Дневники офисного планктона
Шрифт:
Сам Сергей Сергеич тоже умел произвести впечатление. У него были дорогие часы, но вовсе не они впечатляли, а неуловимое мальчишеское обаяние вкупе с каким-нибудь неожиданным высказыванием, касающимся в основном здоровья.
– Ты пила когда-нибудь чай из травы бурятского единорога? – производил он впечатление на меня. – Очень полезный. Мне прямо с Байкала привозят.
– Шаманы?
– Шаманы самолетами не летают.
На метлах, что ли?
Через неделю после его появления в отделе продаж стало нельзя шуметь, чтобы не отвлекать никого от переговоров.
– Да ты что, с дуба рухнул? Какое джакузи? Это же экономкласс. За эти деньги ты только джакузи и купишь. Без квартиры.
Или:
– Вы хотите во всей квартире красные стены? Во всей. Квартире. Красные. Стены. А вы не помрете от счастья?
Нужно было видеть, как бледнело, а затем краснело лицо Сергей Сергеича. Никогда в жизни он так не разговаривал со своими клиентами. Очень скоро стало очевидно, что либо Димон, либо Сергей Сергеич – кто-то из них должен сгинуть.
Сергей Сергеич продолжал наставлять остальных коллег. И его вампирская магия обладала определенным влиянием. Со временем торгаши стали смелее, в их облике появился лоск и нарочитая небрежность. Они начали отпускать двусмысленные шуточки и флиртовать с женской частью коллектива.
Еще через несколько уроков Сергей Сергеича у менеджеров изменился подход к еде. Если раньше забитый торгаш, потупив взгляд, жрал в одиночку, то теперь он непременно приглашал кого-то с собой. Если это была женщина, он оплачивал ее обед, ухаживал за ней и, казалось, готов вот-вот сделать предложение руки и сердца. Если это был мужчина, то он держал дистанцию, был тверд, вежлив, взвешенно шутил.
Вместе с этим стали расти продажи. Сергей Сергеич был горд и ожидал более серьезных результатов.
– Труд все победит! – любил говорить он.
Перед обедом они с Ирой полчаса играли в настольный теннис. Затем приходили в столовую и традиционно брали по куску говядины или белой рыбы и салат из свежих овощей. Сергей Сергеич пил свой шаманский чаек, а Ира – воду.
– Не хватает им булгаковского вкуса к еде, – делилась я наблюдением за обедом с Димоном. – Хоть бы раз по котлете взяли. Вообще, интересно, как они занимаются сексом? Наверное, больше трехсот калорий им нельзя сжигать?
– Почему? – недоумевал Димон, разглядывая свиную, лоснящуюся от жира рульку.
– Сам посуди, триста калорий – это час высокоинтенсивной тренировки. А у них, подозреваю, весь дневной расход калорий посчитан и учтен. Посмотри на Иру! Уверена, ее одежда подогнана к телу до миллиметра. Ей вообще нельзя меняться.
Сам Димон, судя по рациону, клал на новый обеденный ритуал. Он умел хорошо поесть.
– Я по-другому не наемся, – хохотал он. – Мне форму надо поддерживать. Знаешь, как у нас в семье шашлык готовят? – говорил он страстным басом. – Свиная шея или баранина. Чаще всего баранина, в ней жира больше. Режешь вот такие куски. – Он показывал руками, как нужно нарезать куски. – Маринад простой. Лимон, черный перец, много лука кольцами и под пресс. Через час можно жарить.
Описания мясного пира мне нравились больше, чем темная
А Сергей Сергеича бесила Димонова разнузданность.
– Тебе бы подсушиться, – говорил он ему на очередном обучении. – В настольный теннис, например, поиграть. Хотя бы полчаса в день.
– Да ты чё? Целых полчаса на какую-то пародию игры для взрослых людей? – смеялся Димон. – Пусть закидают меня любители настольного тенниса своими крохотулечными шариками. От них даже синяка ведь не будет. А этот ваш столик… Никакого простора. Бегаешь, как идиот, вокруг него. А ракеточками только мух гонять, – выговаривал он боссу. – И не надо заблуждаться, к теннису ваш пинг-понг имеет весьма отдаленное отношение.
Ира всегда находилась рядом с Сергей Сергеичем. О ней можно было сказать все что угодно, кроме того, что она была эмоциональной. Выражение ее лица не менялось никогда. Возможно, она боялась, что опадет слой тонального крема заодно с лицом и мы все увидим ее вампирскую сущность, так хорошо спрятанную за формальной одеждой и макияжем. Кто ее знает. Даже Сергей Сергеича она слушала совершенно безэмоционально.
– Тьфу ты! – все чаще говаривал попугай Миша Боярский, брезгливо отворачивался и пытался откопать зерно в своей клетке по древним птичьим традициям.
Все-таки была у Михаила чуйка.
Шло время. Сергей Сергеич с Димоном продолжали соперничать.
– Уволил бы я его, – как-то раз услышала я его разговор с Ирой. – Да продает хорошо. И руководство его любит.
Так близок был Димон к руководству, потому что мог отлично выпить, поесть и пошутить. А что еще нужно для хорошего разговора?
В нашей компании коньяк пил даже попугай. А Сергей Сергеич – черт знает что.
Но однажды все маски пали. В последний день весны Димон одним пакетом продал десять квартир крупному холдингу. Конечно же, это не было заслугой Сергей Сергеича, но все же отдел продаж был его, а значит, и лавры тоже.
Сразу после обеденной игры в настольный теннис они с Ирой пошли в конференц-зал, где жил Боярский и любили выпивать руководители. Димон уже был там. Он аккуратно двигал бутылки с алкоголем, чтобы их кучки обретали на столе симметричный рисунок. В каждой кучке было по бутылке водки, вина и коньяка, а всего кучек было четыре. Между делом Димон таскал из тарелок тонкие кусочки ветчины и буженины, затем перекладывал оставшиеся кусочки так, чтобы пропажу никто не заметил. Тут же стояли блюдца с хрустящими корнишонами, солеными помидорами и оливками, красной рыбой и селедкой и большие миски с холодцом.
– Ну-с, выпьем скромненько, – сказал Боярский, расхаживая по насесту.
– Хера себе, скромненько, Миша! – захохотал Димон. – Смотри, какая поляна!
На эту поляну должно было слететься все руководство. Включая босса Семена Алексеевича.
На подходе к конференц-залу Сергей Сергеича с Ирой бесцеремонно подрезала повариха. Она вкатила большую тележку и, встав у стола, принялась доставать из ее недр горячую картошку с маслом и луком, запеченные куриные крылья, ножки и жареное мясо.