Дневники стюардессы. Часть 2
Шрифт:
отличный повод сменить тему, подумала я задала глупый вопрос.
– Что пьете?
– Виски. Боюсь летать, поэтому всегда опустошаю перед вылетом пару стопок, чтобы
брыкнуться спать. А вот сегодня не хотел бы ложиться спать, раз у меня такая красивая
соседка, – черт, смена темы не удалась, подумала я с грустью, наигранно улыбнулась и
уткнулась в иллюминатор.
Задержка нашего вылета была вызвана плохой погодой, вот поэтому самолет сейчас
терпел
был к такой тряске, а вот пассажир рядом, по всей видимости, очень страдал. Он схватил
гигиенический пакет и прижал его к лицу, с каждой новой вибрацией по его щекам видно
было дикое напряжение, которое сосед по креслу старательно сдерживал. Рядом с ним
девушка, с которой он хотел бы сходить куда-нибудь, а Леонид в таком неприглядном и
постыдном для многих мужчин виде, хотя не могу понять почему им так неловко, это
нормальная реакция на не закаленный турбулентностями организм.
Хотя нет, когда все-таки мой сосед заполнил уже третий гигиенический пакет, мне
действительно стало неприятно. Может хватит уже?! Даже другие пассажиры уже смотрели
на него с любопытством и удивлялись моей выдержке. Хм, поработаете с мое
бортпроводником и не то сможете, улыбалась я сама себе, стараясь не смотреть на Леонида.
После взлета я без лишних разговоров пересела в другое свободное кресло в конце
салона бизнес-класса, мой сосед даже не смел возражать, все-таки я даже не успела
поужинать, к чему мне портить аппетит.
Бортпроводницам, работающим в моем рейсе, я не сказала, что являюсь их коллегой.
Такой хитрости я научилась не сразу, раньше я заходила в салон и сразу же здоровалась со
стюардессами, и говорила, что лечу по служебному, после этого, я не получала ни выбора
блюд, ни элементарного сервиса. Конечно нельзя сказать, что для многих бортпроводников
служебный билет это как красная тряпка для быка, но все-таки есть подобные ситуации,
поэтому сегодня я и не стала афишировать свою принадлежность к стюардессам.
После ужина я решила вздремнуть, лететь-то еще почти пять часов. Как обычно и
бывает на довольно длительных рейсах пилоты нагнали расписание и наш самолет даже сел
немного раньше запланированных 10:30. Этому я была рада, ведь так боялась опоздать на
бабушкины похороны.
– Милая, не думала, что увижу тебя раньше и именно при таких обстоятельствах. У
тебя точно не будет проблем на работе? – сказала мне мама, обнимая и целуя меня при
встрече. По ее лицу было видно, что она недавно плакала, хотя и держалась со стороны
молодцом.
При
стала вспоминать моменты из детства, когда бабушка оставалась со мной, если родители
были заняты. Я вспомнила, как она играла со мной, кормила, ругала, когда я шкодила.
Вспомнился даже забавный момент, когда я, будучи пятилетней девочкой, развела в ее
квартире такой кавардак, что бабушка при виде него даже не знала, что делать, то ли
отругать, что она и сделала, впрочем, то ли смеяться до упаду.
Тогда я рассыпала в кухне и прихожей какао, сахар и сухое молоко, вырисовывая
красивые дорожки. После увиденного моя бабуля лишь немного поругала меня, сказала, что
так делать нельзя, другая бы на ее месте по-меньшей мере бы отшлепала. Но она не была
такой, она никогда не применяла в воспитании силу, бабушка была хорошим педагогом. И
теперь ее нет, кажется, закончился определенный этап в жизни каждого близкого ей человека.
Сейчас все уже не останется прежним. Вместе с бабушкой ушли и мы прежние. Ах,
бабуля, как мне тебя будет не хватать, думала я, обнимая маму. Папа стоял рядом с очень
серьезным лицом, он никогда не умел выражать эмоции, никогда не мог выплакаться, хотя и
очень любил свою тещу. Папа как истинный мужчина не показал слез, хотя, думаю, он еще
поплачет, когда останется наедине с собой, ведь с бабушкой у него были замечательные
отношения, он всегда говорил: «Мне очень повезло с тещей».
– Поехали, – наконец произнес папа и указал в сторону машины. Мы медленным
шагом направились к его стареньким Жигулям 15-ой модели.
Я села сзади, хотя обычно рассаживалась впереди, сегодня я поняла, что жизнь
меняется и не стоит цепляться за детские привычки. С момента, когда я оказалась в машине и
до самого вечера, передо мной как-будто был туман. Сначала сами похороны, пришли самые
близкие, все поддерживали друг друга добрыми словами. Потом поминки, которые родители
заказали в местной столовой, на них явилось почти сто человек. Я как-будто особо и не
слышала, что мне говорят, казалось, что отвечала на вопросы просто на автомате.
Есть совсем не хотелось, единственное желание спрятаться от всех и рыдать. Перед
глазами исхудавшее с годами лицо бабушки, ее добрые голубые глаза и вечное «как я тобой
горжусь, Оксана». Когда я подумала о последнем, то сразу же пулей побежала в уборную, она
была не разделена на мужскую и женскую и кто-то уже занял «кабинет». Я стояла под дверью