До встречи с тобой

Мойес Джоджо

Я сбежала с крыльца и пошла по дорожке, прежде чем папа успел спросить, куда я направляюсь. Миссис Трейнор стояла подле толпы и взирала на хаос, как Мария-Антуанетта — на бунтующих крестьян.

— Семейная ссора, — сообщила я.

— Заметно. — Она отвела глаза, как будто смутилась.

— И вполне конструктивная по их стандартам. Они ходят к семейному консультанту.

Элегантного шерстяного костюма, жемчуга и дорогой стрижки хватало, чтобы миссис Трейнор выделялась на нашей улице на фоне тренировочных штанов и дешевых ярких тряпок из сетевых магазинов.

Держалась она очень чопорно, хуже, чем в то утро, когда застала меня спящей в комнате Уилла. Дальним уголком сознания я отметила, что не стану скучать по Камилле Трейнор.

— Мне хотелось бы побеседовать с вами. — Из-за шума толпы ей пришлось повысить голос.

Миссис Гришем приступила к коллекционным винам Ричарда. Каждую разбитую бутылку встречали радостные вопли и очередные искренние мольбы мистера Гришема. Ручеек красного вина вился между ног и стекал в канаву.

Я посмотрела на толпу, а затем на свой дом. Я просто не могла привести миссис Трейнор в нашу гостиную, заваленную игрушечными паровозиками, с тихо дремлющим перед телевизором дедушкой, мамой, прыскающей освежителем воздуха, чтобы скрыть запах папиных носков, и Томасом, выскакивающим перед гостями, словно чертик из табакерки, с коронным «педик» на устах.

— Мм… Сейчас не лучшее время.

— Быть может, поговорим в моей машине? Послушайте, всего пять минут, Луиза. Несомненно, пять минут вы обязаны нам уделить.

Парочка соседей глянула в мою сторону, когда я забиралась в машину. Мне повезло, что Гришемы — сенсация дня, не то меня тут же принялись бы обсуждать. На нашей улице если садишься в дорогую машину, значит подцепила футболиста либо тебя арестовали полицейские в штатском.

Дверца захлопнулась с едва слышным щелчком, и внезапно воцарилась тишина. Автомобильный запах кожи и мы с миссис Трейнор, больше ничего. Никаких оберток от конфет, грязи, забытых игрушек или ароматизаторов, призванных замаскировать вонь пакета с молоком, разлитого три месяца назад.

— Я думала, вы с Уиллом неплохо ладите. — Она словно обращалась к кому-то прямо перед собой. Когда я не ответила, она спросила: — Вас не устраивает оплата?

— Устраивает.

— Хотите увеличить обеденный перерыв? Я понимаю, что он довольно короткий. Я могу попросить Натана…

— Дело не в расписании. И не в деньгах.

— Тогда…

— Я правда не хочу…

— Послушайте, вы не можете бросить работу в одночасье и даже не позволить мне узнать, в чем, собственно, дело.

— Я вас подслушала, — глубоко вдохнув, ответила я. — Вас и вашу дочь. Вчера вечером. И я не хочу… не хочу быть частью этого.

— Вот как…

Мы сидели и молчали. Мистер Гришем пытался выбить переднюю дверь, а миссис Гришем усердно швырялa всем, что подворачивалось под руку, ему в голову. Выбор метательных снарядов — рулон туалетной бумаги, коробка тампонов, ершик для унитаза, флаконы шампуня — позволял предположить, что она перебралась в ванную.

— Пожалуйста, не уходите, — тихо сказала миссис Трейнор. — Уиллу хорошо с вами. Больше, чем когда-либо в последнее время. Я… Будет очень

сложно найти вам достойную замену.

— Но вы… вы собираетесь отвезти его в место, где люди кончают с собой. В «Дигнитас».

— Нет. Я буду делать все, чтобы этого не случилось.

— Что, например? Молиться?

Миссис Трейнор окинула меня взглядом, который мама назвала бы «старомодным».

— Полагаю, вам уже известно, что если Уилл решил не подпускать кого-либо к себе, его никто не сможет переубедить.

— Я все поняла, — сказала я. — Меня взяли главным образом для того, чтобы он не сжульничал и не покончил с собой раньше срока. Верно?

— Нет. Это не так.

— Вот почему вас не волновала моя квалификация.

— Мне показалось, что вы яркая, жизнерадостная и необычная. Вы не были похожи на сиделку. Вы вели себя… не как остальные. Я подумала… подумала, что вы можете подбодрить моего сына. И вы… вы его подбодрили, Луиза. Когда я вчера увидела его без этой кошмарной бороды… Похоже, вы одна из немногих способны до него достучаться.

Из окна вылетел ком постельного белья. Простыни изящно развернулись еще в воздухе. Двое детишек схватили одну, натянули на головы и принялись бегать по маленькому садику.

— Надо было сразу сказать, что вам нужен надсмотрщик.

Камилла Трейнор вздохнула, как будто вежливо объясняла что-нибудь дебилу. Интересно, она в курсе, что ее слова заставляют собеседника почувствовать себя идиотом? Интересно, она намеренно развила это качество? Вряд ли я когда-нибудь научусь ставить людей ниже себя.

— Возможно, вначале так и было… но я уверена, что Уилл сдержит данное слово. Он обещал мне шесть месяцев, и я их получила. Нам нужно это время, Луиза. Мы должны показать ему, что потеряно не все. Я надеялась заронить в его душу идею, что он еще может наслаждаться жизнью, хоть и не той, о которой мечтал.

— Но это все ложь. Вы лгали мне и лжете друг другу.

Казалось, она не слышит. Миссис Трейнор повернулась ко мне, доставая чековую книжку, держа ручку наготове:

— Послушайте, что вы хотите? Я удвою вашу зарплату. Скажите, сколько вы хотите.

— Мне не нужны ваши деньги.

— Автомобиль. Льготы. Бонусы…

— Нет…

— Тогда… как мне заставить вас передумать?

— Простите. Я не… — Я попыталась вылезти из машины.

Миссис Трейнор схватила меня за руку. Ее ладонь лежала на моей руке, чуждая и агрессивная. Мы обе смотрели на нее.

— Вы подписали контракт, мисс Кларк, — сказала она. — Вы подписали контракт, в котором обязались работать на нас в течение шести месяцев. По моим подсчетам, прошло всего два. Я просто требую, чтобы вы выполняли свои контрактные обязательства. — Ее голос стал ломким. Я посмотрела на ладонь миссис Трейнор и увидела, что та дрожит. Она сглотнула. — Пожалуйста.

Родители наблюдали за нами с крыльца. Стояли с кружками в руках. Единственные, кто не смотрел соседское шоу. Они неловко отвернулись, когда увидели, что я их заметила. До меня дошло, что на папе клетчатые тапочки в пятнах краски.