Дни боевые
Шрифт:
Главная задача, стоявшая в те дни перед нами, заключалась в том, чтобы извлечь уроки пятидневных боев, дать им правильную оценку и на основе этого подготовить личный состав к новым боям.
Как могло случиться, что наша кадровая, хорошо вооруженная и обученная дивизия не оправдала возлагавшихся на нее надежд?
Об этом думал каждый участник боев. Существовало множество мнений. Одни говорили, что если бы не погиб командир Карельского полка Михеев, обстановка сложилась бы совсем иначе, другие связывали неуспех с действиями Новгородского полка,
Одним словом, предположений выдвигалось много. Но всем было ясно, что главной причиной наших неуспехов являлись неправильные действия армейского командования. Оно просчиталось во времени, переоценило наши силы и недооценило силы противника. Отсюда преждевременный ввод в бой нашего первого эшелона - Карельского полка, торопливость и неорганизованность ввода в бой последующих эшелонов.
Противник оказался не таким слабым, как думал штаб генерала Морозова. Перед нами занимала оборону одна из лучших в немецко-фашистской армии дивизий - дивизия СС "Мертвая голова". Эта дивизия имела огромный боевой опыт. Она прошла Европу и с первых же дней участвовала в боях на советском фронте.
Свыше десяти дней дивизия СС подготавливала оборону на южном берегу Лужонки: закопалась в землю, приспособила к обороне населенные пункты, хорошо изучила местность, организовала огонь.
И вот с таким хорошо подготовленным противником нам и пришлось помериться силами.
Первый боевой опыт обошелся нам слишком дорого: мы потеряли около трети своего боевого состава. Но каждый из нас хорошо помнил русскую пословицу: "За битого двух небитых дают".
В обороне
После сентябрьских дождей установилась сухая погода. С утра хмурилось, низко над землей стелился туман, а к полудню разгуливалось.
Мелколесье обнажилось, сделалось прозрачнее, улучшился обзор, легче стало ориентироваться.
Фронт стабилизировался. Бои у Лужно отгремели, наступило затишье. Стороны продолжали закапываться в землю, улучшали позиции, вели разведку и изредка беспокоили друг друга огневыми налетами.
Из прифронтовой полосы переселялись местные жители. С болью в душе оставляли они родные места, сдавали уполномоченным армейского командования постройки и, забрав пожитки и скот, уходили на восток.
В опустевших деревнях и селах размещались войсковые тылы, медсанроты, медсанбаты, госпитали.
На колхозных полях остался на корню лен. Осенние ветры прижали его к земле. Неубранные поля навевали грустные думы. Солдаты рыли окопы, ставили мины и натягивали проволоку на лесных полянах, на окраинах сел и деревень, приспосабливали к обороне дома. Создавались тыловые оборонительные рубежи и полосы.
Оборонительная полоса дивизии протянулась на десять километров, имея правый фланг у МТС, а левый - восточнее Сухой Нивы. Все три полка Казанский, Новгородский и Карельский - расположились рядом.
На правом фланге передний край обороны проходил вдоль правого берега Лужонки, на левом - пересекал Лужонку у Ерушково
Правым нашим соседом по-прежнему была дивизия Назарова, левым - часть другой армии.
Противостояла нам, как и раньше, дивизия СС "Мертвая голова", которая занимала, левый берег Лужонки и опиралась на населенные пункты Лужно, Михальцово, Каменная Гора, Ерушково, Польцо и Кирилловщина. Наиболее сильные укрепления находились на ее флангах - у Лужно и у Кирилловщины.
Самым уязвимым следовало считать наш левый участок. Возможный удар из района Кирилловщины на Сухую Ниву и Семеновщину выводил противника на единственную здесь шоссейную дорогу.
Неожиданно в одно раннее утро первой половины октября загрохотало в полосе правого соседа. Это был массированный огонь большой артиллерийской группы, продолжавшийся четверть часа. После этой короткой, но мощной артподготовки можно было ждать начала атаки. Выяснилось все минут через двадцать. Позвонил Назаров.
– Выручай, друг,- попросил он меня.
– Что случилось?
– Из Белого Бора немцы атаковали. До батальона вклинилось ко мне в оборону.
– Почему же допустили? Разве нельзя было остановить?
– Не удалось. Произошло все очень быстро. Очевидно, противник долго готовился. Сначала навалился огнем, подавил один из ротных районов, а затем атаковал и захватил его. Надо теперь выбивать. Сможешь помочь мне?
– А в чем ты нуждаешься?
– Помоги, пожалуйста, огоньком и пехотой.
– Пехотой не могу, да ты и сам справишься, а вот один - два артдивизиона постараюсь переключить тебе на помощь.
– Спасибо.
Однако восстановить положение своими силами Назарову не удалось. Днем я разговаривал с ним еще раз, a затем мне позвонил командующий и приказал помочь Назарову моим единственным резервным батальоном, который я берег как зеницу ока. К вечеру противника отбросили и оборону восстановили.
Вскоре гитлеровцы переключили свою активность на нашу полосу. Продолжительное время внимание дивизии было приковано к Сухой Ниве. Да и не только нашей дивизии. Этот населенный пункт часто упоминался в армейских и фронтовых оперативных сводках.
Сухая Нива расположена на правом берегу Лужонки. Ее 130 дворов раскинулись по обеим сторонам шоссе и вытянулись с севера на юг на целый километр. Посередине села - большая каменная церковь с высокой колокольней. К западной окраине примыкает глубокий, заросший кустарником овраг, к восточной - колхозное поле. За колхозным полем метрах в восьмистах от села тянется густой хвойный лес.
На левом берегу Лужонки, прямо против Сухой Нивы, - маленький населенный пункт Борок. Сухую Ниву и Борок связывает низкий каменный мост, перекинутый через речку. В одном километре южнее Борок - такой же маленький населенный пункт Польцо, а еще немного южнее на холме - крупный узел обороны противника Кирилловщина.