Доблесть великанов
Шрифт:
– Нечасто, – согласилась дама, – но в их случае прибыль могла достигать очень больших сумм. Под давлением этих цифр они согласились. Это был слишком большой соблазн. Мне рассказывали, что вы умеете творить чудеса изобретательности, вычисляя возможных преступников. В данном случае задача несколько иная. Вычислить не преступника, а только предателя, который решил сыграть на себя.
– Семь человек, – напомнил Дронго, – семь самых известных людей, имена которых печатают в передовицах всех ведущих газет мира. И не нужно называть его предателем. Узнав о том, что мы пытаемся его вычислить, он вышел на бандитов Прасси и приказал убрать всех, кто мог хоть что-то рассказать.
– Я уже обращала ваше внимание, что вы слишком эмоционально воспринимаете это расследование, – сухо заметила дама. – Ваша задача – вычислить этого человека, а правовую или нравственную оценку дадим ему мы сами. И еще… Мы беспокоимся за вас, господин эксперт. Появились слухи, что один из членов нашего клуба, которого вы до сих пор не смогли вычислить, решил подстраховаться. Понимая, что с бандитами Прасси ничего не получилось, он нанял профессионального «охотника», который, возможно, уже появился где-то рядом с вами.
Дронго угрюмо молчал.
– Будьте внимательны и осторожны, – сказала напоследок дама, – по нашим сведениям, это профессионал вашего класса, господин эксперт. Только вы – аналитик, а он – убийца. Поэтому мы усилим вашу охрану. В конце концов, это и в наших интересах. Но вы должны знать об этом.
– Вам известны его приметы или имя?
– Пока нет. Но мы предприняли энергичные меры для того, чтобы узнать, кому именно поручили вашу ликвидацию. Полагаем, что достаточно скоро мы это узнаем. А пока – до свидания.
Стало понятно, что уходить должен Дронго. Без излишних церемоний.
«Может, это вообще голограмма, и ее нет в комнате, – поднявшись, недовольно подумал он, – а ее голос – всего лишь имитация голоса известного американского политика, занимавшего высшие посты в американской государственной системе? – Дронго усмехнулся. – Тоже мне, фокусники. Великий Гудвин, волшебник Изумрудного города. Кажется, он принимал гостей, скрываясь каждый раз под очередной маской».
– Господин Лоусон будет по-прежнему работать вместе с вами, – сообщила она.
– А госпожа Луань? – насторожился Дронго.
Она ответила не сразу. Но ответила:
– Госпожа Луань временно вас покинет. Вместо нее у вас появятся другие помощники, о которых вам сообщат. У вас есть еще вопросы?
– Нет, – растерянно ответил Дронго. Впервые за время разговора он растерялся. Это была самая неожиданная новость, которую он услышал.
Дама подняла голову. Все-таки это была не голограмма.
– Тогда до свидания. Желаю вам удачи, – сказала она.
Ему послышалось, что в ее голосе прозвучало нечто человеческое, возможно, даже участие?
Судья внимательно слушала адвоката. До этого выступал прокурор, который пытался доказать, что выпускать Альфредо Прасси под любой залог ни в коем случае нельзя, так как он может помешать расследованию и начнет запугивать свидетелей или вообще исчезнет из города. Прокурор гневно перечислял все возможные преступления задержанного и настаивал на его безусловном аресте. Он слишком увлекся риторикой и явно любовался своим ораторским красноречием, чем вызывал некоторое раздражение у судьи. Когда говорят много, суть дела тонет в словесах.
Адвокат прочувствовал эту ситуацию, видя нарастающее раздражение и нетерпение судьи, поэтому в несколько раз сократил свою речь, решив ограничиться десятью минутами. Он возражал против доводов прокурора, ссылаясь на репутацию господина Прасси, который считался образцовым гражданином, исправно платил налоги, был хорошим семьянином и владел имуществом на несколько десятков миллионов долларов, являясь владельцем компании «Пилигрим». Он излагал все эти факты коротко, емко, стараясь не превышать добровольно установленный лимит времени. Судья слушала его более внимательно. Ей было около пятидесяти, и она отличалась принципиальностью и решительностью. В молодые годы она работала адвокатом, и это всегда подсознательно сказывалось на ее решениях, которые были юридически безупречны и нравственно точны. Она искренне полагала, что презумпция невиновности – один из самых основных принципов американского судопроизводства, и никто не может быть признан виновным до решения суда. Поэтому, выслушав адвоката, обратилась к прокурору:
– Господин Прасси женат и имеет двоих детей, а также владеет достаточно крупными активами, что не позволяет подозревать его в желании покинуть нашу страну или наш город, чтобы избежать ответственности. Что касается возможного запугивания свидетелей, то вы обязаны доказать, что он действительно является главой организованного клана мафии. Насколько я поняла, таких доказательств у вас пока нет. Ваша обязанность – охранять свидетелей, которые будут давать в суде показания против господина Прасси. Сегодня нам стало известно, что один из ваших основных свидетелей уже согласился давать показания и сейчас проходит по программе защиты свидетелей. Ваша задача – выставить этого свидетеля на судебных слушаниях и убедить присяжных в том, что Альфредо Прасси действительно является руководителем организованного клана мафии. Для этого у вас есть все необходимые факты и конкретный свидетель. Значит, вы можете подготовиться к процессу и доказать вину господина Прасси. А пока я назначаю залог… – При этих словах сам Альфредо Прасси, его адвокат и помощник, сидевшие рядом с ним, улыбнулись. – …залог в два миллиона долларов, которые должны быть внесены сегодня до шести часов вечера.
У Прасси и его адвоката вытянулись лица. Судья ударила своим молоточком, показывая, что решение принято. Прокурор усмехнулся, взглянув на Прасси, бормотавшего какие-то ругательства. Два миллиона долларов лишних денег предстояло найти в течение нескольких часов, вытащить их из оборота и внести залог.
– Что это за сумма? – прохрипел Прасси, на всякий случай понизив голос, чтобы его не услышала судья. – Почему два миллиона долларов? Что это за безумный залог? Она могла назвать и двадцать миллионов.
В американском судопроизводстве судья – фигура исключительная. Она могла услышать его слова, вернуться на свое место и тут же отменить свое решение, объявив, что отказывается от залога и сажает подозреваемого в тюрьму на два месяца.
– Во всяком случае, это лучше, чем тюрьма, – прошептал адвокат.
– Иди к черту! – зло прошипел Прасси.
Он подозвал к себе своего помощника. Тот отдыхал на Бермудах, откуда срочно вернулся в Нью-Йорк, услышав об аресте своего патрона. Это был молодой и красивый итальянец с копной роскошных волос и породистым лицом, делавшим его похожим на актера из голливудских фильмов.