До последней капли
Шрифт:
Как по команде, зал наводнили прелестные официантки раннего студенческого возраста с подносами, полными таких же картриджей с кровью.
– А вы беспокоились, дорогой друг, – смеясь, развёл руками Джейкоб. – Вступление рассчитано на таких новичков, как вы. В наше время не так-то просто получить адреналин, а вам его даром, буквально на блюдечке. Стоит быть благодарнее. Да, Кэролайн?
Спутница мистера Морриса глупо рассмеялась в ответ и протянула руку, чтобы стянуть с подноса четыре картриджа.
– Она
Мистер Моррис залился густым смехом и глотнул ещё виски.
– Такую кровь вы больше нигде не найдёте, – вещал мистер Олсоп со сцены. – А чтобы выработать её самим, понадобится не менее ста лет. Здесь концентрат всех существующих способностей. Расходуйте их с умом. А теперь по поводу налогообложения. Да, да, вернёмся к скучной бюрократии.
От прилива донорской крови мистеру Фултону полегчало. Сердце сбавило темп, а голова больше не потела, вынуждая снимать цилиндр. Хотя всё равно придётся, потому что Джейкоб привязался с очередной порцией поучений.
– Проверьте вашу лысину, – предложил мистер Моррис, заботливо придерживая Кэролайн за бёдра.
Молодой человек с неохотой залез рукой под головной убор и обнаружил на гладкой коже пробивающиеся волоски.
– Ну не чудо ли? – благостным тоном спросил Джейкоб, заметив, как изменилось лицо собеседника.
– В прошлый раз я выступал целый год назад, – иронично произнёс мистер Олсоп, – так что позвольте подвести итоги за весь этот период. Налоговое управление собрало шесть триллионов долларов дохода, а расходы составили всего полтора доллара с каждой сотни. А значит, рентабельность нашего предприятия возросла ещё на двести восемнадцать процентов, с учётом инфляции. Такие результаты позволяют нам уверенно заявлять о продолжении полной поддержки меценатства, мда. Вы можете спокойно заниматься благотворительностью, Налоговое управление всё компенсирует с процентами.
– Ни с места! – раздался крик со спины. – Или я его убью.
– Тедди?
Клиффорда будто пригвоздило к полу. Мужчина боялся даже обернуться, чтобы посмотреть в глаза человеку, направившему на него ствол.
В зале начался галдёж. Дамы и господа запаниковали и, не скупясь в выражениях, быстро дали понять обезумевшему виолончелисту, что думают про его эскападу.
– Безобразие! – кричали гости. – Охрану сюда, живо!
– Не будет никакой охраны, – медленного проговорил музыкант, не спуская мистера Олсопа с прицела. – Потому что ваша охрана – это мы.
– Мистер Фултон! Мистер Фултон! – испуганно вопила Кэролайн, пытаясь привести молодого человека в чувство. – Нет, Джейкоб, только не…
Бородатый джентльмен набрал в рот остатки виски и брызнул своему товарищу в лицо. Тот с трудом
– В ваших картриджах был вирус, – нервно посмеиваясь, сказал виолончелист. – Новый штамм гепатита. Если через три часа не вколоть Эпивир, болезнь станет необратимой и постепенно убьёт костный мозг, – музыкант заметил, как кто-то ломанулся к двери. – Не пытайтесь убежать. Все выходы надёжно заблокированы. Вы в ловушке, леди и джентльмены.
Последние слова музыкант проговорил с особым удовольствием.
– Губильщик! – закричали гости. – Это же губильщик!
– Себя погубил и теперь нас хочет.
– Сумасшедший! Псих!
Мистер Фултон с трудом понимал, что происходит вокруг. Но встревоженный голос Кэролайн его почему-то успокаивал, позволяя сознанию и дальше странствовать в туманном мареве.
– Хотите спастись? – завлекающе спросил виолончелист, приблизившись к мистеру Олсопу и приставив оружие прямо к его виску. – Мы вынесем препарат, только если вы возьмёте все свои миллионы и переведёте вот на этот счёт.
Музыкант свободной рукой достал пачку картонных визиток и швырнул в зал.
– А Клифф любезно проследит, чтобы все налоги были погашены государством.
– Ну уж нет, – воспротивился мистер Олсоп и зарядил виолончелисту под дых.
Парень, схватившись за грудь, выронил оружие, и глава Налогового управления не спеша поднял его, наставив на губильщика.
– Не на того напал, щенок. – процедил сквозь зубы мистер Олсоп. – Ты всё равно этого хотел, так что готовься умереть.
Но Клиффорд не успел выстрелить из потрёпанного люгера. Ему пробило пулей правую кисть, а сцену взяли в окружение молодые люди с жёлтой кожей.
***
Хантер шел по длинному плохо освещенному коридору. Через окно в самом конце едва пробивались лучи заходящего солнца. Напряжение в лампах было выставлено на минимум. Из-за этого они едва заметно мигали, вызывая дискомфорт.
Придется потерпеть. Электричество нужно экономить.
За последней дверью слева скрывался кабинет шефа. Хантер направлялся к Фергюсону, чтобы выслушать очередную гневную тираду о том, как плохо нарушать многовековой уклад жизни американского общества. Тем более, полицейскому.
Три стука. Будто пулеметная очередь.
– Войдите! – раздался приглушенный голос.
Хантер открыл дверь и оказался перед начальником бюро нью-йоркской полиции. Тяжелый взгляд из-под густых бровей не предвещал ничего хорошего. Массивная челюсть, плавно переходящая в галстук телесного цвета, открылась, и Фергюсон произнес:
– Сержант Томпсон!
– Да, сэр, – ответил Хантер с энтузиазмом, как приучили.
– Сегодня мои ребята опять засекли тебя за неподобающим действием.