Дневники Марионетки. Путь к себе

Зинина Татьяна

– Боюсь, что сегодня не получиться, - услышала я голос Ника у себя над ухом. Потом он медленно отстранился, и взглянул мне в глаза.
– За несколько минут до тебя ко мне приехал начальник. Мы обсуждаем с ним неотложные вопросы фирмы...

– Ночью в халате?!
– удивилась я. Вот и отгадка того, что же изменилось. Раньше я никогда не чувствовала в словах любимого человека лжи. А сейчас... я была уверена, что он мне врёт.

– Понимаешь, это звучит странно, сегодня я решил лечь пораньше, и не ждал гостей. Можно сказать, что меня вытащили из тёплой кроватки...

–

Бедный...
– я ласково погладила его по волосам. Ну и как я могла сказать ему, что знаю, что он врёт. Вопрос в другом. Можно врать во благо, а можно врать из трусости. Я посчитала, что первая встреча после столь долгого расставания не самое время для выяснения отношений. Да и настроение не то...
– Что ж, не буду мешать вашим переговорам.

– Тиа, ты не обижаешься?
– спросил Никита, когда я уже начала спускаться по ступенькам.

– Нет, не сколько... Сама виновата. Знаю же, что не стоит приезжать без предупреждения. И... удачных переговоров!

– Завтра позвоню...
– услышала я прощальные слова парня.

Сбегая вниз по ступенькам подъезда, я всё чётче ощущала жгучее чувство пустоты и обиды. И не могла понять причину его появления. Всё же вроде хорошо. Я дома. В безопасности. Родные люди рядом. Но... Отмахнувшись от последнего вопроса, попыталась нашарить в кармане мобильник, и тут же осознала, что за полтора месяца успела отвыкнуть от столь нужной в жизни вещи, и попросту не взяла его с собой. Что ж, значит, придётся опять наведаться без предупреждения...

Ближе всего жила Алька. В общем, Нина жила с ней в соседнем дворе, так что собирались вместе мы чаще всего в их районе. Подруг я нашла быстро. Просто кроме них в это время на перекладине во дворе никто кататься не мог. Можно сказать, что это было их милой забавой. Я подкатила Сьюзи к ним, и, поставив мотоцикл на подножку, присела на сидении лицом к девушкам.

Они, казалось, совсем не заметили, что теперь в их компании появилось новое действующее лицо.

– Привет!
– с улыбкой произнесла я. Но подруги продолжали делать вид, что кроме них здесь никого нет.

– Нин, как дела в институте?
– спросила Алька.

– Да пойдёт. Последний курс, всё-таки. Особо не напрягают, тем более, что через две недели практика, а дальше диплом, - скучающим голосом ответила та.

– Понимаю, сама не так давно через это проходила...
– грустно произнесла Алина. Меня они в упор не видели.

– Тогда ты знаешь, о чём я. А как у тебя дела? Как работа?

– Надоедает каждый день одно и то же. Теперь я всё яснее понимаю, что бухгалтерия не для меня. А может это просто осенняя депрессия?
– задумчиво произнесла Алька.
– Или последствия того, что одна известная нам особа испарилась, ни сказав не слова. И, даже ни разу не позвонила...

Ах, вот оно что! Обиделись, значит. Поэтому и молчат. Бойкот объявили. Ну-ну...

Возникло дикое желание развернуться и уехать, да прямиком к Тамиру, и больше никогда не возвращаться. Стало до жути обидно и больно. Зачем они так со мной? Могли бы и понять, что если не звоню, значит, не имею возможности. А вдруг я в беде? Может мне была нужна их помощи и поддержка,

хотя бы по возвращении. Но нет. Зачем узнавать, что случилось и где меня носило. Можно же просто выставить себя бедными овечками и обидеться на весь этот жестокий мир.

Последние мысли так взбесили воспаленный разум, что я начала чувствовать как энергия вокруг меня начинает сгущаться, а это было верным признаком спонтанного выброса. Нужно было срочно успокоиться, а рядом с этими клушами, я только сильнее разозлюсь...

Спрыгнув с сидения, я сняла мотоцикл его с подножки и резким движением завела мотор. Через полминуты уже неслась по автостраде на выезд из города. Туда, где всегда находила умиротворение... Туда, где отдыхала моя душа... К морю!

Недавно Тамир объяснил, почему в минуты грусти и стрессов меня всегда тянет к воде. В идеале - на берег моря. По его теории, во время вспышек гнева во мне начинала преобладать огненная стихия, а вода является вернейшим способом его тушения. Вот и в этот раз единственным местом, где получилось привести состояние души к равновесию, стал старый загородный пляж.

Сейчас там не было никого, только на горизонте виднелись огоньки кораблей. Сезон закончился и теперь на смену шумным ночным дискотекам и переполненным прибрежным барам пришёл лишь тихий шелест волн. Этот звук успокаивал...

Я сидела одна на пустынном берегу, вокруг была кромешная темнота, и только звёзды и тонкая изогнутая линия месяца, освещали сейчас тёмное небо. Море завораживало своей красотой. Звало, притягивало, заманивало покоем. Но мне-то не знать, что даже если сейчас оно спокойно, то довольно скоро наступит момент, когда вся его пучина будет бушевать, а штормовые волны не оставят на этом пляже ничего, напоминающего о прошлом лете. Всё заберёт себе жестокое море... Глупо, но этим вечером мне захотелось, чтобы оно забрало и меня. Со всеми моими глупыми мыслями и воспоминаниями.

Странно получается, в родном городе среди, казалось бы, родных людей я чувствовала себя ещё более одинокой, чем во владениях моего учителя. Почему так? Разве за такой короткий срок всё могло так сильно поменяться? Все те, кого я любила теперь казались чужими. А может, изменилась я сама?!

Не знаю, сколько просидела на берегу, но когда, ноги окончательно замёрзли, пришлось возвращаться домой. На душе было грустно. Я упорно старалась заставить себя думать о хорошем, и первым, что пришло в голову, была мысль, что завтра на работе мне предстоит сделать отчёт о командировке. А вот это как раз таки настоящая проблема... Как можно отчитываться о том, чего не было?

***

Утром я проснулась под звон будильника, и в первые несколько минут всё никак не могла понять, где нахожусь. Вроде место знакомое, вокруг привычные вещи, но вот где это место? Осознание того что я проснулась в собственной спальне пришло неожиданно. Он этого стало не по себе. Не узнать собственную комнату? Это ж надо...

До работы по привычке добиралась на общественном транспорте. Как всегда в утренний час пик были переполнены не только дороги, но и маршрутки. Люди набивались в них как селёдки в консервные банки.