До и после конца света
Шрифт:
– Не люблю выбиваться из графика, – пробубнил Герман.
Водитель доставил их к недавно выстроенному дому, не все жильцы закончили отделку квартир, не все въехали, но кодовые замки поставили. До этого Алика с Никитой жили в однокомнатной, теперь же… О, теперь планов вагон, а «вагону» негде развернуться в малогабаритном помещении, негде и фантазии проявиться. Пока новоявленный владелец жилплощади набирал код, Алика предупредила друзей:
– Квартира к приему гостей не совсем готова, есть недоделки…
– Да знаем, знаем, – снова проворчал Герман, но
– Спальня готова полностью, – рассмеялась Алика, слегка смутившись. – Заходите. Ляля, я хочу попросить тебя помочь мне выбрать люстры и кое-что из предметов интерьера, а то у меня уже голова кругом…
– Обставить наш дом я доверил Алике, – с гордостью сказал Никита, пропуская друзей в лифт, – у меня все равно нет времени. А она устала от беготни, к тому же отвлекает меня, советуясь. Ну что я могу посоветовать заочно? Одна надежда на тебя, Ляля.
– Завтра же поедем по магазинам… – Через минуту, переступив порог квартиры, подруга ахнула: – Великолепно. Прихожая должна быть просторной… А что у нас тут?
– Гостиная, – поспешно ответила Алика. – Сюда и нужна люстра. Хочется оригинальную, а не помпезную, чтоб было простенько, но со вкусом…
Обошли всю квартиру, пахнущую недавним ремонтом, Герман вслух заметил, что Алика преувеличила, говоря о недоделках, их попросту не видно. Выпили по бокальчику шампанского, наскоро «обмыв» квадратные метры, и поехали в ресторан отмечать новоселье. Собственно, это предлог посидеть вчетвером, потрепаться о том о сем, обсудить предстоящую свадьбу и много-много всего, включая работу, без которой мужчины не мыслят существования. А что говорить о женщинах? У них тем в миллион раз больше – никакого времени не хватит, чтоб хотя бы вскользь коснуться десятой части.
Возвращались в первом часу ночи, водитель сначала отвез Германа с женой, потом Никиту с Аликой. Вошли в подъезд и… Их можно понять: в течение нескольких часов одни разговоры, звон бокалов, а целовались только во время танцев, да и то украдкой, разве это поцелуи? С тех пор как окончательно приняли решение – женимся, и точка, начался новый виток влюбленности, наверняка после свадьбы, до которой осталась неполная неделя, чувства вспыхнут с новой силой, потому что Ляля права: сначала приглядывались и проверяли, смогут ли создать нечто единое, необходимое обоим, а для этого приходилось жертвовать некоторыми привычками, но обоюдное желание созидания оказалось сильнее. Сейчас они становились родными, именно тем неделимым ядром, без которого настоящей семьи не может быть.
– Никитка… – отстранилась опьяненная поцелуями Алика. – Нам всего лишь подняться на десятый этаж, давай продолжим дома?
– Хорошо. – Он нажал на кнопку лифта, снова обнял Алику. – И дома мы сделаем мальчика, похожего на меня.
– Ни-ни-ни! Мы же выпили!
– Да сколько там выпили…
– Я хочу здоровых детей, – отрезала Алика, входя в лифт. – Отгуляем праздники, потом хотя бы пару недель не возьмем спиртного в рот, а ты еще и курить не будешь. Дети, Никитушка,
– Говоришь так, будто мы законченные алкоголики.
– А ты взял пример с Германа и ворчишь, ворчишь, – потрепала его за чуб Алика. – И потом, милый, я же не отказываюсь любить тебя сегодня и всегда, но дети… это очень ответственно.
Едва Никита сделал попытку снова обнять без пяти дней жену, остановился лифт. Оба выскочили на площадку со смехом, хотя повода не было, но счастью тесно держаться в рамках невозмутимости, оно всегда улыбается или смеется без причин, вырывается наружу. На ходу он доставал ключи, как вдруг:
– Никита!
Оба оглянулись. На подоконнике у двух лифтов сидела хорошенькая девушка – светлая шатенка, почти блондиночка, с чудным личиком жительницы мифической страны эльфов, пышненькая, словно пирожное со взбитыми сливками. Рядом с ней лежал грудной младенец, завернутый в кружевной конверт.
– Вы мне? – спросил Никита.
– Да, – встала она. – Вот… я приехала…
У женщин чутье сравнимо разве что с прибором, улавливающим мизерные подвижки в земной коре, посему Алика раньше Никиты получила сигнал: внимание, через шестьдесят секунд наступит конец света, отсчет пошел!
– Кто это? – настороженно вымолвила она.
– Я… – смутилась девушка, опустив длинные ресницы, и с непосредственной простотой ответила: – Я невеста Никиты.
– Моя – кто?!! – У него вытянулось лицо, глаза едва не вылезли из орбит, и рука описала в воздухе нечто неопределенное, после вырвался нервный смешок: – Девушка, вы обознались. Я вас первый раз вижу, а моя невеста вот, – указал он на Алику. – В пятницу у нас свадьба.
Она вскинула эльфийские глаза, закусив пухленькую губу, после этого растерянно перевела их с него на Алику. Затем снова уставилась на Никиту и чуть слышно, дрожащим голосом произнесла:
– Свадьба?.. Твоя?! А… А как же я?.. А как же наш сын?
– Что?!! – обалдел Никита и, конечно, не пришел в восторг от сознания, что он отец. – Наш кто? У меня сын есть?!! Откуда?!!
– Да, есть, вот он, – подхватила она сверток, к счастью, младенец не раскричался на весь подъезд. – Почему ты притворяешься, будто не знаешь о нем?
– Я притворяюсь?!!
– Да. – У девушки задрожал подбородок. – Мы же договорились: я получаю диплом в институте, малыш как раз подрастет, и приезжаю к тебе… Я все успела и… и приехала… А ты… ты… ты обманывал меня?
Одна слеза, большая и блестящая, выкатилась из глаза и упала на пол, на ресницах другого глаза повисла вторая. У Никиты не находилось слов, он лишь фыркал, глупо усмехался, не зная, как вести себя в данном случае. Но когда взглянул на Алику… ему стало нехорошо, как и она, он почувствовал приближение конца света, тем не менее неубедительно произнес:
– Ты веришь этой?.. Она либо авантюристка, либо меня с кем-то спутала.
– Открой дверь, – сухо сказала Алика.
– Действительно, – решительно двинул он к квартире, – лучше прекратить этот бессмысленный разговор сразу.