Добро Наказуемо
Шрифт:
— Что, мне пора уходить?
— Не обижайся, Миша, но к нам должна придти женщина, которой я шью платье, а они не любят, когда кто-то чужой в доме. Тем более, сегодня примерка.
— Понимаю и удаляюсь.
— Заходите к нам, Миша. Я всегда буду вам рада, — сказала Анна.
— Спасибо, мне тоже было с вами приятно побеседовать.
Михаил зачастил к ним в гости, причём, кроме цветов всегда приносил какие-то дефицитные продукты вроде икры, печени трески, крабов, а иногда и импортные деликатесы. В серванте уже собралась батарея из импортного коньяка, виски, всевозможных вин. Марина спрашивала
— Твой мент опять с цветочками пришёл, которые забирает у старушек.
— Врёшь ты, Ирка! — загорелась Марина.
— Блядь буду, что не вру. Мне бабка, торгующая цветами, жаловалась, что он у неё постоянно берёт цветы, причём бесплатно.
Только ты не вздумай ему сказать, а то он её вообще прогонит. Не веришь, я тебя свожу к ней.
В тот же вечер Марина ему сказала, чтобы он не приходил к ней с цветами и вообще не приходил. Михаил не появлялся неделю, но придя домой, она застала его беседующего с Анной. На столе стояли цветы в вазе, бутылка шампанского, яблоки.
— Я просила цветы не приносить! — с порога заявила Марина.
— Почему? — удивилась мать.
— Я не коза и цветы не ем, — со злостью ответила Марина.
— Хорошо, хорошо, — успокоил её Михаил, — больше не буду.
Когда он ушёл, Анна стала выговаривать дочери, что она не права.
Человек так красиво ухаживает, самостоятельный, непьющий.
— Самостоятельный и непьющий жлоб из Николаевской губернии, — парировала Марина.
— А что, лучше культурный одессит с драными штанами?
— Мам, ну зачем берёшь крайности. Пусть скажет спасибо, что я его не гоню.
Скоро Михаил сделал Марине предложение. Марина сказала, что ей ещё нужно заканчивать учёбу, а выйдя замуж она не сможет это сделать, но он доказывал, что много есть замужних женщин, продолжающих учёбу.
— Ты мне всех клиенток разгонишь.
— А тебе они и не нужны будут. Я в состоянии прокормить семью.
— Я, Миша, подумаю.
Анна сказала Марине, что не прочь бы видеть в Михаиле своего зятя.
— Мама, я его совсем не люблю. Ну как я лягу с ним в постель?
— Дочечка, пойми, что к величайшему моему сожалению, пока я жива, ты не сможешь найти себе человека, который устраивал бы тебя по всем статьям.
— Почему, мама?
— Ты ведь прекрасно понимаешь, что иметь тёщу-инвалида никто не захочет. Ведь каждому ясно, что часть внимания ты должна отдавать матери, да и жить с тёщей не всякий захочет. Подумай, тебе жить, но по-моему, это самый подходящий случай. А любовь, она и сама придёт, если он окажется хорошим мужем.
— А если не окажется?
— Что я могу тебе сказать? Не знаю. Я вот счастлива тем, что родила тебя, и ты у меня есть. Ты тоже родишь и дай Бог, будешь счастлива.
Через два месяца Михаил и Марина расписались. Он перешёл жить к ним, но надеясь получить
Марина ещё некоторое время работала дома, но Михаил, став мужем, настаивал на том, чтобы она прекратила принимать дома заказчиц.
Марина закончила начатые работы и говорила всем, что больше она шить не будет. Некоторые женщины очень сожалели об этом, так как привыкли к Марине, её вкусу, качеству шитья и главное — точности исполнения заказа по времени. Одна дама, жена медицинского светилы сказала, что будет платить двойную цену Марине, только пусть продолжает её обшивать, но Марина, ссылаясь на мужа, не могла согласиться. Она не хотела обидеть своих заказчиков, тысячу раз просила прощения и, как ей казалось, на неё никто не обиделся. Потеряв свою клиентуру, Марина поняла, что не только деньги составляли её интерес к работе.
Женщины, которым она шила, составляли главный круг её общения. На фабрике конвейер не давал возможности общаться: перекинутся соседки по рабочим операциям двумя словами, вот и всё общение. Марина находила общий язык со своими клиентками, разными по образованию, интеллекту и возрасту, многим из них была интересна девушка, знавшая языки, читавшая иностранную литературу в подлиннике и не кичившаяся этим.
Михаила, наоборот, эти женщины раздражали. Он с их приходом должен был сидеть в другой комнате и не выходить оттуда. Однажды он забыл, что в комнате клиентка и вышел из комнаты, чтобы пойти в туалет, и пожилая дама в одном нижнем белье вскрикнула, и хотя он буркнул извините, и вернулся назад, Марина полушутя полусерьёзно сказала.
— Ты так напугал Виолету Фёдоровну, что она чуть не уписалась.
Следующий раз возьми себе горшок и не выходи.
— Подумаешь, испугалась! Да она столько херов видела, больше чем я в мужской бане. И следующего раза не будет.
Марину разозлил его тон, она повернулась и высказала ему:
— Гапонов, что-то ты расхрабрился, что позволяешь себе разговаривать со мной в таком тоне. Если тебе не нравится, можешь идти к себе в общежитие.
— Я уйду, когда посчитаю нужным.
На этом разговор прекратился, но начало раздора было положено.
Они оба понимали, что разжигать его дальше нельзя и старались обходить острые углы. Гапонов обеспечивал семью всеми необходимыми продуктами, одеждой и обувью. Его перевели работать в ОБХСС на майорскую должность заместителя начальника отдела и он говорил, что у него всё схвачено. У Марины появилось много свободного времени и она принялась за чтение английской и французской литературы.
Михаил же, придя с работы, втыкался в телевизор и шумно себя вёл во время трансляции спортивных передач.
— Миша, потише, пожалуйста, ты мешаешь мне сосредоточиться.
— Я же не говорю тебе, что ты мне мешаешь, когда смеёшься, читая своих придурков.
Марина не отвечала, но в квартире возникало напряжение.
Затем Михаил стал задавать вопросы, почему Марина не беременеет.
Скоро подойдёт его очередь на квартиру в строящемся милицейском доме, и если бы был ребёнок, то они бы получили двухкомнатную квартиру.
— Тебе что, здесь тесно? Я тебя предупреждала, что мать я одну не оставлю. А тебе ребёнок нужен, как валюта для покупки жилья?