До свидания, Дания!

Теплинская Ольга

Всегда считалось, что только парижане способны пить целый вечер маленькую чашку эспрессо. Конечно, чашки у моих датчан были намного объемнее, но они бы парижан сделали. Кофе мы пили часа два, а вскоре кто – то принес бутерброды с селедкой и завтрак, он же обед, продолжился в той же неспешной манере.

И как они могут жить в таком вот темпе? И в городе у них порядок и чистота и в стране все тихо: ловят свою селедку с треской и радуются жизни, вспоминая боевые действия своих предков – викингов.

Наверное, весь темперамент,

напор и сила остались у их прапрадедов. Отработали они свое на многие поколения. Их потомки – это неторопливые, спокойные и миролюбивые люди. Ну, очень неторопливые.

– Маргрет, сегодня мы поведем тебя в Тиволи! – торжественно провозгласил Олав. – Это любимое место всех датчан и наших туристов. Тебе понравится, я знаю, – утвердительно кивнул парень.

Сборы заняли еще пару часов. У нас в России за это время можно было объехать полгорода, переделать кучу дел, а они только выходят из дома. И почему у нас тогда все так беспросветно грустно и в стране и в душах?

«Тиволи парк» – это такое дивное место, где хорошо и детям и взрослым. Каждый находит себе развлечения по вкусу, как в волшебной стране в фильме «Золушка». Интересные аттракционы, многочисленные рестораны, кафе, фонтаны, цветные огни, там существует даже собственная гвардия и в конце всего этого великолепия гигантский фейерверк, завершающий шумный день.

Когда то, в другой жизни, я мечтала оказаться здесь с одним человеком, но это уже неважно. Для него не важно…

От яркости, веселого шума, смеха и криков детей, моя голова кружилась и плыла, а ноги гудели и передвигались с большим трудом. Я была вынуждена снова надеть каблуки, иначе я бы потерялась на фоне своих высокорослых друзей. И потом, я же была представителем России.

А, может, в моем самочувствии виновато дивное вино, которое мы выпили в небольшом ресторане, закусив его селедкой в горчичном соусе. Кстати, весьма приятная закуска. Или я за два дня начинаю привыкать к этой рыбке?

– Копенгагена без Тиволи нет! – тронул меня за плечо невысокий парнишка, улыбаясь.

Я, изобразив улыбку, покивала в ответ.

– Олав, мне завтра надо выезжать в поездку. А я не спросила, во сколько это будет, и теперь не знаю, у кого мне уточнить.

– Мы выезжаем в девять утра.

– Мы? Ты едешь с нами? – обрадовалась я.

– Мы едем вдвоем.

– На автобусе?

– Нет, на машине фирмы!

Эта новость меня обрадовала, мне приятнее было находиться в пути с милым Олавом, чем с Петром Петровым.

* * *

Ровно в девять утра, несмотря на наше позднее возвращение и наведение порядка в квартире (и как мы могли устроить такой разгром?) мы выехали из дома.

С утра Олав взял в офисе нужные документы и небольшой белый автомобиль, марки «Фольксваген Жук», больше напоминающий игрушку, чем настоящую машину.

Он

распахнул передо мной дверцу и уверенно сел за руль, при этом широко улыбаясь, как мальчишка с новой игрушкой.

Вот тебе и борец за экологию!

– Вы водите машину?

– Любишь кататься – люби и саночки возить! – радостно закивал головой парень.

Немного не про то, ну да ладно.

– А я думала, вы принципиально не покупаете машину, чтобы воздух в стране был чище.

– Об этом заботится наша королева. Кстати, ее тоже зовут Маргрет, только, она – Маргрет вторая, – вздохнул Олав.

– Это как? В смысле заботится как?

– Она ввела такой налог на транспорт, что машину могут себе позволить далеко не все граждане.

Теперь многое стало понятней. И заполненные автобусы, и многочисленные велосипедисты от мала, до велика и достаточно пустые дороги. Интересно, у них существуют дорожные пробки, при такой мудрой политике?

Олав выехал из города и «полетел» по пустынной дороге со скоростью пятьдесят километров в час.

– Тише едешь – дальше будешь, – тихо произнесла я. «Наверное, это заразно».

– Я сейчас попривыкаю немного, – пояснил гонщик, устраиваясь на сиденье.

– А мы можем заехать на набережную к Русалочке? – робко спросила я, чем вызвала глубокий выдох и широкую улыбку.

– Я думал, что я в тебе ошибся. Мне с первой встречи казалось, что ты приехала для того, чтобы увидеть Русалочку, а ты все не спрашивала и не спрашивала, и я уже начал сомневаться, что ты такая, как все другие.

Олав еще Что-то лепетал, переходя с датского на русский, но, если честно, я не очень вслушивалась, я готовилась к встрече.

– Лучше сто раз увидеть, чем один раз услышать, – донеслась до меня русская народная мудрость.

Вот она, сидит себе на камне, между сушей и морем, между родным домом и земной любовью, всматривается куда – то вдаль и не понимает, что ей делать дальше, как жить, когда не отвечают на твою любовь и возвращаться некуда.

Наверное, не просто так я любила именно эту сказку. И все страдания, безутешные слезы и безысходность девочки – Русалочки наложились и на мою судьбу. Или моя судьба так готовила меня к взрослой жизни: «Смотри, Ритка, вот какая любовь бывает, когда полюбишь принца, когда покидаешь родной дом!»

Я не стала сдерживать слез, все равно бы нос покраснел. Просто обняла себя за плечи и долго стояла на набережной, всматриваясь в светлое лицо подруги по несчастьям.

– Здравствуй, Русалочка! Вот я и приехала к тебе. Теперь нас двое, – шептала я тихо.

– Как ты похожа на нее, Маргрет! – тихо промолвил мой знакомый викинг.

– Это потому, что я очень этого хотела! Сидела все детство и всматривалась в ее изображение. Мне когда – то плакат с ней подарила мамина подруга. Она работала в турбюро. И плакат этот так все время и провисел на стене в моей комнате.