Добрая злая любовь
Шрифт:
Настя с тоской оглянулась на плавающих карпов.
– Какая же ты скучная, Наташенька... – с тоской произнесла она. – Ты еще скажи, что счастья нет на этом свете...
– Счастье есть, – строго сказала Наташа. И тут у нее зазвонил сотовый. – Подержи-ка сумку... Алло! Макс, ты? Нет, я еще не скоро... Я к своим любимым родственникам... Анна уехала, их даже накормить некому... Позвоню позже. – Она нажала на кнопку отбоя.
– Максим твой звонил? – с любопытством спросила Настя.
– Ага. Между прочим,
– Да ну! – изумленно воскликнула Настя. – Слушай, Наташа, у вас, оказывается, все так серьезно... Как ребенка назовете?
– Какого ребенка?
– Который у вас родится...
– Не собираемся мы пока никакого ребенка заводить! – возмутилась Наташа.
– Все равно когда-нибудь да заведете... – философски заметила Настя. – Ой, что же тогда будет! – внезапно опечалилась она.
– А что будет?
– Ты же меня тогда совсем забудешь! – В глазах у племянницы заблестели слезы. – Ты своего ребеночка будешь любить, а не меня!
– Настя, дурочка, я всегда тебя буду любить! – нетерпеливо закричала Наташа.
– Нет, не бу-удешь... – Настя повисла у тетки на шее, обливаясь горючими слезами.
Ничего не поделаешь, переходный возраст... В последнее время Настя только и делала, что рыдала и смеялась – порой без всякого перехода.
Дома Настя забыла обо всем – по телевизору шел ее любимый сериал.
– Ой, господи, началось! – она плюхнулась в кресло, сжимая в руках пульт. – В прошлой серии Маша узнала, кто ее настоящий отец...
Через минуту она уже восторженно смеялась и хлопала в ладоши. Наташа на кухне тем временем принялась варить суп.
Пепельно-серый Цезарио Аттила Кристобаль Пятый (оттенок его масти почти повторял цвет волос Насти и Наташи) вылез из-под стола и истерично завыл над своей миской.
– Бедный котик... – Наташа насыпала ему корма и крикнула в комнату, в которой Настя смотрела телевизор: – Настя, вот ты зайцев плюшевых жалеешь и карпов каких-то бездушных, а Цезарь у тебя голодный!
Настя ничего не ответила – так она была увлечена сериалом.
В это время хлопнула входная дверь – пришел глава семьи Аркадий.
– А-а, Наташа о нас решила позаботиться...
От Аркадия, сколько Наташа себя помнила, всегда оглушительно пахло одеколоном. Невысокий, полноватый, с намечающейся лысиной – Аркадию было сорок два, – он держался бодро и энергично.
– Наташа, погладь мои рубашки!
– Сам погладишь! – рассердилась она. – Я сейчас сварю суп и уйду. У меня, между прочим, тоже личная жизнь есть...
– Ой-ой-ой, какие мы сердитые! – Аркадий засмеялся и легонько щипнул ее за щеку.
– Папа, они с Максимом вместе теперь живут! – крикнула из гостиной Настя, фильм в этот момент перебился рекламой. – Ты представляешь?
– Какой кошмар... – Аркадий закрылся в ванной.
Наташа,
– Скоро?
– Что – скоро?
– Я говорю – ужин скоро?
– Через двадцать минут. Ты можешь пока пиццу себе в микроволновке разогреть, – ответила Наташа.
– Ненавижу полуфабрикаты...
Аркадий вздохнул, постучал пальцами по столу. Было слышно, как грохочет телевизор в гостиной.
– Наташа...
– Что?
– Про Максима – это правда? – серьезно спросил он.
– Да, правда. А что такого?
– Мне он не нравится, – вдруг заявил Аркадий. – Мне вообще не нравится, что ты так рано начала взрослую жизнь.
– Аркадий, мне двадцать четыре! – с изумлением воскликнула Наташа, повернувшись к нему.
– Все равно – ты как ребенок. И выглядишь гораздо моложе своих лет.
– Это ты как ребенок. Тебя надо кормить, надо гладить твои рубашки...
– Максим не для тебя! – упрямо произнес Аркадий. – Он странноватый, надо признать...
– Чем же это?
– Вот этим – ла донна мобиле... – запел тенором Аркадий, театрально взмахнув руками.
– А, ты о том, что Макс любит оперу! Ничего не вижу в этом плохого, – усмехнулась Наташа. – Между прочим, Анна его одобрила.
– Анька не разбирается в людях...
– Очень хорошо она разбирается!
Они препирались и препирались – до тех пор, пока Аркадий не шлепнул ее по мягкому месту.
– Ах, вот ты как! – Наташа изловчилась и стукнула его половником.
– Больно же! – рассердился Аркадий и вдруг рывком притянул Наташу к себе на колени.
– Пусти... – она пыталась бороться.
Но он не разжимал рук, и в какой-то момент Наташе стало страшно. Она услышала, как стучат часы на стене. «Нет, это не часы – я слышу, как бьется его сердце...»
– Что ты делаешь? – с ужасом спросила она. Она все ждала, что Аркадий сейчас засмеется, скажет какую-нибудь шутку, запоет что-нибудь дурацким голосом... Но он молчал и продолжал сжимать ее в своих объятиях, и стук его сердца звучал, словно набатный колокол. Муж ее родной сестры...
– Наташа... – с усилием выдохнул он.
Казалось, эти мгновения будут длиться вечно. Наконец он разжал руки и отпустил Наташу. Бледный, с мокрой прядью волос, перечеркнувшей лоб...
Наташа отбежала к окну, продолжая сжимать в руке половник.
– А если бы вошла Настя? – шепотом спросила она.
– Настя телевизор смотрит, – так же шепотом ответил Аркадий. – И вообще – ты чего? Ничего же не было!
– Тогда зачем ты... – начала Наташа и тут же замолчала. В самом деле – может быть, ей все показалось? Они дурачились, как раньше, и не было в его объятиях ничего предосудительного.