Мысли о том, что я ослеп навсегда, настолько меня пугали, что вытеснили все остальное. Но… я не просто ослепший человек, я Пак Тхэгён!
В последней фразе чувствовалась настоящая сила. Мужчина понял, что давно хотел произнести это вслух.
– Именно так. В свое время я тоже отчаянно желал, чтобы во мне видели не только безымянного «человека без ноги». Я мечтал быть «Киком Сламбером, у которого нет ноги». Это огромная разница. И я всегда хотел встретить человека, который понимает это отличие. Сегодня я его встретил.
Кик Сламбер говорил, взвешивая каждое слово. Мужчина чувствовал, что его собеседнику нелегко далось это признание.
– Что бы ни думали о нас другие, мы будем оставаться собой. И раз мы создатели снов, а вы – наш клиент, ничто не должно стоять между нами. Мы подумаем, какие сновидения вам предложить. А вы не переживайте и засыпайте спокойно, – завершила разговор Уна.
Когда они покинули комнату отдыха, к мужчине вновь подошла Пенни:
– Если вы не против, предлагаю вместе пройтись по этажам магазина.
– Пройтись по этажам?
– Этим обычно и занимаются покупатели. Вам будет полезно вернуться к старой привычке.
– Вы будете тратить время на меня одного?
– Это входит в мои обязанности. Мы практикуем индивидуальный подход к каждому клиенту.
Они поднялись на эскалаторе на пятый этаж.
Там было, как всегда, очень шумно: продавцы громко завлекали клиентов, а покупатели переговаривались, выбирая товары поинтереснее и подешевле.
– Не думаю, что смогу здесь разобраться, – улыбнулся мужчина, оценив царившее оживление.
– Не волнуйтесь, вам поможет Мотэль.
Рядом с ними возник молодой человек, которого позвала Пенни. Он излучал радостную энергию.
– Предлагаю особые условия, – многозначительно начал он. – Если вы согласны стать постоянным покупателем на пятом этаже, буду приберегать для вас лучшие сновидения по сниженным ценам.
Лютик поднял голову и несколько раз неодобрительно гавкнул.
– Почему ты меня облаял? – изумился Мотэль. – Не поймите неправильно, я не мошенник! Поверьте, устрою все в лучшем виде! Обязательно приходите!