Дни печали мисс Халлаген
Шрифт:
– Джерри, дорогой, вы очень красивый мальчик. – Миссис Польсен коснулась его руки.
Гомслей рефлекторно дернулся.
– Счастлив, что вы так думаете, – тихо ответил он. – Я польщен.
Женщина неровно дышала ему прямо в лицо.
– Мой маленький Джерри, – с придыханием прошептала она, – вы самый красивый мальчик, которого я когда-либо видела. Не знаю, что бы мог подумать мой муж, но мне хочется быть очень ласковой с вами…
Он снова содрогнулся.
– Но, миссис Польсен, вы и так необыкновенно щедры со мной, – с отчаянием
– У меня есть еще кое-что для тебя, что я еще не дала тебе, – голос ее был сиплым от волнения. – Джерри! Я сейчас сойду с ума! Ты делаешь меня сумасшедшей!..
Схватив его голову руками, она принялась страстно целовать губы, щеки, глаза… Его затошнило от прикосновений этого мокрого рта. Превозмогая внушаемое ему отвращение, он уперся руками ей в грудь и оттолкнул от себя.
– Нет, нет!.. – прохрипел он. – Я не хочу разрушать вашу семью… Вам нужно домой…
Она еще ближе придвинулась к нему.
– Не разыгрывай из себя идиота! – глухо приказала она. – Делай, что надо, и молчи!..
Он так сильно оттолкнул ее от себя, что она ударилась головой о дверцу машины. При свете луны он увидел ее закатившиеся глаза, затем губы раздвинулись, и пронзительный крик резанул по ушам. Крик ударил в голову Джерри, как электрический разряд.
Ощупью найдя ручку, он отворил дверцу и мешком вывалился наружу. Все его чувства вопили только об одном: быть как можно дальше от этой женщины. И повинуясь этому первобытному инстинкту, он ринулся в темноту, в то время как она продолжала вопить…
2
15 часов 10 минут. 4 июля
Джек Эллинджер – шляпа на затылке, узел галстука распущен, в углу губ потухшая сигарета – сидел за письменным столом. Торопиться было некуда, хотя статью он закончил, так что торчать здесь больше не было нужды. Зазвонил телефон внутренней связи. Он без особого энтузиазма снял трубку.
– Ты, как всегда, вовремя, друг мой, – сказал он личному секретарю главного редактора. – Еще пара минут, и искала бы ветра в поле.
– Мистер Генри хочет вас видеть, – прощебетал в трубку приятный женский голос.
Джек состроил недовольную гримасу.
– Скажи, что я уже ушел домой.
– Мистер Генри приказал послать за вами, если бы я не застала вас в конторе.
– А в чем дело? В городе пожар или ограбили банк?
– Будет лучше, если вы поторопитесь, Джек. Мистер Генри, судя по всему, в очень дурном настроении.
Джек встал и раздраженно отпихнул ногой стул. Главный редактор «Сан-Луи» был неплохим парнем и достаточно хорошим шефом. К слову сказать, он очень редко бывал в дурном настроении. И поднимаясь к нему, Джек ломал голову, пытаясь угадать причину столь неожиданного вызова. Никаких догадок на этот счет у него не имелось. Особых грехов за Джеком тоже не числилось, разве что небольшой перерасход денег, но не будет же Генри придираться к мелочам. Может быть, он сердит за то, что он посвятил Мендетту в курс процесса Рейсона? Но ведь он лично велел написать статью…
Войдя
Генри, высокий, крепко сбитый мужчина, вышагивал по паркету с потухшей сигаретой в зубах.
– Закрой дверь! – рявкнул он вместо приветствия. – Где ты шляешься?
Джек небрежно уселся в кресло, закинув ногу на ногу.
– Прошу прощения, шеф, но я пришел сразу же, как вы вызвали.
Генри продолжал в раздражении ходить, яростно разжевывая остатки сигареты.
– Ты знаешь Джерри Гомслея? – внезапно спросил он.
Джек равнодушно пожал плечами.
– Слабо. Могу лишь сказать, что это неплохой парень. Он модный танцор в коробке Грентома. Не слышал за ним ничего плохого.
– Ах вот как! – Генри остановился напротив Джека. – Хороший парень! Этот хороший парень может стоить нам работы!
Джек вытаращил глаза.
– Может быть, шеф, объясните толком, что случилось?
– Этот твой «хороший парень» – грязный подонок, прошлой ночью сделал попытку изнасиловать миссис Польсен, жену нашего издателя.
– Что?!!
Джек даже вскочил от возбуждения, но, вспомнив прелести миссис Польсен, расхохотался и без сил повалился обратно в кресло. Сидя, он продолжал хохотать, в то время как Генри наклонился над ним с перекошенным от ярости лицом.
– Закрой пасть, ты, ирландский недоносок! – орал он. – Нашел время забавляться. Тут не до шуток!
Джек вытер выступившие на глазах слезы.
– Извини, шеф, но неужели ты всерьез думаешь, что я проглочу подобную липу? Такого просто не может быть, потому что не может быть никогда. Да он годится ей в сыновья. Эта старуха… да это же слон, а не женщина! И дряблая, словно студень.
Генри усмехнулся.
– Не хочешь ли ты, чтобы я передал старику характеристику его жены? Он просто вцепился мне в горло. Весь черный от злобы…
– Могу себе представить. Но что на самом деле скрывается за этой историей? Ты же сам знаешь, что все это – чистейший вздор. Чего он хочет от нас?
Генри потряс сжатыми кулаками.
– Он – ни больше ни меньше – хочет шкуру Гомслея. К тому же требует закрыть заведение Грентома. Просто жаждет крови…
Монолог Генри прервал зазвонивший телефон. Главный редактор бросил в сторону аппарата подозрительный взгляд.
– Готов держать пари, это опять он. – Подойдя, Генри снял трубку. Даже со своего места Джек слышал рев, донесшийся из микрофона. Генри подмигнул ему. – Да, мистер… разумеется, мистер Польсен… Понимаю, мистер Польсен…
Джека забавляло замешательство шефа, он видел, как тот обильно потеет, и довольно улыбался.
– Да, мистер Польсен, он здесь. Я сейчас передаю ему трубку.
Пришла очередь Джека в панике замахать руками. Но Генри насильно всучил ему трубку.
– Мистер Польсен хочет поговорить с тобой, старина, – злорадно сказал Генри, вытирая пот.