До рая подать рукой

Кунц Дин Рей

– Я – сестра Джордана, – объяснила она. – Он не знает, что я здесь. Хочу его удивить. У него сегодня день рождения.

Если у Мэддока было удостоверение личности на имя Джордана Бэнкса, вполне возможно, он располагал и другими удостоверениями. И к этому моменту уже мог поставить свой дом на колесах в любом из кемпингов, зарегистрировавшись под фамилией, которой она не знала.

Лайлани говорила, что их дом на колесах – переделанный по специальному заказу автобус «Превост». «Когда люди видят, как он катится по шоссе, они начинают волноваться, потому что думают, что это Годзилла отправился в отпуск». Более того, Микки видела

темно-синий «Додж Дуранго», припаркованный около трейлера, в котором поселилась Лайлани, и знала, что в путешествиях Мэддок цепляет его к «Превосту». Следовательно, даже если он зарегистрировался бы под неизвестной ей фамилией, она все равно имела шанс найти его, прогулявшись по кемпингам.

Проблема заключалась в том, что ей требовалось знать фамилию зарегистрировавшегося постояльца, чтобы попасть на территорию кемпинга. Если Мэддок воспользовался не фамилией Бэнкс, а какой-то другой, ей неизвестной, с прогулкой бы ничего не вышло.

Она могла арендовать место в каждом кемпинге и тогда получила бы полное право ходить по территории, но ни палатку, ни другое туристическое снаряжение она с собой не взяла. Опять же, в частных кемпингах на человека, прибывшего на легковушке, а не в доме на колесах или минивэне, смотрели подозрительно, могли просто и не пустить.

Да и с деньгами у нее было не густо. Если б она нашла Мэддока в Нанз-Лейк, но не сумела увезти Лайлани, ей бы пришлось ехать за ними дальше. Поскольку она не знала, сколь долго, приходилось экономить каждый доллар.

Появление у ворот кемпингов каждые час-два могло привлечь к ней ненужное внимание, поэтому Микки решила отыскать Мэддока иным способом, отталкиваясь от причины его приезда в Нанз-Лейк. Он проехал более полутора тысяч миль, чтобы поговорить с человеком, который заявлял, что общался с инопланетянами. Следовательно, установив наблюдение за домом этого человека, она могла засечь Мэддока, когда тот приедет на встречу с ним.

В том же самом спортивном магазине, где она справлялась о кемпингах, Микки спросила и о местной уфологической знаменитости, вызвав веселый смех продавца. Этого человека звали Леонард Тилроу, и жил он в трех милях к востоку от города.

Нужное место она нашла без труда, на узкой дороге, находящейся в ведении округа, стояли все необходимые указатели, в том числе и указатель поворота на ферму Тилроу. Только по прибытии она поняла, что если тут и выращивали сельскохозяйственную продукцию, то очень давно. Теперь Микки видела только поломанные изгороди да заросшие бурьяном поля.

Большой амбар не красили десятилетиями. Дождь, ветер и термиты «освободили» стены от доброй трети бревен, и теперь амбар напоминал бегемота, с ребер которого стервятники обчистили плоть. Прогнувшаяся крыша тоже дышала на ладан и, казалось, рухнула бы, если б на нее сел дрозд.

Древний трактор «Джон Дир», с практически облупившейся фирменной бледно-зеленой краской, лежал на боку, оплетенный вьюнами, рядом с проселком, ведущим к дому. У Микки создалось впечатление, что в далеком прошлом земля вдруг восстала, разъяренная тем, что ей не дают покоя, и метнула зеленые лассо, которые схватили трактор, сдернули с дороги, перевернули набок и задушили водителя.

Поначалу Микки не собиралась заходить к Тилроу, только наблюдать за домом, дожидаясь прибытия Мэддока. Она проехала мимо фермы и увидела, что к востоку от нее дорога сразу поднимается и дом виден как на ладони. Оставалось только найти удобное

место, поставить машину под деревьями и ждать.

Но, не успев выбрать место, она начала волноваться: а вдруг Мэддок уже успел приехать и уехать? Если она заявилась к Тилроу позже его, то могла век торчать у дома, тогда как он и Синсемилла уже увозили Лайлани из Нанз-Лейк…

Микки выбрала маршрут в объезд Невады, опасаясь, что блокада восточной части штата может распространиться на всю его территорию и она окажется в ловушке. Если Мэддок ехал через Неваду и успешно миновал блокпосты, он сократил путь на немалое число миль.

Разумеется, каждый день она ехала гораздо дольше, чем пожелал бы сидеть за рулем Мэддок, управляя огромным домом на колесах. Да и средняя скорость «Камаро», конечно же, была выше…

И тем не менее…

При первой возможности она развернулась, чтобы возвратиться к ферме Тилроу. Проезжая мимо ржавого перевернутого трактора, сбавила скорость, попыталась заглянуть в кабину. Даже удивилась, не увидев в ней белеющих костей водителя, потому что при ближайшем рассмотрении ферма выглядела еще более запущенной, чем ей показалось с дороги… и странной.

Если бы Норман Бейтс, псих из психов, сбежал из сумасшедшего дома и, почувствовав, что возвращение в мотельный бизнес поможет полиции вновь выйти на его след, решил бы использовать свои знания для организации простенького пансиона, предлагавшего усталым путникам только постель и завтрак, этот старый дом пришелся бы ему по душе. Солнце, дождь, снег и ветер были единственными малярами, которые красили эти стены в последние двадцать лет. Если Тилроу и проводил какой-то ремонт, то лишь с тем, чтобы крыша внезапно не рухнула ему на голову.

Выйдя из «Камаро», Микки пересекла «лужайку» – полосу голой земли с кустиками травы. Деревянные ступени крыльца жалобно скрипели. Половицы просто стонали.

Постучав, она отступила на пару шагов. Боялась, что, стоя у порога, спровоцирует притаившегося за дверью Джека-потрошителя вцепиться ей в горло.

Воздух застыл, казалось, вся ферма накрыта гигантской банкой.

Черные облака грозно нависли над головой, словно небо решило воздать земле за все, что творилось под ним.

Микки не слышала, как кто-нибудь подходил к двери, когда она внезапно распахнулась. В проеме возник толстяк, от которого разило запахом кислого молока, с круглым и красным, как надувной шар, лицом и спутанной, словно перекатиполе, бородой. Широкие парусиновые штаны с нагрудником и белая футболка свидетельствовали о том, что перед ней человек, но подтверждало сие только то, что она видела повыше носа-картошки, испещренного готовыми лопнуть капиллярами. Между этим носом и лбом, переходящим в абсолютно гладкий, как помидор, череп, два прячущихся в жировых складках глаза могли принадлежать только человеку, потому что светились подозрительностью, печалью, надеждой и жадностью.

– Мистер Тилроу? – спросила Микки.

– Да… кто еще? Больше тут никого нет, – из жирной туши, бороды и облака неприятного запаха вырвался голос, нежный, будто у солиста хора мальчиков.

– Вы – Леонард Тилроу, который встречался с инопланетянами?

– Какую студию вы представляете?

– Студию?

Он оглядел ее с головы до ног, потом с ног до головы.

– Настоящие люди такими красивыми не бывают, мисси. Вы, конечно, оделись в старье, стремясь замаскироваться, но у вас на лбу написано: «Голливуд».