Do you think you know everything about hospitals?
Шрифт:
Бледный цвет кожи контрастировал с контурами глаз сине-фиолетового цвета. Вайолет облизывала губы, стараясь убрать сухость. Ответа даже и не требовалось.
– Воды… - Девушка косилась на отца, пытающегося наполнить хотя бы половину стакана без заливания поверхности тумбы и пола.
– Вода необходима после промывания желудка, но лучше пить по чуть-чуть, иначе стошнит от наркоза, – к кровати неспешно подплыл врач средних лет с темными короткими волосами и уставшими печальными глазами. Рядом - медсестра. Хорошенькая. – Вайолет Хармон, да? Хорошо,
– кивнул тот Бэну.
– Да, да… - Бэн поднялся, протягивая руку.
– Бэн Хармон.
– Алекс Гловер, – мужчина пошевелил челюстями. От одного его вида просто хотелось съежиться или притвориться здоровым, лишь бы не чувствовать всю мощь и силу, исходящую от этого человека. Но, с другой стороны, было в нем что-то такое, что просто кричало о профессионализме. Ему хотелось доверять, на него хотелось положиться несмотря на свой внутренний страх.
Медсестра осмотрела Вайолет, проверив и ощупав все, что положено проверять и ощупывать. Вайолет она сразу понравилась. Улыбчивая, а ее каштановые завитые волосы источали приятный аромат, хоть Вайолет и начинало подташнивать. Затем эта эффектная женщина, доложив Алексу о том, что все в порядке, по его просьбе удалилась.
– Я ждал, пока Вайолет придет в себя, чтобы Вам не пришлось потом ей пересказывать все, что я скажу, – Алекс сделал секундную паузу, после чего продолжил, взглянув на девушку.
– Я буду твоим лечащим врачом. По выходным меня не бывает в больнице. Медсестру, которая только что ушла, зовут Инес. Ты сможешь смело обращаться к ней в любое время дня и ночи. Теперь к главному, - сделал паузу тот, дабы вдохнуть.
– Запястья. Ты их порезала, мы все зашили. Урон, нанесенный сухожилиям, не смертелен, руки функционировать будут, а так как порезы достаточно глубокие, то какое-то время тебе будет необходимо обезболивающее. Таблетки, которые ты приняла перед этим, «Доксепин» - сильный антидепрессант. Где ты его взяла?
– Я психиатр, - вмешался Бэн.
– Понятно, - с осуждением ответил врач.
– В общем, я бы конечно не советовал этого делать, да и по хорошему я должен перевести тебя в психиатрию Гейтуэйс Хоспитал… но, если у Вас, - мужчина глянул на Бэна, - будет возможность привозить дочку на осмотры и еженедельные сеансы с психиатром, то, - и снова взгляд на Вайолет, - то как только твое состояние улучшится, тебя смогут забрать…
– … доктор, могу ли я с Вами поговорить?- прервал его Бэн. Алекс свел брови и махнул рукой в сторону стеклянной двери.
Вайолет может быть и не совсем пришла в себя, не говоря уже и о том, чтобы осознать то, о чем только что говорил доктор, но четко могла слышать разговор, как бы отец ни старался говорить шепотом:
– … можно оставить ее здесь на неопределенное время?
– Это не просто психиатрическая клиника…в том крыле ремонт… мы не…
– Пожалуйста. Если это повторится? Посмотрите на нее… я… я просто очень волнуюсь…
– Это будет стоить денег, вы же понимаете?
– Да, безусловно…
Крупная слеза скатилась к уху и намочила
– Вайолет. Как только тебе станет лучше, мы переведем тебя из интенсивной терапии в обычную палату. Тебе нужны будут вещи, думаю, мистер Хармон, если Вы поторопитесь, то успеете привезти все необходимое еще до окончания часов посещения. Руки болят?
– Терпимо, – прошептала Вайолет, пошевелив перевязанными запястьями с двумя бурыми полосками на каждом из бинтов. На тыльной стороне ладони левой руки красовался катетер с красным колпачком, от которого тянулась прозрачная трубка капельницы.
– Может быть тогда есть какие-то вопросы?– взгляд, наполненный еще большей усталостью, поочередно переходивший с отца к дочери. Вайолет помотала головой. Бэн все еще пребывал в шоке, чтобы вообще совершать хоть какие-то движения. По правде говоря, последнее время он вообще был слишком занят собой и делами на личном фронте, чтобы шевелить хоть чем-то, включая мозг.
– Отдыхай, приходи в себя, если боль усилится или тебе что-то понадобится, ты знаешь, где кнопка, - на губах Алекса едва заметно, зато искренне, появилось подобие улыбки. Затем он быстро вышел из палаты, словно боясь быть остановленным кем-то из четы Хармон. Полы халата с хрустом развевались под дуновением воздуха.
– Дорогая…
Вайолет внезапно чувствовала себя лучше. Словно прилив сил. Ей даже удалось приподняться повыше.
– Пап…- повернула та голову, смотря осуждающим взглядом и понимая, к чему такое начало, – не сейчас.
– Я не буду ничего говорить. Я просто надеюсь, что скоро, когда тебе полегчает, ты сама поделишься со мной своими проблемами и расскажешь, зачем ты это сделала, – вид у Бэна был настолько потрепанный, что Вайолет на минуту даже стало его жалко. Вел себя так, будто и не психиатр вовсе. Она лишь выдавила улыбку. Не хотелось вступать в дискуссию и доказывать, что он паршивый отец.
– Твои вещи… может что-то надо будет докупить. Просто продиктуй мне.
Вайолет сглотнула и наобум перечислила скромное количество вещей. Все, что могло прийти в голову в эту минуту: кое-какие ванные принадлежности, лосины, пара широких маек, вязанный свитер, спортивная кофта и мягкие серые кеды. Не каждый день тебя кладут в больницу на неопределенный срок, так что было не совсем ясно, что именно надо просить.
– И книги. Купи что-нибудь из Кинга или Ю Несбё… чего нет на моих полках.
– Да, конечно. Я только вызову такси, - Бэн прошагал до огромного окна, стараясь поймать сигнал телефона. – Тут, кажется, не ловит сеть…
Ему все же удалось добиться появления нескольких полосок в углу экрана. Пока отец был занят заказом машины, Вайолет почувствовала, как ее снова клонит в сон. Сил бороться и не было.
***
Очнувшись во второй раз, Вайолет обнаружила сидящего рядом отца. В палате все еще было светло: сквозь тонкие жалюзи на ковролин падал мягкий рассеянный свет.