Добро пожаловать в Детройт
Шрифт:
Потом.
20. Общая болезнь (Черновик)
Позавтракав, Лара прогулялась до клуба пешком, чтобы чуть-чуть растрясти xl-порцию лапши в устричном соусе и стакан миндального молока, но опоздать не боялась. Хизео вообще не назначил какого-то строгого времени, лишь обмолвившись, что они с Арисой просыпаются рано и Лара может приходить с самого утра.
«Вот и посмотрим, на сколько рано вы встаете. Если что, тут есть небольшой парк рядышком...» — наемница коснулась массивной ручки, успешно изображающей лакированное дерево, и толкнула дверь. Та бесшумно
— Мисс Волкер, доброго утра. Проходите, — коротко кивнув ей и отступив в сторону проговорил мужчина.
«Хм, значит все таки действительно рано. Уже и охрану начали выставлять, вместо того чтобы просто закрыть двери. Значит ли это, что сегодня в клубе кого-то ждут кроме меня? — пройдя через холл, мимо пустой стойки администратора, Лара вышла к распахнутым дверям в общий зал и тут же отошла в сторону, пропуская пару мужчин в спецовке, что тащили прочь раскуроченный гостевой стол. — Ого... Кажется, вчерашняя встреча с Сиртаки не прошла бесследно. Видимо, владелец клуба жаждет как можно быстрее вернуть заведению рентабельный вид.»
Пройдя внутрь залы, снайперша сразу увидела Арису, что с планшетом в руках деловито наблюдала одновременно за процессом выноса мусора, а конкретно – особо разбитой мебели, и за процессом упаковки тех предметов интерьера, которые хоть и пострадали, но не сильно.
— Мисс Волкер? — молодая женщина бросила на чуть опешившую от такого официального обращения Лару веселый взгляд. — Хизео-сан ожидает вас в тренировочном зале. Джу, проводи гостью! — Она властно окрикивает трущегося у стены охранника и тот, быстрым пружинистым шагом подойдя к Ларе пытается дружелюбно ей улыбнуться.
«Ох нет, мужик, не надо. Кажется, что тебе очень больно, а вдруг – не кажется?» — Лара едва слышно выдыхает, когда охранник отворачивается и следует за ним. Комм в кармане куртки легонько вибрирует и вытащив его, она видит сообщение от Арисы.
«Мы тут к обеду закончим и можно будет потанцевать ;) А то тренировочный зал небольшой...»
Почувствовав, как заныл синяк на бедре, Лара тяжело вздохнула. Ей очень нравилась внучка Хизео, в ней чувствовался и характер, и какая-то внутренняя легкость. «Наверное, мы даже сможем стать подругами, если я не помру в процессе выполнения миссии по добыче жетонов. Но, черт побери, как же больно с ней спаринговаться!»
Джу провел её в технические помещения, через раздевалку для охраны, к небольшому залу, половина которого была заставлена разными тренажерами, а вторая представляла собой устланный татами пол.
— Если утром познаешь правильный путь, вечером можно умереть, — Хизео, сидящий в пол оборота к двери, не глядя на Лару указал на место перед собой. Охранник деликатно удалился и наемница, разувшись у входа, прошла в зал, аккуратно опускаясь перед японцем на пол и, как и он, принимая традиционную позу сэйдзя, только на женский манер, со сведенными ногами.
«Когда тебя вот так приветствуют словами про смерть, волей не волей начинаешь понимать, почему самураи повымирали. — подумалось Ларе, но вслух она этого, конечно, не сказала,
— О чем ты думаешь? — вопрос настолько внезапный, что она отвечает практически сразу.
— О возрасте... — и замолкает, вовремя успев себя остановить.
— А о чем должна думать?
«О крыльях бабочки, порхающей по ветвям сакуры, наверное...» — Лара сдерживает глубокий вздох и медленно, старательно тянет воздух носом.
— О самосовершенствовании?
— Хм. Да. Это тоже допустимо.
Хизео, кажется, оказался доволен её ответом. Встав, он жестом показал Ларе подняться, после чего потянул пояс, снял уваги1 и замер, позволяя наемнице как следует его рассмотреть. И Лара рассматривала стоявшего перед ней человека с все более крепнувшим пониманием, что перед ней стоит что-то невообразимое. Невозможное. И, тем не менее, существующее.
Весь корпус Хизео был испещрен паутиной стальных линий, рассекающих синткожу (а наемница могла с уверенностью утверждать, что это была именно синтетическая кожа) и образующих странный, завораживающий геометрический узор. Хизео глубоко вздохнул и через миг по его телу снизу вверх прокатилась настоящая волна – каждый обведенный линией фрагмент его кожи шевельнулся, приподнимаясь и на миг обнажая скрываемое под ним металлическое нутро, и встал на место. Не коснулась эта метаморфоза только лица: волна пробежала по шее до самой челюсти и исчезла.
— Вы... Вы точно человек? Не какой-нибудь адаптированный искусственный интеллект, которому слепили тело под выполнение задач, а потом отпустили, когда договор истек?
— Хм. Если смотреть с этой позиции то я, к сожалению, человек. Будь я тем, кого ты предположила, мало кто осмелился бы мне противостоять после истечения моего контракта. Но я не «AAI», а это значит, что я человек к счастью.
— Но, как? — потрясенная Лара даже постучала в грудь японца пальцем, словно ожидая, что тот зазвенит, как металлическая ваза. Он не зазвенел, с некоторой снисходительностью во взгляде прощая ей эту фамильярность.
— Как я сказал тебе вчера, тот, кто лишает себя возможности чувствовать, перестает быть человеком. Конечно, для того, чтобы так сильно аугментировать себя, мало лишь убедить себя сознательно ослабить организм чувствами, нужно долго и планомерно взращивать состояние внутреннего контроля, покоя, который не позволит тебе захлебнуться чувством собственного превосходства. За превосходством всегда приходит презрение, все и всё, что ты презираешь, теряет ценность. Даже люди. В первую очередь – люди. Самоконтроль и самосовершенствование, вот тот путь, который следует исповедовать настоящему воину. Но ты к этому пути пока не готова, — внезапно свернул свою лекцию Хизео, невозмутимо накидывая уваги на плечи и завязывая пояс.