Дневники грез
Шрифт:
– Я слишком рано вышел из дома, так что решил прогуляться до следующей остановки. В итоге еле успел.
Мотэль чуть привстал, чтобы Пенни могла вытащить край пальто. Как только он снова уселся, поезд тронулся.
– Ты знаешь, как выглядит Бюро жалоб, Мотэль? Я даже не представляю.
– Да, знаю, это очень необычное здание. Поскорее бы оказаться внутри. На самом деле мне интереснее побывать наверху, в Тестовом центре. Там продаются материалы, которые используют при создании снов, и проводятся различные испытания.
Как всегда,
– Что ж, надеюсь, мы сможем побывать и там.
Пока они разговаривали, поезд прибыл к следующей остановке, и появился мистер Талергут, предусмотрительно одетый в пальто из водонепроницаемой ткани. В руках он держал фиолетовый зонтик. Машинистка не спросила у него пропуск, наверняка знала в лицо. И не только она: один из пассажиров, сидевший почти в хвосте поезда, поднялся и поприветствовал мистера Талергута.
– А, Эйвер, давно не виделись. Слышал, что с прошлого года ты работаешь в компании Сирены Глюк.
Мужчины обменялись рукопожатием, и Мистер Талергут вернулся в первый вагон.
– Молодцы, что не опоздали, – тепло поприветствовал он Пенни и Мотэля, пробираясь на место за ними.
Прежде чем усесться, мистер Талергут отряхнул зонтик. Поезд дернулся, но сразу же резко остановился, и мистеру Талергуту пришлось ухватиться за поручень, чтобы не упасть. Его фигурка раскачивалась, словно на ветру.
Четверо огромных ноктилуков спешили к поезду, тяжело переваливаясь с лапы на лапу. Мех у них был полностью голубым. Все четверо несли по большой корзине с бельем, размером не уступавшей им самим.
– Поторапливайтесь, у меня расписание! – грозно прикрикнула машинистка. Проверять пропуска она не стала.
Ноктилуки уселись не сразу: прежде они вытащили грязную одежду из корзин, свалили на свободные сиденья, а пустые корзины вложили друг в друга и отнесли в самый последний вагон. Работа в прачечной явно была не из легких. Пенни забеспокоилась об Ассаме: знает ли он об этом? Один из ноктилуков (судя по голубому меху, он был очень стар, как и его товарищи) утрамбовал белье, чтобы то не выпало из окна во время поездки.
Следующая остановка была не скоро, и поезд быстро помчал по рельсам. Мотэль возбужденно болтал, вертелся и жестикулировал, так что Пенни приходилось вжиматься в боковую панель, и ей на плечо через окно капал дождь.
Поезд выехал за пределы города, и как-то враз исчезли и постройки, и другие транспортные средства. А спустя некоторое время Пенни увидела, как далеко впереди рельсы словно обрываются в пустоту. Там начинался Головокружительный склон – такой крутой, что из окна было не разглядеть резко уходящей вниз железной дороги.
Пенни почувствовала, как у нее вспотели ладони. Она подумала, что белье ноктилуков обязательно вывалится из незастекленных окон. Да и сам поезд, в котором не было ни защитных перил, ни ремней безопасности, по мере приближения к спуску казался все ненадежнее.
– Так и должно быть? – Тревожный вопрос Мотэля, тоже
Пенни обратила взгляд на машинистку: девушка извлекла откуда-то из-под ног небольшую бутылочку, открутила проржавевшую крышку на панели управления и влила в отверстие половину содержимого бутылочки. Поезд оглушительно загрохотал и резко замедлил ход. Колеса как будто в чем-то увязли, и вагоны стали медленно сползать по склону. «Упрямое сопротивление» – сумела прочесть Пенни на этикетке. Машинистка отмерила идеальную дозу.
Наконец поезд остановился в долине.
– Семь часов тринадцать минут. Остановка «Прачечная ноктилуков». Пассажиров, следующих до Делового района, прошу оставаться на своих местах. Поезд скоро отправится.
– Прачечная? Где же она? – спросила Пенни.
Мистер Талергут тихонько тронул ее за плечо:
– Посмотри назад.
У хвоста поезда виднелся вход в огромную пещеру, ведущую в глубь скалы. Туда и направлялись ноктилуки, снова уложившие белье в корзины. Деревянная вывеска с криво нацарапанными буквами гласила: «Прачечная ноктилуков». Казалось, вывеска вот-вот свалится кому-нибудь на голову.
– Мотэль, как ты думаешь, белье в пещере быстро сохнет?
– Разве обязательно развешивать его на солнышке? Достаточно хорошей сушилки, – равнодушно ответил Мотэль.
Прачечная его не интересовала. Прищурив глаза, он рассматривал дыру размером с окно в противоположной скале.
– По-моему, там люди, – неуверенно сказал он.
Поезд тронулся, и странная дыра стала заметнее. В гроте – то ли природном, то ли рукотворном – кто-то устроил небольшое кафе. По обе стороны от него висели такие же деревянные вывески, как и над прачечной, только на них размещалось меню.
Поезд опять остановился, и машинистка с прохладцей в голосе разрешила пассажирам купить все необходимое.
– Вареные яйца, бутерброды, свежие газеты, – выкрикнул хозяин заведения, и несколько пассажиров решили сделать заказ.
– Два яйца и газету, пожалуйста.
Владелец кафе протянул к вагону длинную палку, на конце которой висела корзина с яйцами и газетой. Пассажир забрал заказ, опустил в корзину деньги, и хозяин с привычной ловкостью втянул палку обратно в грот.
– Ой, смотрите, тут продают «Панацею от понедельника». Это новый тоник, я о нем слышал, – сказал Мотэль, прочитав меню.
Мистер Талергут с готовностью достал бумажник.
– Выпьете по бутылочке?
– А можно?
– Конечно. Две «Панацеи от понедельника» и газету, пожалуйста, – попросил он.
Еще несколько пассажиров купили газеты. Все они, включая мистера Талергута, открывали только последний разворот.
– Можно я тоже посмотрю? – спросила Пенни, когда мистер Талергут отложил газету.
Она с любопытством раскрыла последний разворот. Туда был вложен рекламный листок с меню всех кафе и ресторанов Делового района на этой неделе.