До тебя
Шрифт:
Мое сердце колотилось так, словно оно больше не хотело существовать у меня в груди; я никак не мог успокоиться. Какого хрена?
Пайпер отклонилась немного назад, прижалась ко мне бедрами. Мои руки скользили по ее телу; я пытался найти избавление. Обрести контроль.
Мое сердце разрывалось на части. Я скучала по тебе.
Я сжал задницу Пайпер, припал к ее шее. Она снова застонала, произнесла что-то, но я ничего не слышал. У меня в голове звучал лишь один голос, и никакие старания Пайпер, или любой другой девушки, его не заглушат.
Я
В то же мгновение я замер. В моих легких не осталось воздуха. Тэйт меня любила.
Не знаю, в чем дело – в выражении ее наполненных слезами глаз, или тоне ее голоса, а может, в том факте, что я знал Тэйт лучше всех. Однако у меня не возникало сомнений – она сказала правду.
Она меня любила.
– Что такое, детка? – Пайпер обвила руками мою шею, но я не мог взглянуть на нее. Черт, я просто сидел, дыша ей в грудь, пытаясь убедить себя, хоть на несколько секунд, что обнимаю Тэйт.
– Джаред. Что с тобой? Ты ведешь себя странно с начала учебного года.
Твою мать, опять это ее нытье. Почему некоторые не знают, когда им лучше заткнуться?
Я провел ладонями по лицу.
– Вставай. Я отвезу тебя домой, – огрызнулся.
– Я не хочу домой. Ты игнорировал меня целый месяц. Вообще-то, даже больше месяца! – Пайпер натянула майку и кофту обратно, но с места не двинулась.
Я глубоко вздохнул, стараясь успокоить свои нервы.
– Хочешь, чтобы я тебя подвез или нет? – сказал, пронизывая ее взглядом, явно подразумевавшим "либо соглашайся, либо проваливай". Пайпер знала, что лучше не задавать вопросов. Я ничего не рассказывал Мэдоку, и уж тем более не собирался откровенничать с этой девчонкой.
Домой вернулся в еще более скверном настроении. Высадив Пайпер возле ее дома, отправился бесцельно колесить по городу. Мне нужно было послушать музыку, привести мысли в порядок, избавиться от этой ноющей боли в груди.
Я хотел винить Тэйт. Закрыть глаза на ее боль, как постоянно делал. Но не мог. Не в этот раз.
Теперь от правды не убежать. Не окунуться с головой в пьяные загулы и девушек, чтобы отвлечься.
По правде говоря… Мне очень хотелось вернуться назад, в тот день в парке, возле рыбного пруда, когда впервые решил, что должен причинить боль Тэйт. Я бы все сделал по-другому.
Вместо того чтобы оттолкнуть ее, я бы обнял Тэйт, уткнулся лицом в ее волосы и позволил бы вытянуть себя из пучины, которая меня поглотила. Ей бы не пришлось ничего говорить или делать. Просто заполнить мой мир собой.
Однако тогда моя злость залегла глубже, чем любовь к Тэйт, а сейчас не хватало сил столкнуться лицом к лицу с результатами своих действий. Признать, что она ненавидит меня, что матери я практически безразличен, что отец каждую субботу напоминает, какой я неудачник.
К черту. К черту их всех.
Я вошел в дом, захлопнул за собой дверь,
Он подбежал ко мне, принялся прыгать, царапать мои джинсы, поскуливать, пытаясь привлечь к себе внимание.
– Не сейчас, приятель, – отрезал я, проходя на кухню. Мэдмэну не удалось меня успокоить, я хотел по чему-нибудь ударить. Распахивая холодильник, заметил мамину записку.
" Уехала с ночевкой. Закажи пиццу. Люблю тебя!"
Я захлопнул дверцу. Проклятье, опять ее нет.
Обхватив холодильник руками, прижался лбом к поверхности из нержавеющей стали. Ну и что. Все нормально. У меня никудышные родители, а у кого они нормальные? Я оттолкнул Тэйт, зато вокруг полно других девушек. Я понятия не имел, какого черта делать со своей жизнью, но мне ведь только восемнадцать… ну, практически восемнадцать.
Все. Нормально.
Я сжал руки сильнее, желая поверить в собственную ложь.
А затем увидел себя со стороны – один, в кухне, держусь за холодильник. Твержу себе, что у меня в жизни все хорошо.
Твою мать.
Я начал молотить ладонью по стальной дверце, снова и снова. Каждая мышца в теле одеревенела. Мэдмэн тявкнул, после чего убежал.
Барахло, которое мать хранила наверху, рассыпалось, что-то упало на пол, разбилось, но я не остановился. Раз за разом обеими руками пихал холодильник в стену.
Мне было не больно, когда рядом был ты.
Она пыталась свести меня с ума. Почему я не мог просто забыть ее?
Я остановился; мои плечи поникли. Силой втягивал воздух в легкие и выдыхал, но этого было недостаточно. Развернувшись, направился к лестнице. Если мама сегодня не вернется, значит, можно смело доставать бутылку Джека. Из-за ее проблем с алкоголем я прятал выпивку. Но сегодня мне нужно забыться. Я не мог вынести этой боли. Не мог справиться, поэтому хотел довести себя до состояния ступора.
Уже у лестницы заметил, что входная дверь открыта. Черт. Должно быть, замок не сработал, когда я ее захлопнул. А Мэдмэн выбежал на улицу, даже не сомневаюсь. Пихнул дверь ногой. Сильно.
Великолепно, твою мать.Даже собака меня бросила.
У себя в комнате полез в заначку, где хранил алкоголь, который мы с Мэдоком таскали из запасов его отца.
Стянул с себя толстовку и футболку, разулся, открыл бутылку, сделал несколько щедрых глотков, чтобы заглушить ее голос у себя в голове.
Подойдя к окну, замер. Вот она.
Танцует.
Прыгает по комнате с закрытыми глазами.
В памяти всплыл образ Тэйт в фиолетовой ночной рубашке, но конкретизировать это воспоминание мне не удалось.
Она выглядела смешно, танцевала не лучше меня. Я едва не рассмеялся, когда Тэйт изобразила пальцами "козу", подняв руку вверх и крича под музыку. В груди стало тесно от желания ее обнять.
В этот самый момент мне захотелось вернуть Тэйт.
Но что, черт возьми, я ей скажу? Я не мог рассказать ей обо всем. Нет.