Дневники св. Николая Японского. Том V
Шрифт:
1/14 августа 1900. Вторник.
Петр Исикава, слава Богу, поправился от своей болезни и, как человек деятельный, пришел сегодня с проектом издания церковного журнала с общепонятными статьями, так как печатаемое ныне в «Сейкёо Симпо» женщины и деревенский народ не понимают хорошо по возвышенности языка. Я вполне одобрил. Пусть приведет в совершенную ясность все стороны дела, определит сотрудников, обдумает все так, чтобы, начав издание, не прекратить его потом, наподобие «Синкай», — я дал средства на издание.
2/15 августа 1900. Среда.
Была хорошая христианка из Касивазаки:
Вечером в сопровождении Иоанна Сенума был Василий Кондо, купец, бывший уже в Владивостоке, отправляющийся с товарами для маркитантства в Китае среди воюющих там японцев и русских; просил рекомендаций к русским воинам; дал ему две иконки, молитвенник и несколько брошюр с картинками. Русские по сим предметам поймут, что он христианин, зарекомендовать же себя он должен своею честностью в торговле.
3/16 августа 1900. Четверг.
Феодор Курода, христианин в Оби (на Киусиу), пишет, что в полной надежде на назначение катихизатора в Оби, просимого уже два года и нетерпеливо ожидаемого, — он нанял квартиру для него, по 4 ены в месяц, — кстати–де, был подходящий дом, который не всегда можно найти. Как ни желал и я выгадать на Соборе катихизатора для Оби — не пришлось. Нечего делать, ныне станем платить за квартиру катихизаторскую, хоть этим утешим христиан в Оби. Но она и не будет гулять: ежемесячно будет посещать Оби Кирилл Сасоба из Миязаки — так поставлено ему Собором в обязанность. Кроме того, отвечено сегодня Феодору Курода, чтобы он в отсутствие катихизатора заведовал общей молитвой и поучением в молитвенном доме.
4/17 августа 1900. Пятница.
Целый день занятия в библиотеке: введение в каталог и нумеровка переплетенных периодических изданий.
5/18 августа 1900. Суббота.
Приятное письмо от о. Вениамина из Нагасаки: извещает, что занимается изучением японского языка. В добрый час!
Целый день почти дождь и буря. По этой причине, должно быть, за всенощной пред завтрашним Великим праздником народу в Церкви была самая малость.
Занят был день переводом накопившихся расписок и отсылкой содержания служащим Церкви — дальним, за девятый и десятый месяцы. Всего разослано сегодня 3381 ена.
6/19 августа 1900. Воскресенье
и Праздник Преображения Господня.
Обычная праздничная служба, не легкая по жаре, с плохим хором — за отсутствием учащихся. Молящихся было довольно много.
Слава Богу, наконец, пекинские пленники освобождены! 2/15 числа, после упорного боя, союзные войска вошли в Пекин и освободили посланников и всех европейцев с ними. Как–то наш бедный о. архимандрит Иннокентий? Хоть бы приехал сюда отдохнуть от приключившейся переделки.
Целый день ветер, тучи, по временам дождь. Дрянная погода и тягостное состояние духа. В Кёото климат несравненно лучше.
7/20 августа 1900. Понедельник.
Кончил введение в каталог библиотеки всех накопившихся в последнее время книг и отдал его Ивану Акимовичу Сенума переписать введение в ходячий по рукам каталог.
Был некто Аоянаги, директор Правительственной школы в Сакура, провинции Симооса. Длинный разговор о необходимости христианской веры для японского
8/21 августа 1900. Вторник.
Сердце растерзало письмо из Хакодате учительниц Женской школы — Текусы, дочери о. Иоанна Сакай, и Надежды Такахаси. Поехали они туда отдохнуть во время каникул — Текуса к своей матери и детям, Надежда, как ее подруга, в первый раз в Хакодате; ехала туда сия последняя, как пишет, точно в Иерусалим, в первоначальную Японскую Церковь, с благоговением и надеждою напитаться духом благочестия, и увы! Постигло полное разочарование! Церковь в таком расстройстве, что возбуждает скорбь и приводит в соблазн: христиане в разладе с священником и всячески стараются выжить его из Хакодате.
После Собора, к которому являлся оттуда один с прошением переменить о. Петра Ямагаки, каковое прошение я не принял по неимению причин к удовлетворению его, дело стало еще хуже. В Церковь совсем перестали ходить немирные и намереваются учредить свои собственные моления без священника; и всячески стараются вынудить о. Петра подать прошение о переводе его из Хакодате, даже к ним — учительницам — приставали с просьбами убедить о. Петра к сему… Так–то одно зло вызывает другое! Это отзвук прошлогоднего дела в Одавара. «Там–де священник подал прошение, и его вывели (хотя ни для кого нельзя было скрыть, что главною причиною вывода — немирные одаварские христиане); пусть будет и у нас то». Но обстоятельства не сходны: о. Петр Кано действительно был во многом не прав; с о. Петром Ямагаки этого нет. Ничего не мог ответить явившийся с прошением на Собор депутат хакодатский на вопрос — «чем недовольны в своем священнике?» — кроме того, что «он слаб, желаем более сильного». Перемени по этой причине им о. Ямагаки — чрез год нужно будет переменить всех священников по прошению из всех Церквей, потому что какая же Церковь у нас скажет, что ее священник «силен»? И где «сильные» священники? И что такое «сила» священника?
— Силою считается, между прочим, смирение; ваш священник — человек смиренный, не правда ли? — вопросил я подававшего прошение хакодатского депутата.
— Это правда, — не мог не согласится он.
— Ваш священник — человек образованный, кончил курс Семинарии, прекрасно служит и очень прилежен в священнослужении, отлично говорит проповеди, в поведении безукоризнен, человек тихий и мирный — чего же вам более?
— Но он слишком смирен, при нем Церковь не будет процветать…
Пойми этих «процветателей», удовлетвори их! Во время Спасителя и Апостолов были одержимые демонами. Эти — тоже одержимые, хотя демон не смеет являться в таком открытом виде, как тогда. Что с ним делать? Убедить нет возможности. Поступить под диктовку демона — избави Бог! Итак, оставить все, как есть. Пускай беснуются, пусть заводят бесовские моления — не обращать внимания. Пусть даже вынудят о. Петра подать прошение о переводе — не принимать прошения; принявши, кем бы я заменил его в Хакодате? Наконец, если он до трех раз подаст прошение, взять его оттуда, но священника туда не давать (да и кого?); а пусть пока отправляет там общественную молитву в храме катихизатор.
Но больше всего терзает сердце мне то, что враг Церкви в этом случае — не кто иной из людей, как человек, который в то же время и самый почтенный в Церкви. «Благочинный о. Савабе обещал нам, что священник будет переменен, — твердил мне депутат хакодатский. — Он обещал, что будет более сильный священник».
— Так иди же к о. Павлу Савабе и убеждай его самого отправиться священствовать в Хакодате; я буду очень рад, если он сделает это. О. Петр там тоже останется, но для Хакодатской Церкви будет тем лучше, — говорил я депутату.