Добро пожаловать домой
Шрифт:
Бабушка Мэгги рассказывала о том, что после опознания папа пил несколько дней… А потом была затяжная депрессия… Увидев, во что обратилась после аварии красавица-жена, отец испытал самый настоящий шок.
— Надеюсь, что в ближайшее время убийца тебя не побеспокоит. Но лучше бы тебе обратиться к твоей подруге Мари. Жрецы вуду куда лучше нас понимают, как отправлять души мертвых в положенное им место. От беспокойного призрака лучше избавиться как можно скорей.
Я кивнула, принимая совет к сведению. Именно так я и собиралась
— Вот и умница. Надеюсь, хотя бы Рождество удастся отметить нормально… — устало вздохнул дядя Рене.
Я изумленно уставилась на него. Праздновать Рождество? Ведьмы и колдуны — и чтобы праздновали Рождество? Бред какой-то.
— И что же ты так смотришь, племянница? Думаешь, если мы члены Ковена, то не празднуем христианские праздники? — рассмеялся мужчина, увидев выражение моего лица. — К твоему сведению, Писание мы знаем куда лучше других. Да и ночью подними — произнесем любую молитву без единой ошибки. Франсуа Дюпон, основавший Ковен в Луизиане, учел печальный опыт Салема. Более набожных людей, чем ведьмы и колдуны, представить себе сложно. Да и сейчас, когда говорят о Новом Орлеане, то вспоминают вампиров и вуду, а не ведьм.
О да… В смысле конспирации мои предки неплохо постарались.
— А в Салеме и правда жили настоящие ведьмы? — не выдержала и все-таки спросила. Честно говоря, этот вопрос мучил меня довольно давно.
Мне всегда казалось, что бедных женщин просто оговорили. Недаром же именно на самых беззащитных женщин указали тогда девчонки.
— Кажется, две или три. Выходцы из Англии, мы не особо с ними ладим. Разные подходы к колдовству, — пожал плечами дядя Рене. — Ни одна ведьма, разумеется, на виселицу не угодила, но после суда они благоразумно переехали в другой штат. Эти массовые психозы такие непредсказуемые…
Я улыбнулась. Даже несмотря на боль в шее и пережитый страх, мне было хорошо. Здесь и сейчас я чувствовала себя на своем месте.
Не знаю уж, какой черт меня дернул после разговора с дядей пойти в гостиную и включить телевизор, тем более, что я вообще редко это делала. Как раз показывали новости. На экране я увидела кладбище. Кладбище Вудлон в Нью-Йорке. Спутать его с любым другим кладбищем в мире я не могла. Потому что одно время я бывала там едва ли не каждую неделю.
Именно там обрела последнее пристанище моя мать, Анаис Уайт.
— Этой ночью на кладбище Вудлон произошло шокирующее событие. Неизвестные осквернили одну из могил. Останки женщины, похороненной в ней, были похищены. Проводится следствие.
Могилу показали.
Я смотрела на склонившегося над пустым зевом могилы скорбящего ангела и поняла, что еще немного — и упаду в обморок. Там должна была лежать моя мать. Там должна была лежать Анаис Дюпон, чума Дюпон.
В голове была только одна мысль «Тетя Жаннет должна знать»…
Я
В кабинет писательницы я буквально ввалилась тяжело дыша, и прямо с порога хрипло выдохнула:
— Тело мамы украли!
Новость произвела на тетю большое впечатление. Женщина как будто не могла поверить собственным ушам.
Она подъехала ко мне и помертвевшим голосом переспросила:
— Что ты сказала?
Я перевела дух и прохрипела:
— В новостях только что показывали. Могилу мамы осквернили. И тело пропало.
Лицо писательницы стало белей наволочки.
— Так-так-так! Успокойся, Тесса. В новостях сказали, чья именно могила была разорена?
Тетя Жаннет не хотела верить в то, что это правда.
— Нет, но… Могилу показали. Статую. Я все это с детства помню.
Тетя вздохнула и велела мне:
— Звони отцу, Тесса. Нельзя так легко верить тому, что говорится по телевидению.
Я послушно набрала номер папы на мобильном и с внутренним содроганием ждала, когда же именно он мне ответит. И считала гудки.
Папа ответил мне после тринадцатого. И я посчитала это плохой приметой, хотя раньше вообще не была суеверной.
— Дочка?
Что-то в папином голосе заставило меня думать, что надеяться на лучшее глупо.
— Папа. Я видела новости. Это была мамина могила?
Мой голос безбожно хрипел, но отца это нисколько не озадачило. Кажется, сейчас его волновали совершенно другие вопросы.
Он молчал. И было в этом молчании что-то зловещее.
Мы с тетей Жаннет смотрели друг другу в глаза, и это оказалось красноречивей любого разговора.
— Милая, я понимаю твое состояние… Я сам потрясен… Но ты должна понимать, кто бы это ни сделал, там, в могиле была не твоя мать…
Что? Но кто тогда был похоронен двенадцать лет назад? И где теперь на самом деле мама? Она что… Неужели мои воспоминания были ложными?
Было ощущение, будто я вот-вот позорно упаду в обморок.
На лице тети Жаннет застыла едва ли не мольба. Подозреваю, мое выглядело также.
— Это только пустая оболочка, — продолжил отец, явно пытаясь меня успокоить. — Ее душе никто больше не может навредить.
Я с облегчением выдохнула. Мама все-таки умерла и была похоронена. Но, если верить словам папа, то ее останки действительно выкрал кто-то.
— Я понимаю, папа. Пока, — поспешно прервала разговор я.
Несколько минут мы с тетей Жаннет просто молчали, глядя друг на друга.
— Исчезло тело моей мамы… — прошептала я.
Ее труп не могли украсть случайно. Никак не могли. Все, что происходило с моей матерью, всегда было по какой-то жуткой причине.
— Рене… — прошептала Жаннет. А потом и закричала во весь голос: — Рене!
Разумеется, дядя услышал и тут же поспешил явиться на зов.
— Жаннет? К чему такой крик? Тесса…