Дни мародёров
Шрифт:
— Джим, позови его в команду, — прошептала она, чуть притянув его к себе, чтобы никто не слышал.
— Что?..
— У тебя ведь... теперь... теперь есть место в команде? — она явно боялась произносить при нем имя Тинкер. — Сириус отвлечется и сможет полетать, раз уж ему так хочется, а ты сможешь за ним присмотреть...и тебе не придется тратить время на отборочные испытания, — Лили выпустила его руку. — Ты считаешь это плохая идея?
— Эванс, ты... — Джеймс качнул головой, а потом порывисто ринулся к Лили, схватил её лицо ладонями и крепко поцеловал.
После он ринулся к бару, чуть
Девочки шептались о чем-то, сдвинув головы, а когда Лили подошла к ним, синхронно оглянулись, словно воришки, застигнутые на месте преступления.
— Можно к вам? — Лили постучала костяшками пальцев по столешнице.
— Конечно! — Марлин убрала со стула свои покупки, а Алиса немного подвинулась, чтобы Лили села между ними. На столе перед ними стояли бутылки сливочного пива и какие-то сладости из “Королевства”.
— Так вот, помнишь историю Венди Баттон? — спросила Марлин, возобновляя разговор.
Это явно было приглашение включиться в беседу, и Лили вслед за Алисой чуть наклонилась к ней. Марлин окинула их заговорщическим взглядом и заговорила тише:
— Помните, мы из-за нее тогда поссорились с Сириусом?
Конечно, Лили хорошо помнила ту историю.
Венди Баттон была одной из тех, кто очень любил экспериментировать с зельями, как она сама или Северус. Вот только если их эксперименты чаще всего заканчивались успехом, то у нее — взрывами и ожогами, поэтому на зельеварении все старались отодвинуть свои котлы как можно дальше от странной белокурой девочки в гигантских очках и аляповатой одежде. Все знали, что она бросала в котел все, что ей под руку подворачивалось, чаще всего полностью игнорируя рецепт и полагаясь исключительно на свое вдохновение. А еще все знали, что она вздыхала по Сириусу Блэку. Знали с тех пор, как Блэйк Забини с подружками написали об этом на школьной доске. И вот однажды Венди самостоятельно приготовила приворотное зелье и напоила им Сириуса. Судя по тому, что рассказала Лили Марлин в перерыве между метаниями по спальне девочек и слезами, действие зелья вдруг закончилось в самый ответственный момент, и Сириус выскочил прямо из постели Баттон. А спустя какое-то время эта тихая и странная девочка вдруг взяла, да и заявила Сириусу, что залетела. Об этом Лили тоже поведала Марлин, правда, только после того, как Лили напоила ее Умиротворяющим бальзамом, и Маккиннон снова смогла говорить.
Кроме них о случившемся никто не знал. Сириус не замыкался в себе, как сейчас, не пил и не злился, он просто ходил по школе с таким видом, будто его пыльным мешком шарахнули, и в ужасе смотрел на всякого, кто к нему обращался. Правда, его шок длился недолго, так как вранье мисс Баттон раскрылось самым нелепым и стыдным образом — на одном из уроков Венди вышла к доске, и все увидели у нее на юбке весьма характерные следы. Сириус, надо отдать ему должное, в тот момент поступил благородно: пока все
Теперь эта история стала школьной легендой. Венди перестала вздыхать по Сириусу, провалила зелья на СОВ и стала ходить по школе под ручку с Ксено Лавгудом. Они отпустили длинные волосы, носили странные балахоны, браслеты и амулеты из костей пикси и, поговаривали даже, что эти двое курили в школьном дворике высушенную тентакулу.
— Конечно, помним. А почему ты о ней вспомнила? — Алиса отпила из своей бутылки.
— ... и сначала Макгонагалл потрошила меня добрых полчаса, и говорила, что меня надо просто выгнать из школы, потом прибежал этот старый ананас и начал причитать: «Что теперь скажут родители!», «Какой позор для Хогвартса!». И вся такая херня...
Обычно Сириус носил в себе все свои беды и даже с Джеймсом делился далеко не всем, но сейчас ему вдруг резко захотелось поделиться своей бедой со всеми, кто был готов слушать. Благо слушали его только Джеймс, сидящий рядом, и Розмерта. Облокотившись на стойку, подперев голову кулачком и сдвинув брови, она слушала историю Сириуса с таким видом, словно это был пересказ любовного романа в мягком переплете.
Перед Сириусом стояла большая кружка крепкого черного кофе, и он медленно трезвел.
— ... а Дамблдор просто сидел и смотрел на меня. Очевидно, все ждали, когда меня просто порвет на части от стыда! — Сириус резко взмахнул руками, изображая взрыв, и смахнул со стойки бутылку дорогого огневиски, которую Розмерта должна была отнести за один из столиков. Девушка взвизгнула, но Джеймс успел поймать бутылку.
— Прости, родная, — Сириус рассеяно взял полную руку Розмерты и прижал ее к губам.
Та сердито отняла руку, поставила бутылку на поднос, пока с ней не случилось еще чего-нибудь, и унесла.
— Не понимаю тебя, Бродяга. Ты ведь уже давно знал, по какому поводу сегодня надрался? — спросил Джеймс, проводив взглядом плавно покачивающиеся бедра Розмерты.
Сириус пьяно засмеялся.
— Видишь, какая штука, Сохатый. Я думал, что она надо мной издевается, — Сириус достал свой перочинный нож и с силой вонзил его в дерево барной стойки. — Думал, она решила меня помучать. У Блэйки ведь извращенное чувство юмора.
— Такими вещами можно шутить? — нахмурился Джеймс, переглянувшись с Розмертой, которая как раз в этот момент вернулась к стойке и принялась выбивать на механической кассе счет. — Это же... ребенок, ну... новая жизнь и все такое.
— Вы, мужчины, такие наивные, — вздохнула официантка и вдруг заметила букву «R», которую Сириус с какой-то особенной злостью вырезал на дереве. — Это же вишня, Сириус!
— А это — твое имя, — печальная попытка выкрутиться.
— И моя барная стойка! — впрочем, Розмерта больше не успела ничего сделать, потому что ее позвали в зал.
— Помнишь Венди Баттон? — спросил Сириус, едва она ушла.
— Эта та, которая... — Джеймс засмеялся.
— Угу.
— Но она же того, — все еще улыбаясь, он помахал у головы рукой. — Ей все можно. Забини, конечно, дура, но не настолько.