Дни волка
Шрифт:
– Бред, какой...
– Возмутился Мирон.
– Не сходится!
– Либо, КМ-Ксорер - не один, человек...
– Отсалютовал я, запотевшей бутылкой минералки.
– Жаль, правды мы никогда не узнаем...
– Вздохнул Мирон.
– Часть правды - когда-нибудь... А, "вся правда, грозит изменнику гибелью"!
– Прищурился я.
– Думаешь, был - изменник?
– Мирон снова навострил уши и подпрыгнул, когда во внутреннем кармане его пиджака, зазвенел телефон.
– Да! Хорошо!
Татьяна, сидящая в кресле, как скромная
– Все.
– Вздохнул Мирон, пряча трубу, в карман.
– Ваш капитан - на борту! Мне, пора.
– Счастливо, оставаться!
– Я встал, прощаясь.
– Счастливо - долететь!
– Не остался в долгу парень и развернувшись, прошел к выходу.
Татьяна, как тень, скользнула за ним, провожая.
Я, вернулся в кресло и от души - потянулся, прогоняя наваждение, вызванное нашим разговором.
Яркий, верхний свет, в салоне, сменился на приглушенный, от встроенных в стены, светильников.
Длинноногая блондинка, с двумя бокалами и бутылкой шампанского, замерла, напротив меня.
– Мы, еще не взлетели!
– Напомнил я.
– А, уже - всё - можно!
– Подмигнула девушка.
– А можно - пока, только - девушку?
– Размечтался я, любуясь тонкой фигуркой, на фоне нежно голубых огней "мягкого", освещения.
– Можно... Чуть - позже!
– Белокурая бестия, поставив бутылку и бокалы на столик, сделала шаг назад, расстегивая форменный пиджак.
Даже той малости освещения, что оставалось, хватило, чтобы понять - под блузкой, кроме горячей девушки - ничего и нет!
Повернувшись ко мне спиной, Танечка, потянула вниз замок молнии, на юбке.
– Вот теперь, мне никто не помешает получить то, что я хочу!
– Заявила она, озорно развернувшись на каблуках.
– Я - только - начинаю!
Юбка, скользнула с ее обтянутых колготками, ножек, с тихим шорохом.
В каждой женщине, одновременно таится и львица и - корова.
Кого вытащит женщина, в следующее мгновение, по-моему, не знает даже она сама.
Сейчас, передо мной стояла - львица!
– Хороша!
– Подался я вперед, в надежде дотянуться.
– Сиди, смирно!
– Приказала львица, начиная стягивать с себя, колготки.
– Сидеть смирно?!
– Удивился я.
– Тогда, тащи, Лукьяненко!
***
– Мистер Тобольскии... Вы, заставляете, меня, нервничать...
– Мой личный гид - переводчик, устало опустил свою кучку костей на кресло, в моём номере.
– Может быть...
– Хан, - я закрыл крышку ноутбука, пряча от его глаз, открытые файлы.
– Если нервничаешь - расслабься! Через девять дней, ты будешь водить другого, туриста, на котором, Твои бедные нервы - успокоятся!
– Скажите правду, мистер Тобольскии, вы, уже были, в моей стране?
– Переводчик тяжело вздохнул, ожидая ответа..
–
– Рассмеялся я, наливая себе, гранатовый сок.
– Не был!
– Вам - скучно, что Вы, второй день, сидите за своим ноутбуком?
– Хан, работа имеет свойство накапливаться... Особенно, если ты - отдыхаешь...
– Скривился я.
Гранатовый сок - моя слабость - в этой стране имел неожиданно приторно - сладкий вкус, к которому я никак не мог привыкнуть.
– Может быть, Вы были, в соседней Индии?
– Снова начал интересоваться, Хан.
– Не припомню...
– Помотал я головой.
– А, с чего - расспросы?
– Вы, не едите - мясо. Не употребляете - алкоголь...
– Хан начал перечислять мои странности.
– Вы - вегетариянец?
– Правильно говорить - "вегетарианец", или - "веган"...
– Поправил я своего переводчика.
– Нет.
– Может быть...
– Хан, хватит гадать!
– Не выдержал я.
– Надоело! То, что я такой вежливый и спокойный, совершенно не означает, что я - вежливый и спокойный... Я - отдыхаю! Просто, не мешай мне...
– Но, неужели Вам, не интересна самобытная культура, моей Родины?!
– Нет.
– Коротенькое слово, повергло моего переводчика в тихий ступор.
– Почему?!
– Хан, обиженно засопел.
– По моим наблюдениям, народ начинает кичится своим прошлым, тогда, когда понимает, что ничего не сделал, для своего будущего...В первые же два дня, я наблюдал именно это. Для меня - ничего, нового...
– Я с удобством расположился в кресле, отдернув новые, белые брюки.
– Вас, старательно прессуют, со всех сторон... А вы... Не прессуетесь...
Глаза Хана, яростно сверкнули.
– Вам твердят: "Самобытная культура", "Историческое наследие"... Массу красивых и громких слов... Забывая уточнить, что отток молодежи - образованной, молодежи - превышает деторождаемость. Вашу страну, дражайший мой гид, готовят к тотальному, уничтожению... Это было уже не раз. Не вы первые, купившиеся на "нежные песни", не вы - последние...
– Я поставил пустой стакан, на столик рядом.
– Не надо смотреть на меня, как на врага народа, Хан. Не надо напоминать, о великих мыслителях и математиках, философах, которых подарил, ваш континент, всему миру. Это - прошлое. Где, ты видишь - будущее?
– Мы...
– Хан задумался.
– Мистер Тобольскии...
– Хватит меня "мистерить", Хан...
– Отмахнулся я.
– Мистеры, господа... У всех - красная кровь... Не бери в голову, Хан... Это делают не только с Твоей, страной...
– Вами интересовалась леди, из 502...
– Тихо вздохнул гид - переводчик, протягивая руку к бутылке пива.
– Знаю... Она уже дважды, ошиблась номером!
– Рассмеялся я и подхватив со стола, выдернутый из бука радиомодуль, начал, задумчиво его подкидывать вверх.
– Фройляйн Анна - Лена Гешке, 32 года. Любительница экстремального вида спорта, под названием: "секс..."