До самой смерти. Том 2

Джуэл Белла

Я прищуриваю глаза.

– Но освободить меня означало, что ты потеряешь бизнес? Если бы Уолтер не умер…

– Я бы все потерял.

Я медленно поворачиваюсь и смотрю на него. Он сидит, смотрит на меня, его большое тело манит меня.

– Ты освободил меня, зная, что можешь потерять все? Не только это, но и меня тоже?

Он кивает.

– Ты заслуживала большего. Причинив боль и заставив

меня ненавидеть, подразумевалось, что ты будешь двигаться дальше и найдешь кого-нибудь, кто сможет дать тебе любовь, которую ты заслуживаешь и которую ты так отчаянно искала во мне.

– Маркус, – шепчу я.

Эмоции ударяют по мне подобно кирпичу. Он освободил меня. Он сказал все те мерзкие вещи для того, чтобы я ушла и никогда не возвращалась.

– Тогда почему ты пытался меня найти?

Он смотрит вниз.

– На тот момент позволить тебе уйти имело смысл. А когда ты исчезла, мое сердце чертовски болело. Внезапно я оказался в отчаянии. Я хотел знать, где ты была. Хотел дать тебе денег. Мне нужно было знать, что у тебя все хорошо.

– Ты хотел оставить пирог целым, а также попробовать его.

Он слабо смеется.

– Да. В то время я знал, что делаю. Как только ты оставила меня, я осознал, какую ошибку совершил. Я освободил тебя, но сам попал в плен, поступив таким образом.

– А Уолтер?

– Он все уничтожил, Катя.

– Возможно, – шепчу я. – Или, возможно, он освободил меня из ужасной ловушки.

– Он сделал это не для тебя, а для себя. Если ты думаешь, что его заботило то, что тебе больно…то ты ошибаешься.

– Ты убил его, Маркус?

Он резко смотрит вверх.

– Это имеет значение?

Я наклоняю голову.

– Полагаю, что нет.

– Я многое сделал в своей жизни, Катя. До этого дня я не знал, что женитьба на тебе была лучшей, черт возьми, вещью, которую я когда-либо сделал.

Мое сердце сжимается.

– А сейчас? – говорю я мягко.

– Ничего не изменилось.

– Маркус, я пыталась тебя убить.

– Ты была злой и раненой, и ты только что потеряла кое-кого важного для тебя. Я не могу ненавидеть тебя за это.

– От этого не становится лучше.

– Нет, – признает он. – Не лучше. Но это закончилось. Теперь у нас есть дочь, которой нужно, чтоб мы функционировали вместе.

– Я не знаю, сможем ли мы когда-нибудь быть нами, – говорю я, опуская голову.

Он вздыхает.

– Как и я.

– Маркус?

–

Да?

– Мне жаль.

Еще один вздох.

– Мне тоже, малышка.

Блять.

Мое сердце разрывается.

– Маркус?

Он мягко смеется.

– Да?

– Можешь подержать меня?

Тишина. Оглушительная тишина.

– Да, – шепчет он.

Я выбираюсь из кресла и подхожу к его кровати. Забираюсь между его ног, прижимая мое разгоряченное тело к нему. Оборачиваю руки вокруг его талии и прижимаю щеку к его груди. У него не занимает много времени обнять меня, прижимая крепче к своему телу. Я вдыхаю его запах. Позволяю его телу поглотить мое, и вдруг я чувствую, что жизнь не так уж плоха.

На секунду это чувствуется, словно так и должно быть.

Глава 22 Катя

Запах, как у Маркуса – мужской, насыщенный и слегка мускусный. Я, закрыв глаза, вдыхаю его. Его пальцы скользят вниз по моей спине, и это ощущается так чертовски приятно, так чертовски правильно. Я хочу остаться здесь навечно, вернуться к началу, назад, когда я была безразлична к мужчине, в которого влюбилась. Назад, в то время, когда все было намного проще. Хотя время всегда было против меня.

– Катя?

Я со вздохом поднимаю голову с его груди и смотрю вверх. Чувствую его дыхание на своем лице и внезапно кажется, что мир остановился. Я придвигаюсь ближе к нему, он делает то же самое, и моментально все выходит из-под контроля. Он собирается поцеловать меня. Я собираюсь поцеловать его. В этот раз все будет по-другому. И знаете, почему? Потому что в этот раз мы оба хотим этого, и это по-настоящему.

Это, наверное, самый лучший поцелуй, который мы когда-либо разделили.

В сантиметре друг от друга, наше дыхание становится рваным и коротким. Моя рука находится на его груди, и я могу почувствовать, как его сердце стучит под моей ладонью. Он по-прежнему сильно дышит, согревая мою кожу. Мое сердце колотится, кожу покалывает, и я так чертовски сильно нервничаю, что мой желудок сжимается. Мои глаза, затрепетав, закрываются, и он настолько близко, что это ощущается так, словно его губы касаются моих.

– Мэм?

Мы отпрянули друг от друга как ужаленные. Я отворачиваюсь, стыд окрашивает мои щеки. Маркус издает хриплый, полный отвращения звук. Я не уверена: это из-за меня или из-за медсестры. В любом случае, мое сердце замирает. Я поворачиваюсь, и вижу, что Пенни все еще спит. Медсестра заходит. Ее лицо выглядит измученным, волосы собраны в тугой пучок. Я знаю, о чем она думает – она ошибается.

– Да? – говорю я скрипучим голосом, стараясь не оправдываться, почему была в кровати Маркуса, почти соприкасаясь губами, так словно мы целовались.